На следующий день Линн поехала в «Кроссроудз».
Площадь вокруг супермаркета была забита машинами. Фермеры из долины, владельцы ранчо и лесорубы с гор съехались сюда за покупками к празднику.
Девушка заметила, как из заднего ряда выехала машина и заняла освободившееся место.
— Нет! — громко и решительно произнесла Линн вслух. — Это галлюцинация. Я не буду оглядываться.
Но оглянулась. И даже подошла к большому черно-желтому «кадиллаку». Долго смотрела на него, испытывая сильное желание сесть и завести мотор, как столько раз проделывала в прошлом.
Повернувшись в сторону супермаркета, в стекле витрины она увидела свое отражение. Стройная девушка в коротком и широком пальто желтовато-коричневого цвета, такого же цвета вязаный берет, надвинутый на темные волосы, серо-голубые глаза.
На мгновение от испуга у нее перехватило дыхание. Ее собственное отражение исчезло, растворилось в другой фигуре, одетой в длинное пальто кораллового цвета с коралловой же шляпой на медно-рыжих волосах. Светло-голубые глаза смотрели на Линн с нескрываемой ненавистью.
Глава 10
Ощущение было ужасное: видеть, как ты растворяешься в другом человеке. Особенно если этот человек заявляет, будто является тобой.
Линн отругала себя. Не произошло ничего особенного. Просто псевдо-Линн Дин подошла к витрине с другой стороны, встав между стеклом и темным фоном, который позволял Линн видеть свое отражение.
В соседнем проходе наполовину скрытая рядами полок с продуктами девушка в коралловом пальто внимательно наблюдала за тем, что берет Линн.
Сухие бобы, горох и рис красноречиво свидетельствовали о ее намерении остаться на Озере — запасы явно делались на случай зимней непогоды. Банки кофе, консервы с супом, пачки сухого молока и крупы, пакеты с фруктами и соками, готовая смесь для кексов на случай, если в магазине не окажется хлеба.
Помощник продавца покатил нагруженную продуктами тележку к машине Линн, а она продолжала делать покупки, думая, до чего же ей надоела эта еда, и досадуя на тело, настаивающее на том, чтобы тратить время на приготовление пищи.
И все это время она помнила о девушке в коралловом пальто. Девушке, которая ездит на ее машине. Ее бывшей машине.
Покончив с покупками, Линн взглянула на небо и поняла, что нужно немедленно отправляться в путь, если она не хочет быть застигнутой туманом в дороге. Лучше иметь полный обзор и сзади и спереди. Нельзя допустить, чтобы девица застала ее врасплох и оставила сидеть в какой-нибудь канаве или тащиться пешком в поисках помощи. Она нисколько не сомневалась, что та способна подстроить какую-нибудь пакость.
Линн медленно выехала с площади. Приближаясь к первому повороту в горы, далеко позади она увидела черно-желтый автомобиль. С каждым поворотом шоссе он нагонял ее. Когда Линн приблизилась к наиболее опасному месту, автомобиль самозванки был уже совсем близко. Теперь псевдо-Линн сбавила скорость, явно выжидая. Линн дождалась, когда следующий поворот скроет ее из вида, и резко прибавила скорости. Она уже сворачивала к дому, когда мимо с ревом пронесся преследующий ее автомобиль.
Возле дома стоял Сид. Остановившись, она выскочила из машины и подбежала к нему, протягивая навстречу руки:
— Сид, как я рада, что ты здесь!
— Линди, на тебе лица нет! Что случилось?
— Да в общем-то ничего…
Она смутилась оттого, что бросилась к нему. Ее встревожило ощущение собственной значимости в жизни человека, которому уже столько пришлось выстрадать.
— Можно сказать, что по горной дороге за мной гналось черно-желтое чудовище, — пояснила девушка. — Я не дала себя обогнать.
— Ты в своей машине не дала Линн Дин обогнать себя? — недоверчиво переспросил Сид.
— Видишь ли, я хорошо знаю ту машину, — выпалила Линн не задумываясь. — Она не может разгоняться так быстро, как моя малютка. А еще мне говорили, как наплевательски эта особа относится к чужим машинам, понимаешь?..
Она вдруг прервала себя на полуслове. Господи, ведь Сид ничего не знает о ее двойнике!
— Возможно, все это мне только показалось, — растерянно добавила девушка.
Он пробормотал что-то неразборчивое, а потом спросил, познакомилась ли она с Линн Дин?
— Что-то вроде этого, — засмеялась она. — Удар должен был послать меня в нокаут, но я увернулась. Отчего она зашаталась. Ничего хорошего, верно?
— Ничего хорошего, — согласился он и тоже рассмеялся. — Линн из тех, кто вечно сражается. Она признает только шумные ссоры и драки. Более деликатный подход приводит ее в ярость. У нее не тот склад ума, чтобы… — Сид замолчал и нахмурился. — Может, лучше разгрузим твою машину? Похоже, ты закупила сразу весь магазин.
Сид поднял коробку с консервами, но Линн остановила его:
— Хочешь сказать, что с каждым новым человеком эта девушка сначала затевает ссору?
— Примерно так. Видимо, это ее форма самозащиты. Напугай другого, и он побоится нападать на тебя.
— Интересно, — пробормотала Линн. Нужно добавить это наблюдение к ее заметкам о нахалке. — С чего бы это? Откуда она родом?
Сид прислонил коробку к крылу автомашины и покачал головой:
— Не знаю. Если честно, я очень дорожу своим временем. Трачу его только на тех, кто мне по душе.
Он улыбнулся. Линн присела перед ним в шутливом реверансе и тоже начала выгружать продукты. Сид подарил ей великолепную тему для размышлений. Можно ли уподобить время деньгам в банке? Нет, этот продукт годен к употреблению только в свежем виде. Но если им правильно воспользоваться, можно с лихвой возместить все, что потрачено.
Каждую минуту своего времени Фло использовала с максимальной выгодой для себя, что в конечном итоге вовсе не было эгоизмом. Будь, к примеру, у Роумы настоящий талант, Фло не задумываясь потратила бы на нее изрядную долю этой драгоценной субстанции.
Линн разобрала пакеты и отложила для ужина кое-что из привезенных продуктов. Но тут Сид заявил, что ему поручено пригласить ее к Фло. Та привезла из Портленда целого лосося и собиралась продемонстрировать выходцам Среднего Запада и Востока, как истинные дочери здешнего штата запекают свой улов.
— Что собираешься делать в День благодарения? — поинтересовался мужчина. — Ты не идешь на праздничный обед в гостиницу? Прекрасно! Мы так и думали. Мы решили устроить обед у меня дома. Только мы, снобы…
— Снобы?
— Боюсь, нас называют именно так. Мне незачем говорить, что, по мнению многих, писатели и художники ведут приятную и легкомысленную жизнь. Ничего не нужно делать, знай сиди себе, бездельничай. Захочется — выдави немного краски, черкни пару строк. А если надоест или кто-нибудь зайдет поболтать — бросай. Ну и при этом, разумеется, за пустяковую работу получай баснословные гонорары.
Многие, кто приезжает сюда овладеть одной из этих профессий, действуют по такой схеме. Они были бы на седьмом небе от счастья, пригласи мы их обсуждать, осуждать, критиковать и разбирать нашу работу.
