была создана небольшая подгруппа, которая вместе со сверхзагруженной командой по борьбе с отмыванием денег функционировала как часть объединенной группы (OC-FOpac). До последнего времени Интерпол относился к проблеме организованной преступности весьма индифферентно. Примерно так же вело себя и ФБР до того, как Джо Валаччи нарушил клятву молчания.
Вопрос состоял даже в самом определении понятия «организованная преступность». В различных системах защиты правопорядка существуют и различные определения этого понятия. В мае 1988 года OC- FOpac созвала в Сен-Клу под эгидой Интерпола Первый Международный симпозиум по организованной преступности, где присутствовали делегаты от 46 стран. И сразу же встал вопрос о формулировке. Симпозиум остановился на «временном» определении: «Любое предприятие или группа лиц, занятые непрерывной противозаконной деятельностью, главная цель которой — извлечение доходов, невзирая на национальные границы».
Можно подумать, что тут нет ничего страшного. Но такая формулировка далека от принятой повсеместно. Италия и Испания отметили, что, к сожалению, такое определение исключает необходимость в управляющей структуре внутри организации. Таков же был аргумент и Германии. Еще в 1982 году рабочее совещание при БКА определило организованную преступность как «любую группу лиц, которые сознательно и преднамеренно объединились для противозаконной деятельности в течение определенного периода времени, распределив между собой задачи и
Американцы и канадцы также не были удовлетворены формулировкой. Они пришли к выводу, что симпозиум упустил в своем определении существенный момент: жестокое применение насилия. В состав Группы по борьбе с организованной преступностью в свое время входила женщина — офицер канадской полиции. Она отмечала такой момент: «Когда речь идет об организованной преступности в Канаде или в Соединенных Штатах, подразумевается одно: организации типа мафии, имеющие структуры управления, корпоративные организации, но при этом готовые достичь своих целей с применением, если понадобится, любого насилия. Когда я приехала сюда летом 1990 года,[91] я впервые осознала, что у европейцев совсем иное представление о ней. У них нет нашего опыта общения с жестокой организованной преступностью и для них это просто банда, имеющая организованную структуру».
Пол Несбитт признает, что наличие различных концепций «организованной преступности» снижает эффективность работы его группы, как это произошло с OC-FOpac, которую она заменила. «У нас в составе группы пять человек. Я занимаюсь Юго-Восточной Азией, потому что сам оттуда. Офицер полиции из Канады ведет Северную Америку, чилийский офицер — Латинскую Америку, итальянский и шведский офицеры поделили Европу, а шведский к тому же взял на себя сейчас и Россию. Но, как и любая другая группа или подразделение в Лионе, мы способны действовать эффективно, лишь тесно взаимодействуя с другими НЦБ. Мы поняли, что надо расширить нашу рабочую концепцию организованной преступности, чтобы она соответствовала опыту самого широкого круга стран — членов Интерпола».
Итак, основываясь на идее, предложенной командором Роем Пенроузом из Скотленд-Ярда, он пришел к следующему определению понятия «организованная преступность»:
«Любая группа, имеющая корпоративную структуру, чьей главной целью является получение денег путем противозаконной деятельности, зачастую опирающейся на запугивание и подкуп».
«Теперь все довольны, — заявляет Несбитт, — и мы спокойно занимаемся работой, для которой предназначены».
Итак, каково же, с точки зрения самого Интерпола, сегодня состояние организованной преступности?
Как считает Пол Несбитт, существуют три ее разновидности. Первая — это традиционные, хорошо структурированные группы. Наиболее известные из них — мафия и колумбийские наркокартели, сюда же относятся японская «Якудза», китайские «Триады» и порожденные Америкой «Ангелы ада».
«Якудза» главенствовала до сих пор внутри своей страны, а сейчас перемещается и во внешний мир. Японское Национальное полицейское агентство называет ее менее лестно — «Борьекудан» («Вогуо Kudan»[92]). Эта организация давно стала основой для японских преступных синдикатов. Когда-то грабя богатых, чтобы поделиться с бедными, она имела славу Робин Гуда, но сейчас так же запросто выворачивает карманы неимущих. «Якудза» — наиболее прибыльная в стране корпоративная организация: в 1990 году она получила около 5,56 миллиардов фунтов стерлингов дохода, в восемь раз больше, чем занявшая второе место «Тойота».
Щупальца «Якудза», так же как мафии в США и в Италии, глубоко проникли в юридически чистую экономику. Японская полиция подтверждает, что 20 процентов ее доходов происходит из сферы законного бизнеса. Насчитывающая примерно 87 тысяч членов, «Якудза» завоевала общественное признание во многих сферах жизни общества. Она создала нового гангстера со вполне благопристойным деловым обликом, отказавшись от высмеянного американского типа, одетого в темный костюм с темным галстуком и в солнцезащитных очках. И все же он еще с гордостью носит отличительную для своего круга булавку в лацкане и приветствует незнакомцев визитной карточкой, удостоверяющей его ранг внутри организации. Самый крупный синдикат — «Ямагучи гуми» — даже печатает свой внутренний телефонный справочник на 18 страницах.
Иногда «Якудза» попадает в неприятные ситуации, как это случилось в мае 1991 года. Президенты двух крупнейших японских брокерских фирм «Номура секьюритиз» и «Никко секьюритиз» были вынуждены уйти в отставку после того, как выяснилось, что их отделения одолжили два миллиарда иен (около 8 фунтов стерлингов) Сусуми Ишии — хозяину «Инагава каи», второму по величине преступному синдикату. Оба президента клялись, что не знали, кого субсидировали.
Но бизнес есть бизнес. В ноябре 1991 года токийская газета
В международном плане «Якудза» с начала 70-х годов имеет крепкие связи с Северной Америкой, и не в последнюю очередь потому, что со времен Второй мировой войны частным лицам в Японии запрещено иметь огнестрельное оружие. Синдикат, однако, получает свое оружие из США и, не колеблясь, применяет его. А сейчас «Якудза» полностью загружена поставками айса в Соединенные Штаты и импортом кокаина из Колумбии.
Как относится японская полиция к такому повороту дела? Вот о чем она докладывала на Втором Международном симпозиуме по организованной преступности в Лионе в октябре 1990 года:
«Полиция не прекращает своих усилий по уничтожению «Борьекудан». Но, к сожалению, за последние годы «Борьекудан» развила активную деятельность за пределами Японии. Чтобы справиться с этой ситуацией, необходимо международное сотрудничество, поэтому полиция Японии укрепляет свои связи с зарубежными следственными органами.
Печально, но факт, что до сего времени «Борьекудан» продолжает ускользать от полиции, сохраняя свое могущество и нанося серьезный ущерб обществу. Кроме того, сейчас «Борьекудан» расширяет сферы своего влияния за счет иностранных государств.
Национальное полицейское агентство Японии заявляет, что, сотрудничая с заинтересованными странами, приложит все силы, чтобы уничтожить «Борьекудан».
Примерно с таким же призывом к более широкому международному сотрудничеству на октябрьском симпозиуме обратился от имени коммунистического Китая Цхоу Няншан, заместитель директора представительства Интерпола в Пекине. Речь шла о «Триадах», которые он называл «черными обществами». Эти традиционные китайские тайные общества контролируют большую часть торговли героином в Юго-Восточной Азии, поступающим из пресловутого «Золотого Треугольника». Китайский представитель совершенно честно изложил события, происходящие в его стране с начала 80-х годов, когда она приступила к проведению, по его словам, «экономической реформы и открытой политики».
«Многие уголовные группировки похожи на тайные феодальные общества. Влияние остатков тысячелетней феодальной идеологии и осуществленная поддержка извне в период нашей экономической
