дверью?

– Или так, или вообще никто не войдет! Никто не мешает вам остаться с ней или вообще немедленно уйти отсюда... Вас не приглашали!

Он уже отступил на шаг, собираясь запереть ворота, но Адальбер вмешался в разговор:

– Настаивать бесполезно. Лучше ты иди туда один, а я составлю компанию Хилари.

– О, я вполне могу побыть и одна, – запротестовала та. – Я... Мне очень жаль, Адальбер, – прибавила она, понизив голос.

– Давно бы так! – пробормотал Морозини. И, направившись к привратнику, бросил ему: – Пойдемте!

Тот свирепо оскалился, обнажив под спутанными усами кривые зубы:

– Скажите вашим друзьям, что лучше бы им вернуться в деревню. Может быть, им долго придется ждать... и даже очень долго. А зимой сюда по ночам приходят волки.

– Очень мило, что вы нас предупредили, – произнес несколько встревоженный Адальбер, – но мы достаточно взрослые для того, чтобы самим решать, как нам поступить... Мы остаемся!

– Ваше дело!

Еще мгновение – и тяжелая дубовая створка, окованная железом, захлопнулась у Морозини за спиной так же неумолимо, как опускается на могилу каменная плита. Это так на него подействовало, что даже захотелось оглянуться и посмотреть, не заметна ли над воротами надпись, которая начертана огненными буквами над вратами Дантова ада: «Входящие, оставьте упованья». Но потом, пожав плечами, отогнал эту мысль. Ради Лизы он готов был вступить в схватку со всеми демонами, какие только есть на земле.

То, что открылось ему в конце прохода под низкими сводами, где всадник не смог бы проехать, не пригнувшись, выглядело столь же неприветливо. Теперь перед ним возвышался сам замок, стоящий на скале и словно выраставший прямо из нее. Замок был заключен в кольцо двора, стиснутого каменными стенами, в толще которых размещались службы. Он ничем не напоминал место увеселений: это было сооружение вроде широкой и приземистой круглой башни с редкими и узкими тройными окнами, и единственным, что немного смягчало облик этого чудища, была окружавшая верхний этаж галерея с изящными аркадами. На фоне хмурого неба, по которому ветер гнал растрепанные тучи, замок выглядел зловещим, почти не уступая в этом своеобразному украшению, водруженному посреди двора: виселице, на которой покачивался скелет, подвешенный за ребра к огромному крюку для туш... Представив себе, какая смерть выпала на долю этого человека, Альдо почувствовал, что бледнеет... Но его уже встречали: четыре огромных пса, свирепо рыча, натягивали поводки, которые удерживал железной рукой исполин, точная копия привратника. И одного из этих псов было бы достаточно, чтобы Альдо почувствовал себя не лучше повешенного... Тем не менее нельзя было показывать свой страх, и Альдо, презрительно пожав плечами, лишь скользнул взглядом по человеку с собаками и вслед за провожатым поднялся по каменным ступеням, которые вели к двери замка...

Переступив порог, он с изумлением огляделся, спрашивая себя, уж не перенесся ли он в другой век или, может быть, на другую планету, настолько безумным выглядело то, что его окружало: головокружительное нагромождение лестниц с просветами, балок на цепях, темных сводов и еще более темных провалов, похожих на каменные мешки. Несколько летучих мышей дополняли картину, придавая интерьеру особое мрачное очарование. Никому и в голову не могло бы прийти, что здесь живет женщина. И тем не менее Альдо провели по этим каменным и деревянным лабиринтам к двери, выкрашенной красной краской и ведущей в комнату, которая куда больше напоминала тюремную камеру, чем прихожую. Ее обстановку составляли низкая кровать с соломенным тюфяком и одеялом, стул, стол с потушенным фонарем и примитивные «удобства». Исполин зажег фонарь и, положив на стол несколько листков бумаги и перьевую ручку, выглядевшую здесь неуместно, указал на все это гостю.

– Пишите! – распорядился он.

– Что я должен написать?

– Все сведения о себе: имя, профессия, возраст и так далее. И причину, которая привела вас сюда...

– Вам не кажется, что это напрасная трата времени? Для полного счастья мне надо всего лишь несколько минут поговорить с вашей хозяйкой...

– А ей этого недостаточно! Напишите то, что я вам сказал. Потом она решит, что с вами делать: принять, вышвырнуть вон или...

– Или что? – переспросил Морозини, чье терпение быстро истощалось.

– Сами увидите! А теперь, если не желаете писать, я выведу вас за дверь и велю Тьярко спустить собак...

Попробуй спорить в подобных обстоятельствах! Морозини, отчаянным усилием воли подавляя закипавшее в нем бешенство, написал короткий, но полный отчет о себе, закончив его тем, что желал бы приобрести камни, которые, по его мнению, по-прежнему находятся в распоряжении владелицы замка. Исполин собрал листки, сунул их в карман и направился к двери, остановив Альдо, который хотел было последовать за ним:

– Вы ждите здесь!

Пришлось смириться, и Альдо снова уселся на стул. Дверь опять заперли снаружи, и узник принялся размышлять о том, в какую же ловушку он угодил на этот раз. Размышлять пришлось долго. Шли часы, не принося с собой ничего нового, если не считать наступления ночи и появления недавнего собеседника, который принес корзину с бутылкой вина, горшочком холодной говядины с овощами и сытной мамалыгой. На этот раз Альдо не выдержал.

– Я не ужинать сюда пришел, – сказал он, оттолкнув корзину. – Я пришел поговорить по делу с вашей хозяйкой. Примет она меня или нет?

– Она это обдумывает.

– И долго еще она будет думать?

Тот пожал плечами.

– Это весьма рассудительная дама. Она знает, что в тех случаях, когда предстоит принять решение, торопиться никогда не следует. Лучше бы вам поесть и поспать немного, пока она что-нибудь решит.

– Спать здесь? Да здесь же собачий холод!

– Потому я и советую вам поесть, это поможет вам согреться. И потом, вы достаточно тепло одеты! – прибавил он, пощупав толстое сукно плаща с меховым воротником. – Хорошая тряпочка!

Это было уже за пределами всякой реальности. Морозини совершенно не готов был к разговору «о тряпках» с этой гориллой и грубо оттолкнул руку наглеца:

– Может, еще дать адресок моего портного?.. Ну, все, с меня довольно! Скажите вашей хозяйке, что шутка слишком затянулась. Я хочу поговорить с ней, а потом вернуться к моим спутникам.

– Их здесь уже нет!

– Вы их прогнали?

– Даже не пришлось. Им, наверное, надоело ждать. Тем более что снова пошел снег. И чтобы вы знали: люди, которые сюда входят, редко выходят отсюда. В наших краях это всем известно... Приятного аппетита!

На этих утешительных словах гигант закончил разговор, оставив Альдо наедине с его невеселыми размышлениями. Он оказался на краю света, в полудикой стране, где никого не заботит участь ближнего. Адальбер, конечно, о нем не забудет, ему наверняка не «надоело», как говорила эта скотина, но как он может ему помочь? При одной мысли о том, чтобы приблизиться к замку, крестьяне пугались до смерти, и трудно было винить их в этом после того, как увидишь виселицу посреди двора. Похоже, Илона придерживается семейных традиций...

В комнате становилось все холоднее. Побегав по комнате взад и вперед, потопав ногами и похлопав себя по бокам, чтобы согреться, Альдо решил, что ему все-таки стоит подкрепиться. Съев большой кусок мамалыги, которая показалась ему не такой подозрительной, как рагу, он запил ее вином... и крепко уснул.

Возвращение к действительности превзошло все ожидания. Тюремная обстановка куда-то исчезла. Теперь Морозини видел над собой кремовый арочный потолок с тонким золотым орнаментом. Скосив глаза, он обнаружил, что находится в просторной гостиной в оттоманском стиле, где пол был устлан разноцветными коврами, стояли мягкие диваны вроде того, на котором он сейчас лежал, крытые желтым