Эти слова Марка Девон пересказал ей с самым серьезным выражением лица.
Одри достала кувшин с лимонадом из холодильника и несколько стаканов из шкафа. Вынув из духовки противень, она переложила печенья на керамическую тарелку. Она услышала, как Марк, стоя на пороге, говорит Девону о том, что необходимо вытереть сапоги о коврик перед входом. У нее перехватило дыхание — неужели он тоже войдет и присоединится к ним?
— Тетя Оди, ты видела, как я скакал верхом? — закричал Девон, вскарабкиваясь на кухонный стул.
Марк стоял в дверях, наблюдая за Одри, которая разливала лимонад по стаканам. Домашнее овсяное печенье, оно так хорошо пахло. Наблюдая за малышом, Марк невольно вспомнил себя и Кита, когда они были детьми и их мать выставляла их на улицу из дома. Хелен приглашала мальчиков в свой дом и кормила их печеньем и шоколадным молоком. Он помнил выражение страха на лице Кита, когда мать кричала из-за забора, чтобы они немедленно шли домой.
Боже, он так скучал по Одри прошлой ночью! Он не мог заснуть, все думал о том, что она сказала ему. Марк представил ее с большим животом или с ребенком на руках. Потом представил себя с маленькой белокурой девочкой на руках, которая зовет его папой. Впервые в жизни он представил себе такую возможность. Но потом перед глазами встала картина из детства: они с Китом прячутся от гнева матери, она бьет их ремнем, когда находит. Нет, он не может произвести ребенка в этот мир, потому что ни одной женщине нельзя доверять. Одри прекрасно заботится о своем племяннике, но ведь это временно. Справится ли она с постоянной ответственностью? А самое главное, справится ли он сам?
Марк снял шляпу, повесил ее на крючок и вытер пот со лба. Потом он прошел в кухню и взял с тарелки печенье. Что он делает? Он должен повернуться и немедленно уйти отсюда! Но ноги не слушались его. Марк не мог оторвать от Одри глаз.
— Овсяное печенье, мое любимое, — пробормотал он.
— Я знаю, — сказала Одри, глядя на него. Опустив взгляд, она поправила передник. — Хелен мне сказала.
Марк стоял и страстно желал, чтобы она коснулась его.
Девон потянул к себе тарелку, чтобы взять еще одно печенье, но тарелка соскользнула со стола на пол и разбилась.
— Девон, нет! — крикнула Одри, бросаясь к мальчику.
Но прежде чем она успела приблизиться к нему, Марк подхватил Девона, не позволив ей дотронуться до него.
— Не смей его трогать! — закричал он, гнев бушевал в нем. — Это вышло случайно!
В комнате повисло молчание, вдруг стало холодно, словно зимой.
Марк очнулся от своего приступа. Боже мой, что же он наделал?
Девон дрожал, глядя на него широко открытыми глазами.
Одри удивленно подняла брови, в глазах ее были недоумение и жалость. Наконец она спокойно произнесла:
— Я только хотела забрать его подальше от осколков, чтобы он не порезался.
Марк тяжело дышал, пытаясь унять дрожь во всем теле. Он поставил малыша на пол, повернувшись к Одри спиной. Он нещадно ругал себя последними словами. Какой же он дурак! Теперь она всегда будет смотреть на него с жалостью.
Одри успокоила мальчика и отправила его смотреть телевизор в гостиную. Через минуту она вернулась и, тронув Марка за руку, сказала:
— Марк, я надеюсь, ты знаешь, что я ни за что на свете, никогда не ударю ребенка.
— Да.
Больше ему было нечего сказать. Если он продолжит, Одри услышит, как дрожит его голос. Он не мог повернуться и взглянуть ей в глаза. Не оборачиваясь, он вышел, хлопнув дверью.
В этот день Марк не вернулся домой. Одри решила для себя, что должна обязательно найти его. Она все-таки должна ему сказать то, что давно хотела сказать.
После ужина Одри нашла Рут в сарае, Джим как раз только зашел туда.
— Может мне кто-нибудь из вас сказать, где я могу найти Марка?
Рут пожала плечами:
— Ну, здесь только два бара… — она взглянула на Джима.
— Попробуй сначала в «Техасской розе», — предложил он.
— Вы не могли бы присмотреть за Девоном сегодня вечером? Мне очень нужно поговорить с Марком.
— Конечно, — улыбнулся Джим. — Я научу его играть в «Рыбку».
Прежде чем уйти, Одри усадила Девона за карточный столик вместе с Рут и Джимом, а потом решила пойти в дом Хелен и Джона. В последний момент она вернулась и взяла с собой черную шляпу Марка.
У Джона и Хелен его не оказалось, тогда Одри вернулась на ранчо, взяла машину и поехала в Квитмен. Это был маленький городок. Слава богу, что он не поехал в Тайлер.
Но в «Техасской розе» его тоже не было. Она нашла его грузовик, припаркованный на стоянке бара «У Сэма». В помещении было пусто, не считая пары пожилых мужчин, сидящих в самом углу бара. Здесь было сильно накурено и душно, под потолком громко надрывался телевизор.
Пройдя вперед, она увидела Марка, сидящего за барной стойкой со стаканом с золотистой жидкостью в руках. Он смотрел в виски, словно собирался утонуть в нем.
Закрыв глаза, Одри глубоко вздохнула и двинулась вперед.
— Ты забыл свою шляпу. — Одри положила стетсон перед собой на стойку.
Он повернулся к ней и, оскалившись, словно бешеный пес, произнес:
— Убери это отсюда.
Одри выпрямилась и расправила плечи:
— Это почему?
Марк отшвырнул от себя стакан.
— Я ничего не пил, если тебя это интересует. Оставь свои проповеди для кого-нибудь другого.
Интересно, как долго он сидел здесь и смотрел на этот стакан. Ему, наверно, очень хотелось выпить, но он этого не сделал.
— Если ты не пьешь, тогда пойдем со мной домой. То есть я имела в виду — вернемся на ранчо.
Марк злобно прищурился:
— Убирайся отсюда прочь, или сделаю что-то такое, о чем мы оба потом будем жалеть. Лучше тебе вернуться в Даллас, маленькая мисс Невинность.
Одри улыбнулась и покачала головой:
— Ты ведь никогда не причинишь мне боль? Ты сам сказал мне.
— Уходи, Одри, пожалуйста. — Последнее слово Марк произнес с глубоким вздохом.
— Я не уйду без тебя. Если ты пойдешь со мной, я расскажу тебе маленький секрет.
Марк, прищурившись, посмотрел на Одри:
— Какой секрет? Ты купила билет на скачки?
Одри взяла стул и села рядом с ним.
— Однажды ты спас от хулиганов молодую девушку, помнишь?
— И что?
Одри смотрела на деревянную барную стойку, вспоминая тот вечер.
— Ты тогда только что выиграл свой первый чемпионат. Ты пришел в стойло Метеора. Там была полная девочка, окруженная шайкой пьяных придурков.
Марк замер.
— Так это была ты? — прошептал он.
Она взглянула на него:
— Да, это была я.
— Черт возьми! — Марк резко поднялся и вышел из бара.
На глазах у Одри появились слезы, она спрыгнула со стула и последовала за ним. Она надеялась, что
