сорочке, босая, растрёпанная, на лице кровоточащие царапины, губа рассечена, в синих глазах испуг. Авус держал у горла девушки странный изогнутый кинжал. Тёмное, почти чёрное лезвие не отражало света и казалось живым.

— Рад видеть вас в добром здравии, милорд! — поприветствовал он Князя и вежливо кивнул остальным, начав медленно двигаться в сторону Ририэля.

На Габриэля было страшно смотреть, как он побледнел и закусил до крови губу. Не только губу. Рыцарь увидел, что, видимо, забыв про когти, он попытался сжать кулаки, и пропорол ладонь насквозь. Боль несколько отрезвила Габриэля. Помотав головой, он с горечью произнёс.

— Как просто… Тьма, как же просто! Почему я забыл эту дурацкую поговорку, что если хочешь что-то спрятать положи на виду у всех. Это же ты мне тогда на совете, сказал про Лабиринт и долину. И смог сделать это так, что я не обратил никакого внимания. И потом, когда я вернулся… Род Хетр всегда отличался сдержанностью, а тут ты вдруг начал шутить, — я подумал, что это даже хорошо. Ты ведь убил настоящего Авуса, перевёртыш?

— Тебя сейчас не должно это волновать… — сонник довольно скалился и ещё сильнее прижал кинжал к горлу Габриэль. Девушка тихо заскулила, словно одна близость с этим оружием доставляла ей мучительную боль.

— Согласись, Габриэль, блестящий план! — Ририэль довольно улыбнулся. — Пару раз присниться моей драгоценной невесте, попросив отомстить за меня. Сделать так, чтобы она приняла это за предназначение и напросилась в отряд. Потом несколько месяцев не появляться в замке, чтобы твоя скука стала совсем невыносимой. А дальше — как по накатанной. Только и успевать направлять вас в нужную сторону. Обычно, чем могущественнее существо, тем глупее его слабости. Мне нужно было разделить ваши сущности, и получить что-то такое, что даже в том случае, если ты раньше времени вернёшься к своему обычному животному состоянию, у меня бы на руках оказался лишний козырь, теперь их целых два. Плюс твоя дражайшая сестра… Невероятный успех… К тому же твои родственники одолжили премилую вещицу. Чувствуешь? Этот кинжал создал твой отец из своей крови, на которую вы оба привязаны. Тебя он не убьёт, но только представь, в каких муках будет умирать бедная Габриэль… Или мне начать с моей милой невесты и её…?

Алир против воли улыбнулся, когда Анабель, подражая героиням сентиментальных романов, тут же потребовала, чтобы Ририэль не был свиньёй и не выдавал чужих секретов.

— И вообще, рыться в чужом грязном белье нехорошо! — заявила она.

— Зато весело! — тут же парировал эльф.

— И судя по расстановке сил — полезно, — вставил пять копеек Элли.

— Вы ещё скажите приятно, — буркнул Габриэль.

— Ну-у… если учесть, что покопавшись в твоём белье можно захватить власть над множественной вселенной, то очень даже ничего, — вклинился в разговор Алир.

— Вернёмся — подарю тебе свои носки, — язвительно.

— Грязные? — подозрительно.

— Ну, если настаиваешь… — устало.

Драматичная обстановка, которую так старательно нагнетал остроухий любитель театральных эффектов и пафосных речей теперь начала напоминать дурацкую комедию. Элли вообще тихо хихикал в кулак, явно получая от всего происходящего извращенное наслаждение.

— В общем, Ририэль, я устал. Давай сюда все секреты, и разбежимся, — буркнул, наконец пришедший в себя Габриэль, возвращая себе нормальный облик.

Представьте себе озеро. По берегам плакучие ивы купают свои гибкие ветви в прозрачной воде, кувшинки расписали его гладь своими бутонами — в общем, что-то идеалистическое. И обязательно представьте себе пирс. Большой такой, надёжный. А на пирсе лежит камушек. Лучше валун в несколько центнеров. Итак, этот камушек можно с помощью левитации так мягко опустить в воду, что только несколько быстрых кругов будут свидетелями этого действия. А можно с помощью той же левитации поднять его на несколько десятков метров вверх и отпустить в свободный полёт. Представили волну? Сравнили с первым вариантом действий?

Зачем я вам это говорил? Хорошо, объясняю. Озеро — это множественная вселенная. Валун — я. Если я соглашусь слиться с Тьмой по собственной воле, обговорив все условия с ней, буду спокоен, и каждое моё действие по уходу окажется продуманным — хеппи энд обеспечен всем, кроме меня и Ририэля. Ибо вселенная никак не отреагирует на потерю такой важной единицы, как я. Если же всё пойдёт по тому сценарию, что предложил остроухий — разрушения представить невозможно. Я ворвусь во Тьму ослеплённый яростью и желанием использовать любые силы, чтобы спасти дорогих мне людей и эльфиек. Подчёркиваю — любые! В этом случае половину миров снесёт к ририэлевой бабушке. На остальной половине произойдёт такие катастрофы, что жители успеют несколько сот раз пожалеть, что их не снесло с первой. А потом все же к ней присоединятся.

Пока мои милые родственнички будут суетиться и пытаться спасти хоть что-нибудь — Ририэль из того количества энергии, что выплеснется во множественную вселенную, сможет создать её небольшую копию, где окажется и творцом, и богом, и всеми теми, кем захочет там стать. Любые знания, любые опыты… Весело?

Однако надо что-то делать. Вопрос что? Вот ребята молодцы, уже вывели его из себя! Даже сонник ржет как конь, главное, чтобы от смеха не поранил сестру, падла. Хм… постойте. Я идиот. Вернее Тёмный Князь. Если ещё проще — воплощение Зла. А что оно должно делать лучше всего? Кто сказал насиловать девственниц?! Нет, и не есть младенцев… Ну, что у вас за фантазия какая странная? Обманывать! Врать и вводить светлые души героев в заблуждения.

Хех, ну что ж, приступим. Только сначала узнаем, что от меня так пытается скрыть моя милая эльфийка…

— В общем, Ририэль, я устал. Давай сюда все секреты, и разбежимся, — делаю вид, что готов принять все его условия. Не похоже? Ладно, и так сойдёт.

Эльф ехидно улыбнулся.

— Ты всегда отличался особой невнимательностью, мой друг. Присмотрись к своей дорогой Анабель получше…

Пока я делал вид, что внимательно разглядываю побледневшую эльфийку, взглядом успел передать Элли, что, как только всё начнётся, его задача убрать сонника. Сейчас он представляет даже большую опасность, чем Ририэль с этим дурацким кинжалом. Потом таки присмотрелся. Кажется, я, наконец, нашёл опору, что не позволит мне стать монстром… Светлая ниточка чувств, что связывала нас с Анабель, и которую я заметил только теперь — раздвоилась.

Мама…

Нет, не так. Мама!!! Как же я вляпался! Сбежать, что ли?

В общем, если сказать, что я запаниковал, лучше просто отойти в сторонку и промолчать. Я вообще выпал из реальности. Коленки предательски затряслись, губы задрожали, а в голове табунами носились, сшибая друг дружку, нервные мысли. А всё из-за того, что аур у Анабель было две!

Герион будет счастлив…

Ладно, как там недавно сказал Ририэль? Приступим!

Элли с улыбкой наблюдал, как его друг сначала побледнел, потом посинел и затем закатил глазки. В обморок хоть не грохнется? А то ему тут ещё множественную вселенную спасать. Берегись, Ририэль! Сам напросился…

Несколько мгновений Князь приходил в себя, стараясь не смотреть в глаза замершей Анабель. Потом печально вздохнул, покосился в сторону бывшего ангела. Тот поддержал Габриэля лёгким кивком, мол, когда же начнётся действие? — мне уже скучно…

— Мой драгоценный друг. Ты забыл одну вещь. — Можно было усомниться в том, что хоть кто-нибудь когда-нибудь слышал такую приторную нежность в голосе Князя. Тут же захотелось оказаться как можно дальше от этого места. На другом конце вселенной. Залезть в самую глубокую шахту и прикрыться транспарантом «Нет меня!» — Когда условия ультиматума оказываются слишком жёсткими, приходится