хуже меня!

Джонни Мак стоял в дверях комнаты отдыха.

— Не представляю, о чем ты говоришь, — прошипела Эдит и демонстративно повернулась к нему спиной.

— Прекрасно знаете, о чем.

Джонни Мак лишь бросил на Лейн быстрый взгляд и направился к Эдит. Когда он встал у нее за спиной, она не пожелала повернуться к нему.

— Я знаю секрет, — прошептал он.

Лейн подалась вперед, чтобы слышать. Он сказал, что знает секрет? Какой?

Эдит слегка вздрогнула, но продолжала стоять, не шевелясь, не реагируя. Лейн не раз видела ее такой — когда она слышала то, чего не хотела слышать, и всеми силами старалась не обращать на это внимания, как и сейчас.

— Я знаю этот грязный, гнусный маленький секрет, — заговорил Джонни Мак. — Мэри Марта рассказала мне много лет назад. В тот вечер, когда Кент встретил меня провожающим ее домой. Кстати, я тогда встретил ее бродящей неподалеку от загородного клуба. Она была подвыпившей и разговорчивой.

Плечи Эдит напряглись. Лейн ждала, затаив дыхание, заинтригованная, о каком секрете говорит Джонни Мак.

— В тот вечер она просила меня заняться с ней любовью, но я отказался. — Джонни Мак бросил на Лейн быстрый взгляд, в котором сквозила безмолвная просьба понять его. — Я сказал ей, что, если слухи верны, она доводится мне единокровной сестрой.

— Слухи верны, — сказала Эдит убийственно-спокойным голосом. — Ты знаешь не хуже меня, что Джон был твоим отцом. Как думаешь, почему я… — Она резко умолкла, словно поймала себя на том, что чуть было не призналась в каком-то тайном грехе.

Разумеется, происхождение Джонни Мака не было тщательно оберегаемым секретом. Эти давние слухи были известны всему городу. Нет, решила Лейн, в чем бы ни заключался этот секрет, он не был всеобщим достоянием.

Джонни Мак продолжал:

— Знаете, что сказала мне Мэри Марта, услышав, что я не могу заняться с ней любовью, потому что, возможно, мы брат и сестра?

Эдит резко повернулась к нему, согнув, будто когти, пальцы с красными ногтями. Готовая пустить их в ход.

— Никто не поверит тебе. Слышишь? Какую грязную ложь ты бы ни разносил, никто тебе не поверит.

— Вот как? Разве то, что я знаю, не объясняет, почему Мэри Марта всю жизнь мучается психическими и эмоциональными проблемами?

— Она просто хрупкая, как и моя мать, — возразила, вздернув нос, Эдит.

— Может, так оно и есть, однако…

— Я отказываюсь слушать твои измышления.

Заткнуть рот Джонни Маку было не так-то легко. Лейн затаила дыхание, ждущая, заинтригованная, слегка боящаяся той правды, которую он собирался открыть.

— Мэри Марта сказала, что мы с ней вполне можно заниматься сексом, что не важно, если я ее брат. Что он и Кент…

Эдит пронзительно вскрикнула, потом зажала рука ми уши и громко заголосила. Лейн взглянула на Джонни Мака, безмолвно прося помощи. Господи! Господи! Он имеет в виду, что… Нет! Не может быть. Какую бы ненависть она ни питала к Кенту, как бы дурно он ни обходился с ней, неужели он действительно был способен… Нет. Господи, нет.

— Успокой же ее! — потребовала Лейн. Джонни Мак схватил Эдит за плечи и сильно затряс, потом отвел ее руки от ушей и сжал их, не давая ей уйти.

— Кент состоял в кровосмесительной связи с Мэри Мартой с тех пор, как ей пошел двенадцатый год.

— Не-е-ет… — Неудержимо рыдая, Эдит беспомощно повалилась на грудь Джонни Мака.

Лейн ахнула. Колени ее ослабли, ноги стали будто резиновыми. Она села на ближайший стул. Сцепив дрожащие руки, заставила себя дышать медленно, ровно. Но в голове у нее продолжали звучать слова Джонни Мака. Снова и снова, словно фраза из какого-то отвратительного телефильма.

«Кент состоял в кровосмесительной связи с Мэри Мартой с тех пор, как ей пошел двенадцатый год».

Бадди Лоулер выскочил из своего кабинета:

— Что здесь происходит, черт возьми?

Прежде чем кто-то из его людей успел объяснить, Бадди увидел Гленна Мэниса, которого держали рядовой Майк Дэвис и сержант Том Бэдлоу. Этого осложнения он ожидал. Как-никак Джеки с Гленном были любовниками около года, так что, вполне естественно, Гленну захотелось кое-что выяснить. Однако если не уладить с ним дело, он может доставить множество беспокойств. Бадди неторопливо подошел к Гленну и улыбнулся:

— Парень, что это с тобой? Спятил?

— Я не спятил, — ответил Гленн, пытаясь вырваться. — И Джеки тоже не была спятившей.

— Обещай, что успокоишься и будешь вести себя разумно, тогда Том и Майк выпустят тебя, — сказал Бадди.

— Обещаю. — Гленн перестал вырываться, но его взволнованное дыхание напоминало фырканье быка, готового пустить рога в ход. — Я только хочу получить ответы на несколько вопросов.

Бадди махнул рукой державшим Гленна полицейским:

— Отпустите его.

Те повиновались. Гленн тут же вытащил платок из заднего кармана и утер пот с полного красного лица.

— Мы с Ронни, дядей Джеки, занимаемся похоронными приготовлениями, и мне нужно знать, когда выдадут ее тело.

Бадди вздохнул с явным облегчением. Меньше всего ему хотелось сажать в камеру любовника Джеки Каммингс. Чем скорее закончится эта история, чем раньше похоронят Джеки, тем лучше будет для всех, особенно для Мэри Марты. Поэтому он потребовал немедленного вскрытия. Пусть ее смерть объявят самоубийством и поставят на этом точку.

— Зайди ко мне в кабинет, Гленн, — сделал приглашающий жест Бадди. Пропустил его вперед, потом вошел сам и закрыл дверь. — Садись. — Бадди указал на стул посреди комнаты, потом уселся на край стола и скрестил руки на груди.

— Я попросил дока Томпсона в виде одолжения сделать вскрытие, если возможно, сегодня. Он закончил работу примерно полчаса назад и сразу же отправил мне заключение. — Изогнувшись, начальник полиции протянул руку назад и взял папку, лежавшую на массивном металлическом столе. — Можешь позвонить в похоронную контору, сказать, пусть утром заберут тело Джеки.

Глаза Гленна наполнились слезами. Бедняга, подумал Бадди. Наверное, в самом деле любил Джеки, хотя примерно четверть мужчин в городе переспали с ней как минимум один раз. Черт, еще когда он учился в школе, Джеки трахалась с ним и половиной футбольной команды.

— Док Томпсон согласен с тем, что Джеки застрелилась? — спросил Гленн и высморкался