Спуск проходил отнюдь не в комфортных условиях: в пустом брюхе грузовика Корвин и его друзья поместились в защитные коконы, такие обычно использует космический десант. Марк старался думать о предстоящем расследовании. Что в первую очередь, что во вторую… Но в голову постоянно лезли совсем другие вопросы. “Плебеи напали на детей”… “Как справиться с ненавистью?” – “Со всеобщей ненавистью”, – уточнял голос предков. “Почему именно сейчас?” – На этот вопрос ни Марк, ни его верный голос не давали ответа.

“Данный момент ничем особенным не обусловлен, – начинал рассуждать заново Марк. – Все шло как прежде, как сто и двести лет назад… Может быть, в этом все дело? Кому-то надоела стабильность, и он решил как следует потрясти планету?”

Но мысли почти тут же сбивались.

“А что, если произошла утечка информации, сектанты узнали, что мы с Флакком и Лери здесь, и нас собьют?”

“Чепуха! Не дрейфь. Думай о конкретном. О предстоящем расследовании”, – советовал голос.

Однако выполнить мудрый совет оказалось не так просто.

Спуск произошел без особых приключений. Если не считать, что посадка была отнюдь не самая мягкая. Тряхнуло здорово. Но коконы самортизировали удар. Через час на грузовом космодроме опустились два флайера. В каждом – по десять легионеров из когорты Флакка. Все ветераны. И все – патриции. Охрана прибыла. Можно считать, что первый этап операции прошел успешно.

– Первым делом летим в префектуру вигилов, – решил Марк. – Там ознакомимся с данными по нашему делу. А затем… – Он бросил взгляд на военного трибуна. – В тюрьму. Я должен поговорить с Гаем Флакком.

Военный трибун никак не отреагировал.

– А я должен отвезти отца домой, – заявил молодой Друз. – Не думаю, что после двадцати лет в озерном городе отец мечтает первым делом очутиться в лацийском карцере.

– Ты нам нужен, – Корвин намеренно подчеркнул голосом это “нам”.

– Плебеев ныне для патрициев не существует, – сказал кто-то за спиной Марка.

“Все плохо, очень плохо…” – нашептывал голос.

– Я сам доберусь до дома, на Лации, кажется, моей жизни никто не угрожает… – Отшельник усмехнулся. – Впрочем, у меня и дома теперь нет. Так ведь? Придется снять номер в гостинице.

– Отец…

– Не волнуйся, мне всегда нравилось жить в гостиницах, Лу.

Отшельник похлопал центуриона по плечу. Похоже, он тяготился обществом сына. Да и любым обществом тоже. За долгие годы он привык к одиночеству и тишине. Отдельно стоящий загородный домик сейчас ему был просто необходим.

По дороге Марк связался с “Итакой”. Ответил управляющий усадьбой Гай Табий. Новости? Почти ничего нового, доминус. В усадьбе все в порядке, никаких происшествий. То есть сад полностью восстановлен, виноград почти собран, скоро праздник молодого вина, и хорошо бы молодой хозяин присутствовал…

– Сенатор Корвин вернулся? – перебил управляющего Марк.

– Нет, доминус. От сиятельного никаких известий.

Марк задумался. Возможно, исчезновение старика – дело рук сектантов, и дед уже много дней томится в плену. Но ни Марк, ни Лери, ни вигилы… да и вообще никто об этом не знает и не предпринимает никаких шагов по освобождению сенатора.

“Дед оставил записку…” – напомнил себе Марк. Но это было слабым утешением.

“Отъезд мог быть инсценирован”, – тут же принялся развивать неприятную гипотезу голос предков.

“Зачем им старик, все деяния которого в прошлом? Шантажировать? Ни один патриций не поддастся на подобный шантаж. Стереть память? Поглумиться? Просто убить? Но если последнее, то похищение теряет смысл…”

В префектуре вигилов царило настроение, близкое к панике.

– Охраняйте! – кричал кому-то в комбраслет краснолицый крепыш в форме центуриона. – Да, всех… Сколько? Сто тысяч?.. Найдите сто тысяч. Да, мы можем дать только плебеев. Но прежде всего они – вигилы! Они давали присягу! Это приказ! – Центурион отер пот с лица, отключил комбраслет и повернулся к посетителям.

Повернулся и замер. Изумленно хлопнул глазами. Спросил неуверенно:

– Префект Корвин?

– Да, это я… А это мои друзья и помощники: трибун Валерий Флакк, моя сестра Лери и центурион в отставке Луций Ливий Друз…

Вигил беззвучно шевелил губами, повторяя имена прибывших, почти как заклинания.

– Но я только что получил сообщение, что ваш планетолет сгорел в плотных слоях атмосферы, – выдавил он наконец. – Так вы живы?

– Поскольку я чувствую свои руки и ноги, то, скорее всего, да, – сказал Корвин.

– “Клелия” погибла! – ахнула Лери.

Хотя они ожидали этого, все равно больно было думать, что великолепная яхта сознательно принесена в жертву. Уже многие полагали, что убийство искина пятого поколения, такого, какой управлял “Клелией”, давно пора приравнять к убийству разумного существа.

– Иногда ловушки действуют безотказно, – заметил Флакк.

– Это похоже на чудо… да… – Центурион вигилов пожевал губами. – Когда-то я надеялся на такое чудо. Но оно не случилось…

“Твой отец! – шепнул голос предков. – Он надеялся, что твой отец спасся…”

– Вы имеете в виду гибель префекта Корвина? – озвучил подсказку Марк. – Мой отец сгорел в нуль- портале.

– Да, мы работали вместе… Я… то есть… все мы… я вам очень сочувствую.

– Разве? – перебил его Марк. – Разве патрициям кто-то сочувствует сегодня?

Вигил нахмурился.

– Думайте, как хотите, совершенный муж. Но мне будет больно, если вы мне не поверите…

“Без эмоций, – одернул себя Марк. – Не подливай масла в огонь. Поверь, что центурион предан Лацию, как истинный римлянин, и готов исполнить свой долг. Большего от него не требуется. Ты не женщина, чтобы объясняться ему в любви”.

– Центурион Регул, мне нужны имена всех похищенных и погибших патрициев, – Корвин старался говорить бесстрастно.

– Погибли не только патриции, – отозвался вигил.

– Список всех пострадавших, – поправил сам себя Марк. – Полные имена, возраст, должности…

– Инфокапсулу или распечатку?

– И то, и другое, если можно.

Через пятнадцать минут Регул лично передал списки Корвину. Информация, полученная на Китеже, оказалась не совсем точной. Цифры были преувеличены, списки не верны. Итак… Похищенными числились восемь: наследник сенатора Юлия Цезаря, племянник Фабия, два сына Корнелия Лентула; двоих мальчишек похитили у Клавдия; единственный оставшийся в живых сын Манлия Торквата тоже исчез, как и единственный малыш сенатора Камилла. Секта наносила удары методично. В списке погибших – старший сын Торквата. Но его сектанты застрелили два года назад. Теперь за несколько дней они убили восемь вигилов и жену Камилла.

– Похитители выдвигают какие-то условия? – спросил Корвин у префекта.

– Нет. Во всяком случае, я ничего не знаю.

“Если бы патриции могли, как плебеи когда-то, взять и удалиться с планеты, протестуя. Уход. Сецессия. И пусть плебеи буйствуют сколь угодно долго, – думал Марк. – Но мы не можем уйти – вот в чем дело. Мы не можем покинуть планету. Даже этого шанса у нас нет. Иначе мы перестанем быть патрициями”.

Серый купол, лишенный окон и дверей. Вообще всего лишенный, кроме маслянистого блеска многочисленных граней и ребер. Он вырастал из почвы и погружался в нее. Как озерный город на дно озера Светлояр. Тюрьма. Вход через шлюз. Бесчисленные сканирующие устройства.