Она взглянула ему в глаза и улыбнулась:
— Нет, не пожалею.
— Я люблю тебя. — Это были последние слова, что услышал Марк, прежде чем провалиться в сон.
Одри лежала в постели, обнимая Марка и снова переживая памятные моменты. Она проводила руками по шелковистым волосам у него на затылке, гладила его грудь. Даже самые романтические мечты ее не могли сравниться с реальностью сегодняшней ночи.
Одри вспоминала вкус его соленой кожи, напряжение его мускулов, его спину, покрытую потом, когда она обнимала его. Его язык, ласкающий ее соски. Ей нравилось чувство ощущения его внутри себя, его сила и нежность.
Она проснулась от движения возле своей кровати. Почему она оставила включенной лампу? Она моргнула.
Ее ноги нежно разводили в стороны большие, мягкие руки. Марк! Она поднялась на локтях:
— Что ты делаешь?
— Тихо, просто расслабься, — он целовал внутреннюю сторону ее бедер. — Ты должна была сказать мне, что это у тебя в первый раз, дорогая.
Марк продолжал целовать ее от ног до головы, потом стянул с нее ночную рубашку, не обращая внимания на протесты. Одри закрыла себя руками и отвернулась, стараясь не смотреть на Марка.
— Убери руки, Одри.
Он взял ее за запястья и развел их в стороны.
Одри зажмурила глаза и задержала дыхание. Боже, если он сейчас скажет что-нибудь про диету, она просто умрет.
— Твой маленький животик так заводит, малышка. Одри, посмотри на меня.
Она заставила себя взглянуть на Марка.
— Ты мне нравишься такой, какая ты есть, дорогая, — сказал он.
Одри смотрела в потолок и не могла остановить слезы, катящиеся у нее из глаз. Он нежно вытер их пальцами.
— Почему же ты не понимаешь, как ты красива?
— Красива? — Одри отрицательно покачала головой. — Это мои сестры красивые, а я — обычная.
Марк взял локон ее волос и поцеловал:
— Твои глаза такие зеленые, что напоминают мне весенние пастбища. И такие сексуальные губки, — Марк гладил ее по бедрам, талии и остановился на груди. — Ты вся такая мягкая и нежная, не то что некоторые модели — кожа да кости.
Никто и никогда так не говорил с ней. Его глаза умоляли ее поверить ему, в их кобальтовой глубине плескалось нескрываемое желание. Она почти убедила себя в том, что Марк считает ее красавицей. Когда он засыпал, Одри не смогла сдержаться и прошептала ему слова любви, но на этот раз желание громко сказать ему о своей любви стало просто непреодолимым. Но Одри ясно представляла себе жалость в его глазах, когда она скажет ему об этом.
Глава двенадцатая
Солнце лишь выглянуло из-за горизонта, когда Одри медленно открыла глаза. Нужно встать, принять душ и начать готовить завтрак, но как не хочется возвращаться к реальности.
Просыпаться в объятиях Марка, слышать биение его сердца, вдыхать его запах, чувствовать прикосновение его обнаженной кожи было настоящим блаженством для Одри. Прошлую ночь она запомнит навсегда.
Марк зашевелился рядом с ней и поцеловал ее в макушку.
— Я хочу тебя, — прошептал он.
— Но мне нужно встать, чтобы приготовить завтрак.
В этот момент он понял, как прекрасно просыпаться по утрам рядом с ней, чувствуя ее тело рядом с собой. Он мог бы, наверно, целый день провести с ней в постели, даже если его нога будет сильно болеть. Одри провела пальцами по его волосам, потом погладила по спине, и Марку хотелось стать котом, чтобы она всегда так ласкала и гладила его.
— Марк, у тебя болит нога?
Почему она об этом спросила? Неужели вчера ночью он оберегал свою больную ногу и не заметил этого? Или ей жаль его как калеку?
Он совершенно забыл о своей ноге, он помнил только об Одри. Все остальное не имело значения.
Он встал, оделся. Дойдя до двери, оглянулся и посмотрел на Одри.
Она была так прекрасна, ее волосы свободной волной рассыпались по плечам, а простыня подчеркивала ее великолепную грудь.
— Я… Уже поздно. У нас обоих сегодня много работы.
Она улыбнулась, но улыбка вышла печальной.
— Ну, тогда если ты не возражаешь? — она сделал жест рукой, словно выпроваживая его.
Значит, она хочет, чтобы он ушел?
Ему не хотелось так уходить, но он просто не знал, что сказать. Возможно, это была физическая потребность, взаимное притяжение, но ведь она сказала, что любит его…
Марк нервно сглотнул:
— Одри, прошлая ночь была…
— Да, мне тоже было хорошо. Мне нужно принять душ перед завтраком.
— Черт возьми, Одри!
Марк подошел к кровати, взял ее лицо в свои ладони, чтобы она смотрела прямо на него.
— Послушай меня хотя бы одну минуту! Прошлая ночь была просто великолепной, и я… — он взял ее за плечи, притянул к себе и крепко поцеловал. — Увидимся после обеда, — сказал он и направился к двери.
Обернувшись, он увидел, что она смотри на него в недоумении.
У Марка нога болела целый день. Езда на тракторе вряд ли ему поможет, но, как и в случае езды верхом на Метеоре, он сможет что-то доказать самому себе. Мысль об Одри заставляла его сердце биться быстрее. Как хорошо им было вместе! Еще ни одна женщина так не заполняла его мысли. Он улыбнулся, вспомнив ее признание, произнесенное легким шепотом.
Марк не знал, как и когда она стала так важна для него. Одри была упрямой и временами просто надоедливой, но, черт побери, она нравилась ему именной такой!
Он улыбнулся, вспомнив, как она вылила его пиво в раковину. И он оказался ее первым мужчиной! У него перехватило дыхание — он должен был чувствовать себя виноватым из-за того, что лишил ее девственности, но он так себя не чувствовал! Ему нравилось осознавать, что она не была ни с кем, кроме него.
Пока.
Мысль о том, что Одри может быть с другим мужчиной, сводила его с ума. Но это было неизбежно. Лучшее, на что он может надеяться, — это всего лишь пара недель, не более. Может быть, месяц. Останется ли она так надолго?
— Марк! Осторожно! — закричал Джим. Он махал своей шляпой перед Марком, словно тот был неразумным теленком.
Марк резко нажал на тормоза, а потом достал из кармана платок и вытер вспотевший лоб. Бог мой, он чуть не наехал на Джима!
— Марк, ты выглядел так, словно витал в облаках. Ты до сих пор переживаешь из-за засухи?
— Ну да!
