понадобят­ся на корабле, если мы не хотим провести здесь остаток жизни. Но что бы мы ни решили, надо делать это сейчас, а то у нас будет трудная ночь.

— Они — глупцы из Финна,— сказал Токе,— и когда мы убьем Аке и одного-второго из них, осталь­ные станут послушными. Но решать должен ты, Орм. Может, лучше подождать, когда они заснут, и тогда напасть.

Меланхолия Орма оставила его теперь, когда поя­вилась работа. Он поднялся на ноги и стоял, делая вид, что справляет нужду, чтобы понаблюдать за людьми у второго костра, не привлекая их внимания.

— Их там двенадцать,— сказал он, когда вновь сел,— что может означать, что двое направились вглубь берега за подмогой, а мы не заметили их ухода. Если это так, скоро на нас набросится стая врагов, так что я считаю, что надо уладить это дело безотлагательно. Ясно, что у них нет дальновидности и жажды битвы, а то они уже давно напали бы на Раппа, когда он один был в лесу. А сейчас мы научим их, что надо вести себя более умело, когда имеешь дело с людьми нашего пошиба. Я пойду один и поговорю с ними. Когда они будут смотреть на меня, тихо подходите сзади и на­чинайте рубить сильно и быстро, а то нам придется трудно. Я должен пойти без щита, тут ничего не поделаешь.

Он поднял кружку, которую они использовали при ужине, и пошел к костру Аке, чтобы наполнить ее из бочонка, который они принесли на берег и поставили там. Двое-трое человек из команды уже улеглись спать у костра, но большинство сидело, глаза их обернулись к Орму, когда он шел к ним. Он наполнил кружку, сдул пену и сделал большой гло­ток.

— Ваш бочонок сделан из плохого дерева,— сказал он Аке,— пиво уже пропахло им.

— Для короля Харальда оно было достаточно хо­рошим,— мрачно ответил Аке,— тебе тоже подойдет. Но я тебе обещаю, что больше ты его пить не будешь.

Люди засмеялись при этих словах, но Орм передал ему кружку, как ни в чем не бывало.

— Попробуй сам,— сказал он,— и увидишь, правду ли я сказал.

Аке взял кружку, не двигаясь с места. Затем, когда он поднес ее к губам, Орм изо всей силы ударил ногой по донышку, так что челюсть Аке сломалась, и подбо­родок упал на грудь.

— Разве нет привкуса дерева? — сказал Орм, и в ту же минуту выхватил меч и сразил сидевшего рядом с ним, когда тот вскочил на ноги.

Другие, опешившие от неожиданности, не успели даже схватиться за оружие, прежде чем Токе и Рапп напали на них сзади, а после этого у них уже не было времени показать, на что они способны. Четверо из них были убиты вместе с Аке, двое убежали в лес, а оставшиеся пятеро убежали на корабль и приготови­лись защищаться там. Орм прокричал им, чтобы бро­сили оружие, поклявшись сохранить им жизнь. Но они колебались, не зная, верить ли ему.

— Мы не можем быть уверены, что ты сдержишь слово,— крикнули они в ответ.

— В это я верю,— ответил Орм.— Вы можете только надеяться на то, что я не такой коварный, какими оказались вы.

Они посовещались шепотом, а потом прокричали, что его предложение не дает им достаточных гарантий, ипоэтому они предпочитают оставить оружие при себе и уйти, оставив корабль и все остальное викингам.

— Тогда я дам вам другую гарантию,— прокричал Орм,— что если вы немедленно не сделаете, как я сказал, то будете убиты там, где стоите. Может быть, это утешит вас.

Сказав так, он вспрыгнул на корабль и медленно пошел по направлению к ним, не ожидая, пока Токе и Рапп последуют за ним. Его шлем был сбит с головы камнем, брошенным одним из этих людей, его глаза сузились от ярости, а Синий Язык влажно блестел в его руке, когда он шел к ним, оценивая их, как будто они были собаки, которым требовалось дать кнута. Тут они подчинились его требованию и побросали оружие, бормоча проклятия в адрес Аке, поскольку все обер­нулось не так, как он предсказывал.

Было уже совсем темно, и ветер поднялся сильный, но Орм счел неблагоразумным оставаться в заливе. Если они промедлят, сказал он, против них будет сражаться целая армия верных сьеландцев, желаю­щих вернуть королю Харальду его женщину. Следо­вательно, несмотря на темноту и плохую погоду и на тот факт, что их осталось немного, он считал, что необходимо попытать счастья и выйти в море, пос­кольку последствия ошибки Токе еще долго будут преследовать их.

Не имея времени, они поспешили поднять на борт ящик с провизией и бочонок о пивом. Женщина ры­дала и стучала зубами перед перспективой такого путешествия, какое обещала погода, но послушалась и не жаловалась. Орм охранял пленников с обнаженным мечом, когда они садились на весла, а Токе и Рапп поднимали на борт бочонок с пивом. Токе обращался с бочонком очень неловко и неуклюже, и Орм сердито закричал, чтобы они пошевеливались.

— Дерево скользкое, и я не могу взяться как следует,— мрачно ответил Токе,— у меня рука не в порядке.

Орм никогда раньше не слышал, чтобы он говорил так мрачно. Его рука была разрезана между третьим и четвертым пальцами, так что два пальца смотрели в одну сторону, а два — в другую.

— Потеря крови меня не тревожит,— сказал он,— но сегодня я не смогу грести, а это плохо, потому что придется грести изо всех сил, если мы хотим выйти из этого залива до рассвета.

Он сполоснул руку водой и повернулся к женщине.

— Ты мне уже много помогла, бедная моя Мираб,— сказал он,— хотя, может быть, я сделал большую часть дела. Давай посмотрим, сможешь ли ты мне и в этом помочь.

Женщина вытерла свои слезы и подошла, чтобы посмотреть на его руку. Она тихо застонала, когда увидела, как тяжела рана, но тем не менее стала умело ее перевязывать. Она сказала, что было бы лучше промыть рану вином и наложить на нее пау­тину, но поскольку ничего этого нет, она обойдется водой, травой и жеваным хлебом. После этого она крепко перевязала руку повязкой, приготовленной из одежды.

— Самые бесполезные вещи можно использовать,— сказал Орм,— а сейчас мы с тобой оба левши.

По его тону было заметно, что злость его на Токе улеглась.

Затем они отплыли от берега с семью гребцами и Токе на руле, и вывести корабль из залива оказалось самой трудной работой, какую только знал Орм со времени своего рабства на галерах. Он держал наго­тове копье, чтобы убить первого же взбунтовавшегося пленника, и когда один из них был откинут волной и упал на спину, он мгновенно вскочил на место и в ту же секунду снова стал грести. Женщина сидела, съежившись, у ног Токе, глаза у нее были круглые от страха. Токе поддерживал ее своей ногой и попросил ее взять ведерко и вычерпывать воду, но хотя она и старалась, работа ее была бесполезной, и корабль наполовину залило водой, пока наконец они не обог- I нули мыс и не смогли поставить парус.

Остаток ночи они были отданы на милость шторма. Орм сам стал за руль, но все что он мог сделать, это держать судно в направлении на северо-восток и над­еяться, что оно не будет выброшено на берег до рас­света. Никто из них не думал, что можно пережить такую бурю, которая была посильнее, чем та, с кото­рой они столкнулись во время своего путешествия в Ирландию.

Потом Рапп сказал:

— У нас на борту пятеро пленников, безоружных я в нашей власти. Сомнительно, чтобы они пригоди­лись нам в качестве гребцов, но они могут помочь нам успокоить море, если мы принесем их в жертву мор­ским силам.

Токе сказал, что по его мнению это — отличное и нужное предложение, хотя он думает, что сначала надо сбросить за борт одного или двоих и посмотреть, каков будет эффект. Но Орм сказал, что они не могут сделать этого, потому что он обещал сохранить им жизнь.

— Если хочешь принести жертву морским си­лам,— сказал он Токе,— я могу только предложить, чтобы ты отдал им свою женщину. В самом деле, всем нам может помочь, если мы избавимся от той, которая принесла нам столько бед.

Но Токе сказал, что он не допустит ничего подо­бного, пока он может дышать и одной рукой держать меч.

Поэтому на эту тему больше ничего не говорилось. Когда занялся день, пошел сильный дождь и окутал их, как дым, а шторм начал стихать. Когда совсем, рассвело, они смогли различить берег Халланда прямо перед ними, и наконец смогли ввести корабль в на­большую бухту. Парус корабля был разорван, а в трюме было полно воды.

— На этих досках я приплыл сюда от могилы святого Иакова,— сказал Орм,— и сейчас уже близко до дома. Но приду я домой без золотой цепи и без колокола святого Иакова, и, кажется, я ничего не выиграю от того, что их отдал.

— Ты принесешь домой меч и приведешь ко­рабль,— сказал Токе,— а у меня — меч и женщина. А немногие из тех, кто когда-то отправился с Кроком, имеют и это.

— Мы несем с собой также и гнев великого коро­ля,— сказал Орм,— и ничего хуже не может висеть на шее у человека.

Трудности их путешествия были теперь позади. Они отпустили пятерых пленников на берег и разре­шили им уйти с миром. Потом, когда немного отдох­ нули и привели корабль и парус в порядок, они вос­пользовались хорошей погодой и поплыли вдоль бере­га при легком ветерке. Даже женщина была теперь в хорошем настроении и могла помогать им по мелочам, так что Орм смог переносить ее присутствие легче, чем раньше.

Когда наступил вечер, они приплыли к плоским скалам, лежащим у подножия дома Тосте, у которых в последний раз, когда они здесь были, находились корабли Крока. Они пошли вверх по тропе по направ­лению к дому. Орм шел впереди. Недалеко от берега моря тропу пересекал пенистый ручей, через него был проложен мостик, состоявший из трех досок.

Орм сказал:

— Осторожно с крайней левой доской, она гнилая. Затем он посмотрел на доску и сказал:

— Она сгнила задолго до того, как я покинул эти места, и каждый раз, когда мой отец шел по мосту, он говорил, что немедленно починит ее. Но я вижу, что она так и не отремонтирована, но все еще держится, хотя я и долго не был в этих краях. Если этот мостик еще стоит, может быть, и мой отец также пережил прошедшие годы.

Немного подальше они увидели гнездо аиста на высоком дереве, сам аист стоял на нем. Орм остано­вился и свистнул, а аист в ответ захлопал крыльями и застучал клювом.

— Помнит меня,— сказал Орм.— Это тот же самый аист, и у меня такое впечатление, что мы с ним разговаривали еще вчера.

Затем они прошли через ворота. Орм сказал:

— Закройте ворота как следует, а то моя мать ругается, если овцы сбегают, а когда она в плохом настроении, от этого страдает ужин.

Залаяли собаки, в дверях появились люди и уста­вились на троих викингов, приближавшихся к дому. Затем женщина проложила себе дорогу через толпу мужчин и приблизилась к ним. Это была Аза. Она была бледна, но в остальном выглядела столь же живой и подвижной как тогда, когда Орм видел ее в последний раз.