Шепча его имя, она обнимала Аллана за шею, ласкала шелковистые волосы на затылке, просунув руки под рубашку, гладила мускулистые плечи и спину.

- Да, - произнес он, - да, радость моя, да.

Он застонал и с силой прижал Маргарет к себе. Он слышал, как бьется ее сердце, ощущал округлости нежных грудей. Его возбуждали каждый дюйм ее тела, стройные, длинные ноги, изящные линии бедер.

Сжав ладонями ее ягодицы, Аллан поднял девушку на себя.

- Как долго, - бормотал он, покрывая поцелуями ее шею, - как долго я этого ждал.

Его руки зарылись в волосы Маргарет, потом он взял в ладони ее лицо и, подняв его вверх, смотрел на горящие огнем щеки и сверкающие страстью глаза. Она желала его с такой же силой, как и он ее.

- Аллан, - прошептала она возле его губ. - Аллан, пожалуйста. Я хочу… я хочу…

Подняв ее на руки и не прерывая поцелуя, он понес Маргарет по лестнице, все выше и выше, сквозь полумрак и безмолвие квартиры в бездонную мягкость своей постели.

Его руки сорвали купальный костюм, оставив дрожащую Маргарет абсолютно нагой, потом - одежду с него самого, и он оказался рядом.

Она была так прекрасна. Откинувшись назад, он мог видеть ее всю: высокие, округлые груди, точеную талию, женственно выпуклые бедра и светлый хохолок между ними.

Он хотел всего. Всего. Хотел ласкать ее кожу, изучить ее тело с головы до ног, целовать ее везде, пока вкус этого тела не станет для него знакомым, своим. А потом…

- Мэгги, - произнес Аллан срывающимся голосом. - Мэгги…

Снова взяв ее лицо в свои ладони, он поцеловал открывшиеся ему навстречу губы, проникая языком между ними, чувствуя нежную упругость ее языка. В ответ на его ласку она задрожала всем телом.

Он чувствовал, что вот-вот взорвется. Еще никогда ему не хотелось женщины так сильно. Но надо подождать. Надо подождать, пусть даже ценой собственной смерти - не только, чтобы продлить блаженство, но и потому, что за страстностью Мэгги он чувствовал что-то еще, какую-то нерешительность, заставляющую его думать… заставляющую его надеяться…

- Аллан? - прошептала она, и прозвучавшие в ее голосе вопрос и желание чуть не свели его с ума.

Положив руку ей на грудь, Аллан нежно потер сосок подушечкой большого пальца.

- Какое совершенство, - произнес он заплетающимся языком. - Какая сладость…

Наклонив голову, он лизнул холмик соска, взял его в рот и, услышав при этом короткий, резкий вздох блаженства, ощутил острый приступ наслаждения. Ее тело сотрясали рыдания, она билась в его объятиях, такая податливая и желанная.

Пальцы Аллана скользнули по ее животу, Маргарет напряглась, но он успокоил ее, нежно поцеловав в глаза, потом в шею, вновь медленно направил руку к завиткам волос, скрывающим средоточие женского естества, и, почувствовав его влагу, ощутил прилив острого желания. Теперь его тоже била дрожь, и он осторожно раздвинул нежные розовые лепестки между ее ног. Не торопясь, он начал водить пальцем по набухшей плоти, пока Маргарет не прогнулась навстречу, выкрикнув его имя. Потом, наконец, он приподнялся и встал на колени между ее ног.

- Мэгги, - сказал Аллан, - посмотри на меня.

Она подчинилась, и он, наклонившись, начал входить в нее, медленно, пока не почувствовал тонкую преграду, надежда обнаружить которую появилась у него несколько мгновений назад.

Но одно дело надеяться, реально ощутить - совсем другое. Потрясение, которое он испытал, нащупав этот хрупкий барьер, чуть не охладило его. Аллан начал было отступать, но Маргарет остановила его и, прогнувшись всем телом, подала его бедра на себя.

- Не покидай меня! - взмолилась она. - Я умру, если ты сделаешь это! Я просто умру!

И я тоже, подумал Аллан. Умру от одной мысли о расставании с тобой, от того, что так и не сказал… так и не сказал…

И, скользнув ладонями под бедра, он приподнял ее навстречу себе, до самого конца погрузившись в мягкую, жадно принимающую его плоть жены.

Маргарет лежала в теплых объятиях Аллана, насыщенная страстью. И почти бездыханная от переполнявшей ее любви.

Аллан доставил ей ни с чем не сравнимое наслаждение. И она ответила ему тем же, что было видно по тому, как он целовал ее, как ласкал, по словам, тронувшим ее до глубины души и вместе с тем заставившим краснеть.

Но он не произнес самых простых слов, простых, но столь желанных. Он не сказал: «Я тебя люблю».

Это понятно. Она стала его женой по воле случая, Аллан не хотел жениться. На этот брак его вынудило стечение обстоятельств - и скоро их супружеству придет конец. К горлу Маргарет подступили рыдания. В отчаянии она попыталась подавить их, но приглушенный всхлип все-таки вырвался. Аллан обнял ее.

- Милая моя? - спросил он. - Что с тобой?

Маргарет покачала головой, изо всех сил пытаясь улыбнуться.

- Ничего, - прошептала она.

Но Аллан понял, что это неправда. В мягком свете лампы ему были видны покатившиеся по щекам слезы.

- Я причинил тебе боль. - Голос звучал виновато. Аллан крепко прижал ее к себе. - Мэгги, дорогая, извини. Я не хотел.

- Нет, - ответила она. - Нет, Аллан. Ты не сделал мне больно. - Исходящее от него тепло и радость от его близости помогли ей улыбнуться. - То, что произошло, - просто чудесно.

Он улыбнулся в ответ.

- Если бы я знал, то не торопился бы так. Но мне даже в голову не пришло… Я не предполагал…

- Что я девственница? - стыдливо спросила она, ласково проведя кончиком пальца по губам Аллана. - Я тебя… я тебя… Ты не разочарован?

- Разочарован?

Он вспомнил тот момент, когда понял, что стал первым в ее жизни мужчиной, первым, кому она отдалась. При одном воспоминании участился пульс и вновь возникло желание, такое же сильное, как в первый раз. Но пока рано. Несмотря на слова, Аллан видел во взгляде отголоски той боли. Поэтому он удовлетворился нежным поцелуем.

- Разве мужчину может разочаровать подобный бесценный подарок? - спросил он.

Маргарет покраснела, но Аллан видел, что эти слова приятны ей.

- Не знаю, - прошептала девушка. - Люди говорят, что тут важен опыт, разве не так?

Аллан напрягся. Люди, черт бы их побрал, подумал он. Такой совет могла дать только Дайана. Что, в самом деле, больше не о ком думать? Если Дайана и была причиной их брака, то к тому, что Мэгги сейчас в его объятиях, она не имеет ровно никакого отношения.

Все, что произошло между ними, - их личное чудо.

- Ты была восхитительна! - Он улыбнулся. - А что касается опыта - буду счастлив, если ты приобретешь его со мной.

Маргарет улыбнулась в ответ, но во взгляде все еще мелькали остатки сомнения.

- Ты ведь, наверное, думал… наверняка предполагал… насчет меня…

- Забудь о том, что я предполагал, - сердито ответил он, отводя пряди волос, упавшие на еще покрытые стыдливым румянцем щеки. - Иногда я бываю таким тупоголовым боровом. - С радостью Аллан увидел, как посветлел ее взгляд. - Хотя, - продолжил он с улыбкой, - не буду возражать, если это определение покажется тебе несправедливым.

Маргарет рассмеялась.