Коллин покачал головой, вынул из кармана платок и осторожно вытер ее лицо.

– Не здесь. Давайте уйдем куда-нибудь, где сможем поговорить, а заодно и перекусить…

– Не хочу я есть! – Эшли выразительно покачала головой.

– Нет, вы будете есть, – с мягкой настойчивостью возразил Коллин. – В предстоящие недели вам понадобится много сил. И во время еды мы поговорим. Продумаем, каким должен быть наш следующий ход.

Не дав Эшли возможности произнести ни слова протеста, он усадил ее в свою машину и повез в итальянский ресторан «У Бабетты» на Западной Сорок шестой улице. Эшли пошла с ним без возражений только потому, что внезапно у нее возникло ощущение, будто ей вообще некуда теперь идти. Однако сейчас, сидя в отделанном мрамором зале ресторана, где все дышало стариной, она была рада, что Коллин настоял на своем. Есть ей и вправду не хотелось, зато уж точно хотелось оказаться как можно дальше от здания суда. И еще хотелось выговориться, а Коллин и в самом деле был прекрасным слушателем. Эшли изливала ему свою душу, а он терпеливо слушал не перебивая. Похоже, ему и вправду не все равно, похоже, он – единственный человек во всем Нью-Йорке, который понимал, через что ей пришлось пройти и какие чувства обуревали ее…

Кончилось все новым потоком слез. Коллин устало улыбнулся и, потянувшись через стол, взял Эшли за руку.

– Теперь давайте подумаем, что делать дальше, – мягко сказал он.

Эшли удивленно посмотрела на него покрасневшими и опухшими от слез глазами.

– Но я уже испробовала все доступные мне законные средства…

Коллин приложил палец к ее губам, голос его упал почти до шепота:

– Я никогда не говорил, что имею в виду законные средства, моя дорогая Эшли.

Сидя в такси, которое мчалось по извилистому шоссе вдоль пролива Лонг-Айленд, Эшли думала о том странном разговоре. В тот день «У Бабетты» она едва понимала, о чем толковал Коллин. Ей стало ясно лишь то, что он что-то задумал и это «что-то» было не совсем законно. Измотанная переживаниями в зале суда, она была не в состоянии в полной мере осмыслить его слова. Слишком много несчастий навалилось на нее.

– Давайте договоримся так… Сообщите мне, когда будете готовы выслушать, что у меня на уме, – поняв ее состояние, предложил тогда Коллин. – Просто хорошенько обдумайте ситуацию и дайте мне знать.

И Эшли думала, и думала, и думала. Фактически последние два дня она только этим и занималась. Какой у нее был выбор? Либо остаться в Нью-Йорке и очень редко, но все же видеться с сыном, когда он окажется вне бдительного надзора Клаудии Холлистер. Либо вернуться в Сан-Франциско и в этом случае, возможно, вообще никогда больше не увидеть Роберта. Что хуже? В памяти неотступно звучали слова, сказанные в разное время Коллином: «Я сделаю так, что сын снова будет с вами… Доверьтесь мне… Я никогда не говорил, что имею в виду законные средства…»

Законные или незаконные – все равно, решила Эшли. Теперь это была ее единственная надежда. Не имело значения, что придется делать и что от нее потребуется взамен. Все что угодно, лишь бы вернуть Роберта, не важно, каким путем. Она должна увидеться с Коллином, поговорить с ним начистоту.

С трудом проглотив чашку кофе, Эшли оделась, нашла водителя, согласившегося отвезти ее за город, и отправилась в путь. Как только такси остановилось перед воротами поместья, появился охранник в форме. Эшли опустила стекло и помахала ему рукой.

– Меня зовут Эшли Гордон-Холлистер, я друг мистера Деверелла.

– Он ожидает вас, мэм? – спросил охранник.

Эшли покачала головой.

– Нет. Но уверена, что если вы позвоните в дом и сообщите о моем приезде, все будет в порядке.

– Минуточку, мэм. – Кивнув, охранник вернулся в свою будку и позвонил.

Вскоре огромные ворота распахнулись, впуская машину. Когда такси ехало по длинной подъездной аллее, Эшли взволнованно откинулась на спинку сиденья. Пожалуйста, Коллин, не подведи меня.

Автомобиль замедлил движение и остановился перед особняком. Коллин уже стоял на пороге, встречая гостью.

– Почему вы не позвонили? – с упреком спросил он, когда она расплатилась с водителем. – Я прислал бы за вами машину.

Эшли покачала головой.

– Как только я решилась, не хотелось терять больше ни минуты.

Их взгляды встретились. Она увидела в глазах Коллина сочувствие и… что-то еще, чего не понимала.

– Пройдемте в дом, – сказал он. – Там и поговорим обо всем.