Они смеялись и целовались, плескали друг на друга водой, а потом снова целовались или скользили по воде, касаясь друг друга телами.

— Куда мы плывем? — спросила Алекс, увидев, что Майлз, увлекая ее за собой, плывет к водопаду.

— Доверься мне, — улыбнулся он в ответ.

Несколькими сильными взмахами он преодолел бурлящий порог и вывел ее на камни под навесом водопада, где вода доходила всего лишь до щиколоток.

— Подожди здесь, — приказал он, помогая ей взобраться на камень, а сам сильными, размашистыми гребками поплыл к берегу.

Алекс с восхищением смотрела, как легко и красиво он плывет, как, выйдя из воды и расправив могучие плечи, он направляется к узелкам, оставленным ею на берегу. Алекс осторожно подошла к тому месту, где вода сплошным потоком лилась на нее сверху: чудное место для того, чтобы искупаться и вымыть волосы.

Уже через несколько минут Майлз вернулся с ароматным мылом. Александра с наслаждением начала намыливаться под внимательным взглядом своего возлюбленного.

Любуясь ее красивым телом, он еле сдерживал желание. Алекс это чувствовала, немного смущалась, и тем не менее его состояние приятно ее волновало. Он лежал на берегу и терпеливо ждал. Она знала, чего он ждет, и острое томление завладело ее телом. Александра вышла из воды свежая, улыбающаяся, ожидающая.

— Теперь твоя очередь мыться, — сказала она, плеснув Майлзу в лицо воды.

— Что-то я совсем обленился, — протянул Майлз. — Вот если бы ты мне помогла…

— Вот они, мужчины! — насмешливо воскликнула Алекс. — Такие беспомощные! И зачем я только связалась с этим типом…

Наигранно вздохнув, Александра взяла мыло. Каждое движение ее умелых, нежных пальцев было сладострастной лаской. Не желая скрывать своих чувств, она все настойчивее терзала его. Смыв мыло, Александра прильнула к его разгоряченному телу. Майлз, отстранив ее немного, нагнулся. Намеренно медленно он ласкал языком ее губы, плечи, грудь.

Алекс прогибалась навстречу его рукам, не в силах более сдерживаться, умоляя о большем, и движения его стали быстрее. Она вскинула руки, обнимая Майлза за плечи, без слов умоляя, но он не внимал призывам. Он ласкал ее внизу, все более распаляя неторопливыми ритмичными движениями. И она закричала. Закричала от неожиданно острого ощущения. В этот миг Кросс отпустил ее, трепещущую и ждущую продолжения, но лишь для того чтобы лечь. Он хотел посадить ее к себе на живот, и Алекс подчинилась. Глаза их встретились. В них читалось все: и нежность, и любовь, и страсть, и нетерпение. Тела их трепетали в предчувствии величайших минут. Майлз вновь ласкал ее грудь, живот, и Алекс не выдержала. Почти неосознанно она сомкнула пальцы вокруг его возбужденной плоти и опустилась на него сверху. Он наполнил ее собой, и к желанию Алекс прибавилось чувство благодарности. Глаза Майлза, затуманенные страстью, потемнели, дыхание сбилось, и движения Алекс, вначале размеренные и плавные, стали нетерпеливыми, резкими и сбивчивыми. Своим взглядом он держал ее в страшном возбуждении. Александра уже ничего не видела вокруг. Вся во власти его рук, глаз, губ, она потеряла способность думать. Еще миг — и ее крик, тихий, гортанный, переполнил Майлза счастьем…

— Я обрел рай, — прошептал он. — И этот рай в тебе, Алекс.

Едва дыша, Александра покрыла его лицо легкими, как прикосновение ветра, поцелуями, шепча ему о своей любви. Так они лежали в объятиях, обмениваясь нежными словами и клятвами, пока тени не стали длиннее, предвещая скорый закат. Неохотно покинув свое каменное ложе, Майлз встал. Вокруг было тихо, и душой его завладел невыразимый покой. Они стояли обнявшись и любовались последними лучами заходящего солнца. Александре не хотелось уходить. Как оставить в памяти чудесные краски этого сказочного места?..

Майлз бережно поцеловал ее в губы. Пора было возвращаться. Он развернул сверток с вещами своей возлюбленной, помог Алекс одеться. Открытое платье смутило ее, но выбирать не приходилось, оставалось покориться.

— Нам надо идти? — невнятно прошептала она, прильнув к Майлзу.

— Надо… идти дальше, — шепотом ответил Майлз, сминая хрустящий шелк ее наряда. — Какое счастье любить и быть любимым…

— Силен, мой друг! Силен! Давно я так не развлекался!

Майлз обернулся на голос, заслоняя собой Алекс. Диего Родера собственной персоной стоял, вальяжно прислонившись к дереву. В руках у него был пистолет, дулом направленный на Кросса.

— Проклятие, — выругался Майлз. — Я чуял, что ты где-то рядом…

Взгляд Кросса упал на лежащую в траве шпагу и пистолет. Увы, они были недосягаемы.

— И не пытайся, дружище, — с улыбкой предупредил испанец. — Вокруг полно моих людей. А знаешь, наблюдая ваш спектакль, они завидовали тебе черной завистью.

— Ты ублюдок!

— Как вам будет угодно.

Диего медленным шагом направился к ним. Захрустели ветки, и Майлз понял, что испанец не врет: он был здесь не один.

— Дружище, где ваши манеры? Представьте меня вашей чудесной сеньорите. У меня чувство, будто я знаю ее уже давно, это, наверное, оттого, что я имел счастье лицезреть ее в столь пикантном виде. И все- таки настоящее знакомство у нас с ней еще впереди.

— Убери от нее свои вонючие лапы, Диего, — сквозь зубы процедил Майлз. — Не то, клянусь, я задушу тебя голыми руками.

— Как-то ты уже пытался, и у тебя ничего не вышло, — спокойно напомнил испанец. — С чего ты решил, что сможешь сделать это сейчас?

— Я больше не тот юнец, Диего, которого ты мог заставить раскиснуть, отстегав плетью.

Алекс, затаив дыхание, теснее прижалась к Майлзу. Так вот откуда шрам… Она вспомнила рубец на теле Кросса. Даже не зная всех обстоятельств, Алекс уже догадалась, что начало давней незатихающей ненависти Майлза к испанцу положил тот эпизод. «Ничего страшного не будет, — вопреки очевидному повторяла про себя Алекс. — Майлз должен меня защитить».

— Положи свой пистолет. Давай померимся силой как мужчина с мужчиной, тогда и будет ясно, кто кого. Испанец, откинув голову, от души рассмеялся:

— Я не дурак, Кросс. Но ты тоже не дурак, не так ли? Что поделать, ты потерял бдительность. Но я отчасти понимаю тебя. С такой красоткой под боком можно и голову потерять. И еще, Кросс, ты весьма предсказуем. Да, я все знал наперед. Я уже на Тенерифе знал, что ты непременно высадишься на этом острове, и даже знал, в каком именно месте. Ты ведь уже бывал на Пальме? Ну вот, значит, ты должен был оказаться здесь снова.

Продолжая рассказывать, Диего щелкнул пальцами, и один из его матросов, выйдя из укрытия, подошел и взял оружие Майлза.

— Предсказуемый — да, беспечный — да, — продолжал рассуждать Родера, — но ведь ты не дурак, Кросс. Не настолько глуп, чтобы не понимать: убей ты меня сейчас, и мои люди набросятся на тебя как стая голодных псов. На тебя и на твою сеньориту. Ведь только я удерживаю их от того, чтобы они не поступили в соответствии со своими природными инстинктами. Уверяю, зрелище, которое они наблюдали, изрядно подогрело их аппетиты.

— Чего ты хочешь? — упавшим голосом спросил Кросс, понимая, что Родера прав.

— Чего я хочу? Но это же ясно как день! — воскликнул испанец. — Я хочу блондиночку. Вон ту, златовласую. И, увы, на этот раз мне нужен и ты, дружище. Если бы ты послушался меня и продал бы мне девчонку, ты бы спас себе жизнь, да еще бы и неплохо заработал. А теперь ты оказался в весьма пикантном положении: разозлил меня, к тому же еще и разгневал Ари-пашу. Теперь он хочет не только «золотую птичку», но и голову Золотого Орла в придачу. И я с удовольствием вручу ему то, что он хочет.

Диего поддел ногой сапоги Кросса и ловко бросил их разгневанному капитану.

— Одевайся и пошли. Я знаю, твои люди ждут тебя на корабле, но они вернутся, если ты не появишься до заката. Ты ведь не хочешь, чтобы мы перестреляли их как куропаток? Нет? Тогда давай пошевеливайся.