Луиза боялась пошевелиться, чтобы не отвлечь его, не прекратить этот разговор – и в то же время слышать все это было невероятно тяжело. Его слова вонзались под кожу, бередили давние раны, подростковые комплексы, наследие Кристиана. Хотелось спрятать пылающее лицо в ладони, убежать – или слушать его до конца жизни.
Хорошо, что так жарко полыхает огонь – краску на щеках можно списать на него.
– Ну ты меня поняла. Ты удивительная, умная, талантливая, отзывчивая, редкой красоты девушка, а ведешь себя… Прости, если я сказал что-то не то. И еще этот твой брак… – Видно было, что Френсис не удержался.
– Что?
– Нет, ничего, меня уже заносит.
– Я не обижусь.
– И я тебя не обижу. Ты, наверное, спать хочешь?
Луиза была благодарна ему за эту реплику. Она догадывалась, что примерно Френсис думает о ее отношениях с Кристианом, точнее, что ничего хорошего он об этом не думает, но услышать в деталях ей почему-то не хотелось. Не сейчас. Ей важно мнение этого человека, но если он начнет нападать на Кристиана, она будет Кристиана защищать – привычка сердца, выработанная годами, – разозлится на Френсиса, Кристиана и себя, и ничего хорошего не выйдет.
В данном случае лучше будет промолчать об одном и том же.
А действительно, хочет ли она спать?
После всех треволнений прошедшего дня, после карабканья по склизким склонам, прорубания сквозь чащу, обустройства лагеря, шока от долгожданного свидания с Мхараджани спать она не хотела. Она хотела сидеть рядом с Френсисом, разговаривать вот так же – искренне, честно, о нем, о себе, о важном. Смотреть в огонь. Ощущать его ладонь на своей руке.
Спать – это значит быть одной. Быть одной Луиза не хотела. Даже если это нежелание будет стоить ей назавтра синяков под глазами, тусклых волос и рассеянности внимания.
– Не-а, – ответила она. – Ой, а ты?
– И я не хочу. Будем ждать рассвета?
– А ты уже встречал в джунглях рассвет?
– Да.
– Тогда покажи мне.
– Покажу.
Луизе очень захотелось, чтобы он придвинулся к ней и обнял ее за плечи. Такая мелочь… ну что ему стоит?
Френсис придвинулся и набросил ей на плечи куртку.
– Береги спину. От костра идет жар, не почувствуешь, как простудишься.
– Ты лучший, – сказала она, не особенно думая, что говорит.
– И ты – лучшая… Что из этого следует?
Его глаза из синих сделались черно-оранжевыми: в них отражались ночь и пляска пламени.
– Эй, а вы чего, меньше всех устали?!
Джил появилась на редкость не вовремя. Луиза сверкнула на нее глазами, но Джил вряд ли заметила.
– А я никак уснуть не могу, – пожаловалась она. – Вот уж не думала, а ведь и правда – принцесса на горошине. Но спать действительно жестко! Никогда до этого не ночевала в палатке, а тут… – Она опустилась на бревно рядом с Луизой. – А я вам вообще не очень мешаю?
Луиза ничего не ответила.
– Мы говорили о стереотипах, – дипломатично отозвался Френсис.
– В смысле?
– В смысле восприятия людей, природы ожиданий и удобства шаблонов.
– Шаблон – это абстракция. Абстракция – это то, чего нет. Вопрос: какой смысл в том, чего нет?
– ?Мы – общество интеллектуалов-полуночников, – усмехнулась Луиза.
– Ага, – подтвердила Джил. – Осталось только как-нибудь самоназваться и организовать сообщество в Интернете.
– Точно! У меня как раз есть один виртуальный знакомый – или правильнее сказать незнакомый? – который наверняка составил бы нам компанию.
– О, ты торчишь в чатах?
– Нет, иногда перекидываюсь сообщениями через интернет-пейджер, – призналась Луиза.
– Серьезно? – почему-то удивился Френсис.
– Вот это да! А ты пробовала виртуальный секс? – оживилась Джил.
– Джил!.. Мы же общество интеллектуалов, а не любителей «клубнички», – напомнила Луиза.
– Ну простите. Чуть не забыла. Вот такая я странная дочка профессора. К слову о шаблонах.
– Да уж, ты на кого угодно произведешь такой эффект неожиданности и разрыва шаблона, что у него волосы дыбом встанут! – подтвердила Луиза.
– И горжусь этим! А ты не знаешь, куда это на ночь глядя отправился Митчелл?
– А он куда-то отправился? – не поверила своим ушам Луиза. – Ночью? В джунгли?
Джил закивала.
Френсис переменился в лице.
– Что такое? – Эта перемена мимики понравилась Луизе еще меньше, чем слова Джил.
– Ничего, – веско сказал Френсис, но она ему не поверила.
– Будь добр, объяснись… – Джил тоже встревожилась.
– Куда он пошел?
Джил огляделась.
– Туда. – Она махнула рукой на северо-восток.
– Френсис… – В голосе Луизы прозвучала неподдельная угроза, как в тихом рычании зверя.
– Я уверен, что с ним все будет в порядке. Будите Тима и Брайана. Идем за Кристианом.
Джил помчалась исполнять поручение. Френсис широкими шагами направился к своей палатке. Луиза в несколько скачков догнала его и схватила за руку.
– Ну же?!
– Не сейчас, Луиза…
– Нет, сейчас. Что там? Провал? Геопатогенная зона? Инопланетяне? Портал? Черная дыра?
– Нет, леопарды, – делано будничным тоном отозвался Френсис. – Но с ним наверняка ничего не случится. Я уверен.
Под ногами шелестела трава, кое-где лесная подстилка влажно почавкивала. Кристиан не делал тайны из своего присутствия в джунглях. Он же гулял, а не охотился.
Он злился. Злился яростно, бессильно, оттого особенно дико.
Он терял Луизу. Даже то немногое, что у него было. Он не мог приблизиться к ней, не мог исправить своих ошибок, ему мешало все – Френсис, она сама… Она больше не хочет быть с ним. Это ясно. И Кристиан, привыкший знать, что хотя бы один человек на земле его любит, пусть этот человек где-то далеко и он много месяцев не слышал его, этого человека, голоса… Кристиан терял одну из немногих опор своего холодного, как металлический каркас, мироздания.
Тьма стояла кромешная, а воздух был влажный, теплый, густой, напоенный сотнями запахов. Кристиан жалел, что его обоняние способно воспринять лишь немногие из них. И что его мир, мир интеллектуала- ученого, может, и шире, чем у лесного зверя, но наверняка бледнее.
Он не вполне понимал, чего ищет здесь, в нехоженом лесу, глубокой ночью. Но его влекло сюда с неодолимой силой, и он доверялся ей, впрочем, не без удовольствия. Вскоре нехитрый ритм шагов увлек его, и отодвинулись все мысли. Он никогда не позволял себе отдаться на волю инстинктов, а теперь нашел
