собирается останавливаться и хочет продолжить со мной — может быть, Ему назло, а может, чтобы продемонстрировать обретенную в любви ко мне свою независимость от Него. Так мы кончили. Мария приняла мою сперму, а я почувствовал себя до такой степени измотанным и пустым, что сил не было стоять, и я опустился на какой-то полуразвалившийся ящик. Мария сочувственно глядела на меня. Видимо понимая, каково с Ним соперничать. Он никак не реагировал. Я в очередной раз победил Его. Я победил Его в отношении к Марии — самому главному для меня в жизни. И как бывает всегда у мужчины после удачи с женщиной, я стал великодушен и добр.

— Слышишь меня? Я не ревную Тебя больше. Обиды нет более в моей душе. Я снисходителен к Тебе, побежденному моей любовью к Марии. Не знаю, есть ли правда на земле, но горняя справедливость существует. Любовь выше и меня, и Тебя. И о ней судят по справедливости. Вот только судьи кто? Неужели, и это тоже Ты?

Вот и случилось наконец то, чего я не то чтобы боялся — просто не хотел, чтобы оно случилось: жена застукала меня, когда я был с Марией. Я думал, если это и произойдет, то как-то иначе; все равно у меня был заготовленный вариант отбрехивания. Надо сказать, жены обычно в курсе, что их мужья дрочат. Это происходит чаще всего из-за недостатка интенсивности половой жизни — нехватки количества сношений. Нередко жены дрочат мужей, как, например, моя любезная, когда ей нельзя совокупляться из-за месячных. Бывает, семейные пары занимаются взаимной мастурбацией ради новых ощущений. Случая, как у меня с Марией, еще, я думаю, ни у кого не было.

Я как всегда был с нею на ковре и уже подходил к моменту взрыва мраморной башни, как внезапно услышал:

— Чем ты там занимаешься?

Я окаменел на полу. Но уже находился в таком состоянии возбуждения, что, даже перестав двигаться, не мог остановить нарастающей волны семяизвержения, и мой хуй предательски исторгнул из меня струйки спермы на лежащую подо мной Марию. Можно представить, какая это была картина для свесившейся с кровати жены, старательно за всем наблюдавшей.

— Что ты делаешь? — пыталась разгадать она.

Я вышел из шокового состояния, только испустив последние капли.

— Почему на полу?

Слава богу, деталей, то есть самой Марии, она не разглядела. Я поднялся с ковра, незаметно прихватив с собой дивеевскую иконку. Шок подействовал странным образом: несмотря на разрядку, пенис не опускался, а наоборот, как будто еще более окреп. Ни слова не говоря, я перешел на кровать. Жена удивленно подвинулась, давая мне место рядом, но я без слов лег прямо на нее. Поскольку мы уже неделю как не еблись, супруга безропотно приняла в себя мой хуй. И только удивленно заметила:

— Что это с тобой сегодня?

— Не что, а кто, — неразборчиво бормотнул я, играя в правду на собственных нервах. Эти рискованные игры «на грани» я люблю — они добавляют в кровь адреналина.

Но жена все-таки кое-что услышала. Уже слегка задыхаясь от ебли, успела спросить:

— О ком ты?

В ответ я лишь увеличил темп, к тому же старательно всаживая свой елдак ей в пизду как можно глубже. Она перестала расспрашивать и вдруг с такой страстной яростью завертелась на моем шампуре, что я потерял всякое самообладание. Так мы с ней давно не кончали. Я совершенно утратил ориентировку — где верх, где низ? Я не чувствовал себя и не ощущал даже своего члена. Тело ушло от меня, я как бы плыл в пространстве без притяжения и ориентиров. И не мог даже оценить, приятно мне это или нет. Произошла утрата ощущений, осталась только сладкая душевная мука; меня несла волна чего-то много большего, чем я сам. И весь мир оборачивался вокруг единственного полюса — пизды моей законной подруги, и не было иной точки отсчета. Я уже не слышал, что кричала жена и что в ответ рычал я сам. Сперма моя пробила пространство, кажется, до соседней галактики. Жена висела на мне, обвивая руками и ногами, и вжималась с желанием слиться совершенно.

По моим наблюдениям, женщины вообще переживают половой акт глубже, чем мужчины. В этой части мужчины могут им позавидовать. Так что невозможно даже вообразить, что испытывала принадлежащая мне по закону половина в момент этого оргазма, если даже я утерял всякое представление о реальности в настоящем смысле слова. (Если бы она могла еще и это описать!) Я пер ее, повисшую на мне, сквозь дебри вожделенных пространств. В этот миг слияния мы были мастодонтом, пробивающим все, и это движение не мог остановить никто, даже Бог. Мы вырвались на вершину, превосходящую Его возможности, здесь уже никто не мог над нами властвововать. Время остановилось. Воздвигнутые любовью, мы оказались превыше всего.

Мария наблюдала за нами и, похоже, все понимала. Злость и ревность впервые я прочел в полускрытом взгляде. Мне не было жаль ее. С нею мы проделывали такие путешествия не раз. Но попробуйте совершить подобное с земной женщиной!

Я понимаю, что уедало мою дивеевскую возлюбленную. До сих пор в этих трансцендентных улетах она не имела себе соперницы. Потому и не протестовала никогда против нашей с женой ебли, поскольку никакой физический контакт не мог сравниться с метафизическим запространственным полетом с нею. И вдруг мы с женой приблизились к такой возможности. И я понял, что Мария ревнует. Конечно, не как земные ординарные бабы, но ревнует! Значит, у нее есть чувства, и они сильны, несмотря на то что она принадлежит к горнему миру высшей гармонии и благодати! Чувство ревности — наконец-то! Я был глубоко удовлетворен. Мир стал ясен: он подчинялся идентичным законам для всех, он замкнулся в своей орбите.

Жена повторила вопрос: что же я делал сегодня ночью на ковре перед тем, что у нас с нею случилось позже, — и, не дождавшись ответа, уснула.

Выходной, суббота.

Утром, одеваясь, жена все-таки вспомнила:

— Так что ты делал на полу вчера ночью? Понятно, как любой из нас относится ко всякого

рода дознаниям, даже если они производятся женщиной, одевающейся спозаранку после ночи, проведенной с вами. А может быть, как раз поэтому — и с особенным неудовольствием?

— Любовь.

Она глядит искоса:

— Не со мной… — Мне кажется, она меня недопонимает.

(Я люблю смотреть на свою законную кралю со спины, когда она одевается. Делает она это всегда так: вначале все с себя снимает и затем, стоя обнаженной, начинает выбирать в платяном шкафу, что надеть. Мне нравится глядеть сзади на ее узкую спину с немного выступающими с боков грудями, аккуратную голенькую попку, тонкие в щиколотке стройные ноги с упругими ляжками. Обычно я не выдерживаю, вскакиваю с постели, подбегаю к ней и начинаю приставать: оглаживаю ягодицы, бедра, «помогаю» натягивать трусики и укладывать в лифчике грудь. Стараясь дать побольше воли рукам, облапываю и ощупываю ее всю, от паха до макушки, на которой помогаю закрепить гребень. Она, конечно, шутливо отбивается и возмущается, отталкивая от себя мои руки, притворно ворчит, пока наконец не заканчивает одевание.)