полюбила дом Артура с того самого момента, когда переступила его порог, только в этой комнате она чувствовала себя как дома.

У одной стены стоял просторный диван, обитый светло-коричневым бархатом и представляющий собой единственный предмет, который можно было назвать мебелью в общепринятом смысле слова. Остальную мебель составляли деревянные табуреты с пятнами краски, чертежный стол, мольберт и более трех десятков картин на разных стадиях завершенности, прислоненных к стенам.

После отъезда Рассела в Сан-Франциско Ребекка осталась в его доме в Париже, так как Артур сделал все, чтобы убедить ее в этом.

Ее друг понял, что она нуждается в его поддержке. И это действительно было так, одна она была не в силах вынести это расставание. Артур снова видел Ребекку такой, какой она не была давно – уязвимой, неуверенной, испуганной переменами в своей жизни и отчаянно пытающейся контролировать происходящее. Он понимал подругу как никто, слушал ее не ушами, а сердцем, никогда не осуждал ее порывы и не пытался приуменьшить ее боль. Однако Ребекке потребовалось лишь несколько дней, чтобы нарушить данное себе общение забыть Рассела. Это была ложная надежда. Только в тот единственный раз внезапный и спасительный порыв вдохновения сумел притушить ее боль. Но вскоре она вернулась, усиленная отчаянием, тоской и полной безнадежностью. Первое время Ребекка бесцельно бродила по дому, где каждый предмет напоминал о Расселе.

Когда она открывала входную дверь, то неизменно вспоминала их нелепое знакомство... По этой лестнице он нес ее на руках... За кухонным столом они пили кофе и выясняли отношения... В голубой гостиной он впервые поцеловал ее. Каждый предмет рождал сонм воспоминаний и чувств. Ее мысли снова и снова возвращались к мужчине, который находился по ту строну океана.

Единственным утешением было то, что рисунки ее новой серии неожиданно и сразу нашли своих ценителей, и она уже провела одну успешную выставку. К счастью, у нее теперь было совсем мало свободного времени, чтобы оплакивать свое разбитое сердце, потому что большую часть дня она проводила в студии, работая над иллюстрациями, которые ей мгновенно заказало одно крупное издательство, а также над несколькими большими полотнами.

Как бы то ни было, сердце все равно было полно не проходящей болью. Артур нес бремя ее наперсника и терпеливо выслушивал все откровения подруги. С ним она могла посудачить обо всем, даже о своем глупом чувстве к Расселу.

Вот и сейчас он в джинсах и свитере сидел на диване и с иронической улыбкой на губах в сотый раз выслушивал ее сердечные признания. Стройный, грациозный, с длинными пальцами рук и патрицианскими чертами лица.

– И как только я могла влюбиться в твоего брата? – в отчаянии и недоумении спрашивала она Артура, а скорее себя. – Конечно, это ужасно глупо. Я сразу должна была понять, что выйдет из всего этого. Ведь он мне не понравился с самого начала! Я понимала, что он – герой не моего романа. Как же это все случилось?

– Ты знаешь, Ребекка, любовь – ведь это...

– Кошмар и ничего больше!

Она приложила руку ко лбу и принялась рассеянно расхаживать по кухне.

– А как же все эти счастливые финалы? Они жили долго и счастливо и умерли в один день? А?

Артур иронически улыбнулся.

– Да ты ведь знаешь, что это только сказки.

– Он ведь твой брат! – Она почему-то укоризненно посмотрела на Артура.

– С этим я не могу ничего поделать. Случайное стечение обстоятельств.

Артур улыбнулся и похлопал ее по руке. Его слова заставили Ребекку выпустить пар.

– Это ты виноват! Если бы он не был твоим братом, я никогда бы его не встретила! А если бы ты был настоящим другом, то позволил бы мне излить все мои пылкие чувства на тебя!

Но когда она взглянула на Артура и увидела его всепонимающую улыбку, ее злость куда-то улетучилась, и Ребекка слабо улыбнулась ему в ответ.

Артур притянул ее за руку на диван и ласково обнял, пытаясь утешить.

Внезапно дверь открылась без стука, и друзья с изумлением увидели на пороге того, кто был, сам того не зная, объектом безумных страданий молодой художницы. Перед ними стоял Рассел Робертс собственной персоной. Они торопливо отпрянули друг от друга.

– Добрый день. Я не помешал?

Рассел коротко кивнул девушке и бросил подозрительный взгляд на брата.

Ребекка не могла отвести глаз от Рассела. Несмотря на элегантный покрой кашемирового костюма и дорогой галстук, у него был тот же небрежный и независимый вид, который восхитил ее в начале их знакомства. Он был загорелым и здоровым. Прекрасно выглядел, был полон энергии и пугающе сексуален.

В нем появилось что-то новое, но она не смогла определить, что же именно. Рассел был слегка возбужден, и Ребекке даже показалось, что он выпил. Ошеломленные друзья не успели опомниться, как Рассел закрыл дверь и оказался перед ними. Он стоял посреди комнаты, как гранитная глыба. Цельный и непоколебимый.

Ребекка несколько раз глубоко вздохнула. Нужно сохранять спокойствие, мыслить ясно и разумно. Нельзя поддаваться эмоциям. Опять Рассел врывается в ее жизнь без всякого предупреждения. Зачем он явился на этот раз? Это не замедлило разъясниться.

– Вы уже видели это? – спросил Рассел Робертс, размахивая газетой.

Интересно, что же в газете могло его так заинтересовать? Кризис на бирже? Падение курса акций? Изменение цен на нефть? И насколько это было важно для них сейчас?

Он подошел к столу, за которым сидели Артур и Ребекка, смотревшие на него с выражением