Только я не верю, что она убила своего ребенка! Расскажите мне, как было дело на самом деле? Недавно я узнала, что за рулем той машины была моя мать. Я хочу знать все!

– Ах ты боже мой! – всплеснул руками детектив. – Тогда я должен предупредить вас, что правда вам совсем не понравится. Мой вам совет – идите домой, Дианочка, и забудьте обо всем.

– Я никуда не уйду, Роман Петрович. Вот, возьмите, думаю, это сломит вашу нерешительность. – Диана положила перед детективом несколько зеленых купюр и нервно заерзала на стуле.

– Деньги я не возьму, – твердо сказал Роман Петрович и поставил перед Дианой чашку с чаем. – Мой долг был предупредить вас о возможных последствиях. Что ж, устраивайтесь поудобнее, разговор у нас предстоит длинный и тяжелый.

Красавица, умница, талант – говорили в один голос друзья. Ее ждет великое будущее, заграничные гастроли и слава – в один голос кричали балетоманы, после посещения очередного балета с ее участием. Поклонники осыпали ее цветами и подарками. Молоденькая успешная балерина Большого театра Катенька Реброва купалась в море всеобщего обожания до тех пор, пока не получила серьезную травму лодыжки. О карьере «примы» пришлось забыть раз и навсегда. Друзья и поклонники, сочувственно вздохнув пару раз, испарились бесследно, будто их никогда и не было. Она осталась одна – растерянная, убитая… растоптанная.

Жить не хотелось. Она навела порядок в квартире, сложила все свои вещи в коробки, написала письмо, надела балетную пачку, сделала макияж, вошла на кухню. Плотно закрыла окно и дверь, открыла все газовые конфорки и, превозмогая боль в ноге, стала танцевать партию из балета «Лебединое озеро». Неожиданный звонок в дверь прервал ее танец, она опомнилась, распахнула окно, закрыла конфорки, вышла в прихожую и открыла дверь. На пороге стоял худой высокий парень в поношенном драповом пальто, с большими темными глазами, пышной шевелюрой иссиня-черных волос и держал в руках огромный букет розовых роз, кощунственно перевязанный ярко-красной лентой.

– Вы кто? – спросила она, разглядывая незнакомца.

– Здравствуйте, – застенчиво улыбнулся он, – разрешите представиться. Меня зовут Леонид Кошель, и я люблю вас. Прошу вас стать моей женой, без вас мне нет жизни на этой земле, и если вы откажете мне, я буду вынужден покинуть этот бренный мир.

– Это что, шантаж? – растерялась Катя.

– Можете считать, что так, Катя. Даю вам время на размышления – ровно неделю, более я ждать не в состоянии. Конечно, сейчас вы обо мне ничего не знаете, поэтому переодевайтесь – и поедемте.

– Куда? – изумленно спросила Катя.

– Ко мне домой.

– Вы в своем уме? Я вижу вас первый раз в жизни! – возмущенно воскликнула Катя.

– Я познакомлю вас с мамой, она расскажет вам обо мне. Кстати, вы напрасно думаете, что видите меня впервые, я не пропускал ни одного балета с вашим участием. Несколько раз вы давали мне автограф. Возможно, вы просто запамятовали, что знаете меня.

– Да, поехали! – неожиданно оживилась Катя. – Проходите на кухню, поставьте цветы в вазу и подождите меня. Я переоденусь и буду в полном вашем распоряжении. Кстати, Леонид, – крикнула она из другой комнаты, – а чем вы занимаетесь, если не секрет?

– Я философ! – ответил Леонид с кухни.

– Ну что же, философ, – рассмеялась девушка, – вот вам моя рука, и, прошу вас, никогда больше не дарите мне розовые розы, перевязанные красной лентой!

– Хорошо, – серьезно кивнул Леонид, – обещаю, что всю жизнь я буду дарить тебе только красные розы, перевязанные розовой лентой.

Леонид Кошель сдержал свое обещание: на все семейные праздники отец Веры дарил матери букет красных роз, и Верочка долго не знала, почему букет непременно перевязан отвратительной розовой лентой и почему ее утонченная мать каждый раз подмечает это с восторгом, а не с содроганием.

Она росла окруженная заботой и любовью, в уютной квартирке на Старом Арбате. Единственное, что омрачало ее счастливое детство, – это рьяное желание матери сделать из нее знаменитую балерину. Занятия в балетной студии и дома доводили ее до нервного припадка, ноги болели, одно только слово «станок» вызывало судороги во всем теле, но она, как послушная дочь, безропотно шла на занятия и делала вид, что счастлива, лишь бы не огорчать свою маму. Мучения закончились в седьмом классе, когда Вера неожиданно вытянулась, стала выше всех своих сверстников, и в балетной студии ей тактично намекнули, что следует сменить станок на спортивный зал с баскетбольной сеткой. Теперь она могла с чистой совестью заняться тем, о чем мечтала с самого раннего детства, – и поступила в районную художественную школу. На занятия она летела, как на крыльях, но спустя год ее настроение сменилось тяжелой депрессией. Скучные натюрморты, обрюзгшие натурщицы и постоянные придирки и замечания педагогов по поводу ее техники письма начали раздражать и угнетать. Она рисовала чувствами, эмоциями и душой, строго отвергая все принятые стандарты, и ее работы кардинально отличались от всех остальных. За это ее презирали и высмеивали. Но она интуитивно чувствовала, что все делает правильно, что именно так нужно использовать цвет, и неважно, что восковые груши и яблоки получались другого оттенка и не совсем той формы. Конфликт с педагогами и одногруппниками нарастал, но она продолжала посещать занятия – без выпускного диплома поступить в художественный вуз было нереально. До выпускных экзаменов оставалось несколько месяцев, она пришла на занятие по живописи и в дверях аудитории столкнулась со своим педагогом.

«Дорогуша, – с ухмылкой сказала ей старорежимная тетечка с пучком на голове и брошью на белом кружевном воротничке, – хочу тебя поздравить, я выставила твои работы на нашей новой выставке, и они заняли там почетное первое место. Сегодня я освобождаю тебя от занятий, иди в актовый зал и наслаждайся славой».

Вера с удивлением посмотрела на педагога: ни для кого не было секретом, что училка по живописи ненавидела ее больше всех. Пытаясь прийти в себя от счастья, она бросилась вверх по лестнице. По пути ей встретилось несколько ребят из школы, все они почему-то прятали глаза, отворачивались и хихикали в кулачок. Она добежала до нужной двери, распахнула ее и вошла. Несколько человек при виде ее захлопали в ладоши и расступились. Ее картины висели на стене в окружении отвратительных, ужасающе вульгарных работ, а над ними красовался яркий плакат с названием выставки: «ХУДШИЕ РАБОТЫ ЗА МИНУВШИЙ ГОД».

Верочка обвела взглядом ухмыляющуюся толпу и дико закричала. Все перестали смеяться, но она продолжала кричать до тех пор, пока не сели связки, потом бросилась срывать картины со стены, рвать их