– Сегодня особый случай, – ответил Петр, – потолковать надо, Митенька. Не люблю смотреть в затылок собеседнику – в тех унылых случаях, когда нет в руках ствола.

– Надо же, как отставные штабисты духарятся… – с тем же нахальным безразличием бросил Елагин, не отрывая взгляда от дороги.

– Как выражается генерал Лебедь – слушай сюда, я тебя говорить буду, – тихо, недобро произнес Петр. – Чересчур ты что-то обнаглел, мальчишечка. Катю оставь в покое. Усек?

– Точнее? – как ни в чем не бывало бросил плечистый.

– Не прикидывайся целкой, – сказал Петр. – Она мне жаловалась. Все эти навязчивые прикосновения, причем на публике… И не врала она, вышел я из того возраста, когда не умеют правду от вранья отшелушивать.

– Ну, в таком случае ты чертовски счастливый человек, командир, вот что я тебе скажу…

– Не виляй. Уяснил, что от тебя требуется?

– Ты ее хоть трахнул?

Петр постарался не заводиться:

– Сказал, слушай сюда. Ты ее с этого момента оставишь в покое, Гульфик Лундгрен доморощенный. Понял?

– Допустим. Вот только не возьму в толк, зачем ты, дубликат, впрягаешься в чужие отношения. Твое дело простое – старательно изображай оригинал и не задирай хвостик.

– Чего-то ты, я вижу, упорно недопонимаешь, – пожал плечами Петр. – Хорошо, что она мне пожаловалась. А если бы оригиналу? Хорошо я его знаю, не стал бы он с тобой душеспасительные беседы беседовать…

– Спаситель ты мой… Что, Катюшу распробовал и настолько она тебе глянулась?

– За словами следи, падло, – сказал Петр металлическим голосом. – Уж если зашел разговор об оригиналах и дубликатах, позволь тебе напомнить, что дубликат еще до-олгонько будет изображать оригинала. Пару месяцев, знаешь ли. За это время можно столько дров наломать…

– Например?

– Например, выкину тебя сейчас из машины и прямо посреди проезжей части навешаю по чавке, – сказал Петр спокойно. – Вон те ребятки, – он показал большим пальцем за спину, на видневшийся в зеркальце заднего вида бежевый «пассат» с охраной, – ни о каких таких подменах не подозревают, моментально подключатся. А в конторе прикажу тебя уволить к кузькиной матери. Через пару месяцев, может, и восстановишь справедливость – хотя, насколько я знаю своего братца, он, узнав о твоих поползновениях, из чистого принципа яйца тебе шлюпочным узлом завяжет… И вообще, что мне стоит в нынешнем своем обличье позвонить знакомым из областного УВД и наябедничать, что мой шофер на рабочем месте из горлышка самогон жрет и анашу под сиденьем держит…

Он бил наугад – ну не могло у Пашки при его положении не оказаться добрых знакомых среди местных силовиков в чинах… Видимо, так оно и было: Елагин, дернувшийся было сказануть что-то хамское и обидное, захлопнул клювик. Помолчал с минуту и уже совершенно другим тоном произнес:

– Давай считать, что – проехали?

– Коли ты от нее отвяжешься, – сухо сказал Петр.

– Заметано.

– Слово?

– Ну, сказал же…

– Смотри у меня.

– Да ладно тебе, – покаянным тоном произнес Митя, явно стараясь нащупать пути к примирению. – Я же не железный, понимаешь…

– В роль «палача» вошел?

– Что, разузнал уже? Мое дело маленькое, командир. Ежели босс хочет, чтобы я сыграл рольку на театре, отказываться как-то и неловко. Полицедействовать пять минут за дополнительные бабки на фоне нынешней безработицы – очень даже неплохое занятие…

– Вот только в роль входить за пределами театра не следовало, – сказал Петр, уже остыв.

– Да ладно, говорю ж – заметано… А теперь ты послушай. Инструкции. Вон там, в бардачке, возьмешь больничный, его тебе добрый доктор Айболит аж на три недели выписал, понятное дело, босс так распорядился. Никакой отсебятины, все, что я говорю, велено передать в точности и незамедлительно… Короче, у тебя все еще позванивает башка и заниматься ежедневной конторской рутиной не стоит. Косарева нет в городе, а кроме него никто не знает про… вас с боссом. Когда он приедет, и займешься делом. А пока – заедешь на фирму на полчасика. Чтобы своим бодрым цветущим видом опровергнуть всякие сплетни – одна наша бульварная газетенка уже печатнула, сучка, что у господина Савельева якобы полный паралич и он, по слухам, совершенно недееспособен. Тут подъедет одна морковка с тиви, наши «паблик-рилейшен» договорились и проплатили, дашь ей кратенькое интервью – мол, жив-здоров и весел-бодр, правда, рекомендовали отдохнуть недельку, но это в принципе пустяки… Потом можешь ее трахнуть, босс ей пару раз вставлял черта под кожу, так что не удивится… Сосет, говорит, виртуозно, так что пользуйся моментом.

– Ближе к делу.

– Куда уж ближе… В общем, повосседай полчасика в кабинете. Никого не принимать, ни с кем о делах не толковать, все дела переводи на замов и прочую шушеру… Принесут текущие бумажки, не требующие резолюций и решений, – ссыпай в стол, босс потом разберется. А главное – к тебе сегодня заявится на прием некий господин по фамилии Колпакчи. Запомнил? Господин Колпакчи. Так вот, его ты обязательно примешь. Потолкуете за запертыми дверьми.