сустав. Крови почти не было.

Ловкость его рук наводила на мысль, что доктор тоже киборг. Я присмотрелся повнимательнее…

Батхед почувствовал мое внимание, посмотрел в мою сторону и подмигнул. Весело так. Не переставая работать руками…

– Разногласия между киберами и людьми на самом деле суть искусственные, – продолжил тему Шептун, – Уже сейчас грань начинает понемногу стираться, процесс сглаживания углов не остановить. Еще несколько шагов в сознании, и процесс кибернизации станет государственным делом. Если… Если у нас сегодня ничего не получится.

– Получится, – уверенно ответил я. – Должно получиться…

– Не знаю… Столько мы шума наделали. Да и ставки уж слишком высокие.

– Высокие, – согласился я. – Ну и что?

– Хех, – Шептун усмехнулся. – Легко тебе жить, честное слово. Сомнений не знаешь…

– Если бы… – тихо сказал я.

– Что там эти?.. – кивнул в сторону кабины Шептун.

– Тишина. Сканируют наши системы, – ответил пилот-оператор, худощавый парень, лет тридцати, по имени Юра.

– Успешно?

– Некорректный вопрос, – ответил Юра и снова обратился к своим приборам.

– Кстати, а чего мы ждем? – спросил я.

Шептун посмотрел на меня, словно через стекло… Далеко вдруг оказался от меня Шептун. Где-то за тысячи и тысячи километров. Черт его знает, может быть, так оно и было. Шептун слишком сложная система, чтобы быть уверенным, что знаешь, о чем он думает, где в данную минуту находится.

– Не время еще… – ответил мне издалека Шептун. – Артема мы ждем…

– Понятно… – сказал я. – А почему все еще специалистов не видно? Не врубаюсь я…

– А тут и думать нечего, – сразу отозвался Шептун. – Ты знаешь, что сейчас на границе творится?

– Что?

– Согласно официальному заявлению, сейчас на территории Украинской республики ведется спецоперация. По захвату особо опасных преступников… И всяких психотропных пушек. Вот. В городе Сумы.

Шептун сделал паузу. Выглянул в голографический иллюминатор.

– Я не спорю, шухера мы наделали много. Но сказать, что это спецоперация… – Он пожал плечами. – Хотя, конечно, можно. На границе бои. Похоже, информация вышла из-под контроля… Не далее двух часов назад ограниченный контингент немецких войск на территории Белоруссии был поднят в ружье. В полном составе. А через мертвую зону на западе Украины прут польские бронемашины. Прямо через радиоактивные поля и развалины Львова. Даже броню не усиливали… Не до людей.

– Оккупация? – удивленно спросил сидящий справа паренек, зажавший между колен «стенобой», финский гранатомет «Пойка-16».

– Спецоперация, – засмеялся Шептун. – Дипломатические отношения никто ни с кем еще не порвал. Хотя поляки нарываются круче всех.

– Почему поляки, а не немцы? – Парень явно питал к немцам нелюбовь из-за оккупационной зоны в Белоруссии.

– Потому что немцы не дураки. Им гораздо проще разобраться с поляками после того, как дело закончится, чем разбираться с русскими.

– А наши? – спросил я.

– А наши… – Шептун пожал плечами. – Наши сейчас проходят буквально сквозь строй украинской народной армии… Маршем. Разве что без песен… Потери незначительные. Им важно поляков отрезать. Спецоперация, однако.

Я прислонился к рифленой стене вертолета и закрыл глаза.

Веселые дела творятся, господи…

Скорее всего, информацию о чипе на Запад выдали сами сектанты. Когда дело жареным запахло. Причем по своей собственной инициативе, без «божественной» подсказки. Сволочи.

Я понял, что злюсь на людей. Не на ИскИнов… Невозможно злиться на то, чего не понимаешь. А понять машину, которая возомнила себя богом… я был не в состоянии. Вероятно, люди делятся на тех, кто поклоняется непонятному, и на тех, кто непонятное старается познать. Старается, но не может.

– Знаешь, что мне интересно… – Шептун толкнул меня в плечо, – какое они потом объяснение найдут?

– Чему?

– Ну как чему… Ты что, не врубаешься, что происходит? Я посмотрел на него вопросительно.

– Ну ты даешь, утратил хватку? – Шептун наклонился ко мне: – Империя растет, приятель. Отзываясь на просьбы трудового народа братской республики… Ну, понимаешь? Или там, для восстановления демократического строя в ответ на агрессию… Как в Африке.

– А что в Африке?