охотничьи домики, даже коттеджи. Ничего я не знаю!

– Нам надо где-то укрыться, – сказал Бегишев.

Он перебрался поближе к госпоже Парвус и говорил ей шепотом, так что Андрею приходилось склонять к нему голову, чтобы услышать.

– Вы лучше мне объясните, – не выдержал Андрей. – Все равно без меня она не поймет.

– А ты старайся, – одернул его Бегишев.

Нет, он не был напуган или растерян. Он планировал свои следующие шаги.

– До берега недалеко, – сказал Бегишев, – мне первый сказал, что недалеко. Через полчаса будем там, если не промахнемся. А потом в нашем распоряжении будет не больше часа. Ты переводи, Андрей, переводи, я на мадам надеюсь.

Госпожа Парвус покачала головой, полотенце развязалось, и конец его ниспадал на плечо, как деталь кокетливо завязанной чалмы.

– Значит, за полчаса на берегу надо или надежно упрятать ящик, или найти машину, которая отвезет к финской границе. У нас с Антониной есть финская виза.

– Нет, – возразила мадам. – Финляндия меня не устраивает.

– Что же тебя устраивает?

– Не бойтесь, – сказала госпожа Парвус, – есть выход. Здесь есть маленький курорт. Там живет кузина Сержа.

Серж согласился с тем, что у него есть кузина.

– Мы остановимся у них.

– Может быть… – сказал Бегишев. – Может быть, это выход. Главное для нас – не дать себя спасти.

– Что вы имеете в виду?

– Через час на побережье появятся спасатели, а в небе от вертолетов свободного места не останется. Вы же понимаете, какая сенсация – колоссальный русский теплоход терпит крушение в шведских шхерах. Количество жертв неизвестно и, возможно, исчисляется тысячами!

– Что ты кричишь! – упрекнула Бегишева Антонина.

Она была похожа на какую-то птицу с пышными перьями и голой шеей. Может, на кондора. Проснется, вытянет шею и каркает.

– Я боюсь, что не переживу это ужасное путешествие, – тонким стариковским голосом запел Ильич. – Мне надо сделать политическое завещание.

– Еще чего не хватало! – откликнулся Бегишев. – Ты нам в Москве пригодишься. Мы с тобой еще такие дела прокрутим, ты сам себе не поверишь!

– В самом деле? – Голос Ильича окреп.

– А пока помолчи, Иванов, – приказал ему Бегишев.

Он сделал ударение на последние слова, как бы ставя вождя на место, затем снова обернулся к мадам:

– А где живет эта кузина? Ты сможешь найти ее?

– Если мы высадимся на берег, – сказала мадам, – то я смогу сориентироваться. Ведь у моряков есть карта?

– У вас карта есть? – спросил Бегишев.

– Постараемся, – ответил первый, и неясно было, есть у него карта или только уверенность в своих силах.

– Мне кажется, что впереди берег, – сказал Ильич, который был дальнозорким.

Все стали смотреть вперед. Там было темно. Андрею показалось, что он видит белую полоску прибоя.

Где-то неподалеку постукивал двигатель – наверное, еще одна шлюпка шла в том же направлении.

Бегишев тоже услышал стук мотора и сказал:

– А вот свидетели нам ни к чему.

– Тут деревья, – сказала госпожа Парвус. – Я здесь бывала. Сосны и камни. Тут легко спрятать ящик на время. Под охраной.

– Может быть, – сказал Бегишев. – Пока мы будем искать твоих родственников или местного слесаря.

– Опять слесаря! – проворчал Ильич. – Мы уже искали слесаря.

– А что же делать, если ты простых вещей запомнить не можешь.

– Каких вещей? – удивился Ильич.

– Где ключ спрятал!

– У меня нет памяти предыдущего рождения! – заявил Ильич гордо, словно это было его собственным высшим достижением.

– Он не настоящий Ленин, – сказала Антонина. – Он притворяется.

– А отпечатки пальцев? – возразил Ильич. – Кто подделает отпечатки? Да если бы не я, вы и близко к ящику бы не подошли.

– Сидели бы дома, – вдруг вступил в разговор Алик. – Играли бы в покер. Вся ваша жизнь – игра.

– Тоже мне философ! – рассердился Ильич. – Тебе деньги платят, чтобы охранял.

– Мальчики, мальчики! – прикрикнула на них Антонина. – Впереди берег, точно впереди берег.

Все замолчали, вглядываясь вперед. Белая полоса прибоя стала отчетливо видна, и сосны топорщились черным на фиолетовом небе.

В тишине был слышен звук мотора. Он пронзил туман и тишину, как будто неподалеку крутили старинную швейную машинку.

– Черт побери, – сказал первый помощник. – Это капитанский катер.

– Почему бы не быть тут капитанскому катеру? – спросила Антонина.

– Нет, – ответил первый. – Капитан должен остаться на борту.

– Может, он его покинул, – сказал Бегишев.

Но встревожился.

Затем, как бы желая перекрыть неприятный для себя звук, он сказал:

– Первыми выходят Алик и Андрей. Мы им передаем ящик. Они бегут наверх, подальше от воды. К деревьям. Там кладут ящик и не отходят от него даже под страхом смерти. А мы ищем укрытие.

Было слышно, как волны ударяются о торчащие из воды камни.

– Поосторожнее веди свой корабль, – велел Бегишев первому помощнику. – Не потопи нас у берега.

Он оказался пророком.

Первый помощник не увидел камни, которые скрывались под волнами. Один из них ударил по днищу. Удар был тупой и противный. Шлюпку развернуло и поставило боком к берегу и волне.

Ее тут же накренило. Волной плеснуло через борт. Антонина заматерилась – ей досталось больше всех.

Шлюпка подпрыгнула и помчалась к берегу на следующей волне. Все смотрели вперед и не обратили внимания на то, как близок капитанский катер – даже в полумраке его можно было разглядеть невооруженным глазом.

Шлюпка ударилась о другой камень и вонзилась носом между двумя громадными валунами, не добравшись до линии прибоя нескольких метров.

– Всех уволю! – рычал Бегишев. – Простой вещи сделать не смогли.

Шлюпку било волнами.

– Быстро на берег! – приказал Бегишев.

Белыми полосками кто-то чертил по туману. Андрей понял, что это несутся снежинки.

– Сначала бабы! – крикнул Бегишев.

И тут Андрей увидел капитанский катер. Он хотел сказать об этом Бегишеву, но шум от волн был такой, что трудно перекричать. В конце концов, его сейчас увидят все – мало ли кто пристает к берегу. Скоро здесь и другие шлюпки пристанут. Андрей перевел для госпожи Парвус:

– Сначала выходят женщины.