– Ты уходишь? – тихо спросила она.

– Да, мне нужно на работу.

– Ты больше не вернешься, да?

– Я буду рядом до тех пор, пока тебе угрожает опасность. Мне надо съездить на работу, чтобы уладить все дела, взять отпуск…

– Значит, ты будешь рядом, только пока мне угрожает опасность? Ты дал слово, я поняла. Знаешь, ты, главное, не должен думать, что теперь обязан мне чем-то. Ведь я сама тебя попросила. Езжай спокойно, со мной все будет хорошо.

– Господи, Диана, все не так! – воскликнул он и присел на кровать рядом с ней. – Ты все неправильно поняла. Я люблю тебя, девочка моя, но рядом с тобой должен быть другой человек, человек твоего круга, твоего достатка! Скоро у тебя появится множество поклонников, среди них будут достойные твоей любви.

– Но я люблю тебя, и мне больше никто не нужен! – крикнула Диана. – Я потеряла Веру и не могу потерять и тебя. Вы для меня самые близкие люди на земле! Кто дал тебе право решать за меня, какой человек должен быть со мной рядом?

– Жизнь! Прости, но я ничего не могу предложить тебе, кроме своей любви.

– А мне больше ничего от тебя и не надо!

– Это сейчас тебе так кажется, и давай закончим этот разговор. Если я окажусь в положении Зорина, ты сама спустя какое-то время начнешь презирать меня. А я этого никогда не допущу. Увести же тебя в свою раздолбанную халупу, посадить на собственное обеспечение и лишить тебя всех благ, которые ты имеешь, я тоже не могу.

– Гордый идиот! – вспыхнула Диана. – Остолоп! Кретин! Дурак недоделанный!

– Почему недоделанный? – удивленно спросил Артем.

– Потому, – надулась Диана, – убирайся вон. Я больше видеть тебя не желаю.

– До вечера, солнышко, – улыбнулся Артем, торопливо натянул джинсы и рубашку и, прихватив ботинки, заспешил к двери.

– Подожди, – остановила она его. – Ты говорил, что Веру осудили на основании показаний ее подруги. Мне нужно знать ее имя и адрес. Ты можешь это выяснить для меня?

– Даже не думай влезать в это дело! – резко сказал следователь. – Слышишь, Диана? С Верой не говори, не пытайся найти ее и не выходи на улицу.

– Я еще раз тебя спрашиваю, ты можешь выяснить имя той свидетельницы? – упрямо повторила Диана.

– Ее звали Александра Дюкова.

– Адрес?

– Этого я тебе сказать не могу, так как в данный момент она проживает на одном из кладбищ Москвы, на каком именно, я не знаю. Бедняжка выпала из окна – несчастный случай. Только, знаешь, выпала она из окна спустя всего лишь десять дней после того, как Вера Леонидовна Кошель отмотала свой срок и освободилась. Странное совпадение, не так ли?

– Мне странно другое, – задумчиво сказала Диана, – если даже это Вера выкинула ее из окна, то зачем она это сделала?

– Отомстила. За что еще выкидывают из окна?

– Отомстила, это понятно, но за что?

– За то, что подружка выдала ее с потрохами. Я ответил на все твои вопросы? Мне пора, отдыхай, и последний раз тебя предупреждаю – не лезь в это дело, поняла? Приеду вечером, проверю, – грозно сказал следователь и вышел за дверь.

– Поняла, – рассеянно сказала Диана. – Вот только непонятно, почему моя мать покончила с собой спустя год после этих событий, и почему от меня так тщательно скрывали причину ее самоубийства. Диана вскочила с кровати, быстро приняла душ, привела себя в порядок и села за руль своей машины.

Звонок в дверь звучал непрерывно, Роман Петрович недовольно поморщился, нехотя встал с дивана, вышел в прихожую, посмотрел в глазок и с удивлением распахнул дверь.

– Дианочка? Что случилось, на вас лица нет?

– Роман Петрович, простите, что без звонка, но мне надо срочно с вами поговорить.

– Ну проходите, пожалуйста, – отступил он, пропуская ее в квартиру. – Пойдемте, вы уж не обессудьте, в комнату не приглашаю – там у меня такой кавардак, я только что из командировки вернулся, уезжал спешно, все вещи раскидал. Поговорим на кухне, если не возражаете – по-простому. Присаживайтесь на стульчик. Чайку сейчас организую, и вы мне расскажете, что стряслось.

– Это касается Веры, – подавлено сказала Диана.

– Веры? – удивленно переспросил детектив. – А что случилось?

– Расскажите мне о ней все – я хочу знать правду.

– Какую правду, Дианочка? Я не понимаю, о чем вы говорите?

– Все вы прекрасно понимаете, Роман Петрович. Вы знаете о ней все, вы были ее адвокатом на суде.