такое жгучее желание. И глупо думать, что она для него всего лишь одушевленный предмет женского пола.

Платье соскользнуло на пол, и Эва подавила инстинктивное желание закрыться руками от пристального взгляда Зака. На его чувственных губах блуждала улыбка.

— Зак, я…

Эва хотела что-то сказать, но он шагнул к ней и закрыл рот поцелуем. Пол качнулся, и в тот же миг исчезло все, кроме головокружительной черноты, в которую она летела, едва успев сомкнуть веки. Эва приподнялась на цыпочки и вернула ему поцелуй. Гулкий стук собственного сердца отдавался у нее в ушах, кровь заструилась по жилам с невероятной быстротой. Зак провел ладонью по ее груди, и Эва задержала дыхание. Не то всхлип, не то стон сорвался с ее губ, когда острое наслаждение, словно электрический разряд, пронзило ее.

Он подвел ее к кровати и, раздеваясь, не отводил от нее мерцающих серебром глаз.

— Ты всегда хотела меня, — сказал он.

— Н-нет…

Она попыталась что-то объяснить, но слова замерли на губах, и в памяти всплыло, как много раз при встречах с ним она опускала глаза, отворачивалась и категорически отказывалась объяснить самой себе свою реакцию на него. Она делала над собой усилие и задвигала его образ на задворки сознания, избегала думать о нем, и это превратилось у нее в привычку, так что в его присутствии она не могла держаться естественно, была постоянно в напряжении, словно ей что-то угрожало.

— Это все твой железный самоконтроль и твое упрямство. Ты знала, что между нами существует взаимное притяжение, но ни за что не хотела в этом признаться. И это сводило меня с ума, — говорил Зак, снимая рубашку и не отрывая взгляда от ее смущенного лица. — Я боялся подойти к тебе, предвидя, что ты оттолкнешь меня. Ты всегда от меня шарахалась и ни разу, даже случайно, не дотронулась до меня.

Эва вспомнила ситуации, когда она в присутствии Зака напряженно следила за каждым своим жестом, бессознательно держась настороже. Жутковато было понимать, что ее тело давно чувствовало могучее влечение, возникшее между ними, но мозг, отказывался даже подтвердить его существование до того дня, кода он вошел в ее кабинет.

— Я… не знала, — сдавленно пробормотала она.

— Зато теперь знаешь.

В одно мгновение Зак оказался рядом и увлек за собой на шелковые простыни. Тут ход мыслей Эвы прервался, словно он нажал на какую-то невидимую кнопку. Она задрожала, почувствовав рядом его гибкое тело. Грудь ее лихорадочно вздымалась, возбуждение охватило ее в считанные секунды.

Зак принялся целовать ей грудь, его руки легко касались трепещущего тела, пульсирующих жилок у ключиц, и она блаженно таяла под этими ласками.

— Зак… — выдохнула Эва.

— Какое удивительное ощущение, — пробормотал он. — Это ни на что не похоже… Боже, ты так прекрасна!

Эва осторожно провела пальцами по его щеке. Она хотела его так страстно, что ей стало больно. Зак продолжал покрывать ее тело быстрыми дразнящими поцелуями, а она прильнула к нему, погрузила пальцы в его волосы, и из ее горла стали вырываться прерывистые сладострастные вздохи. Теперь его руки гладили атласную кожу ее бедер…

— Сейчас… — произнес он беззвучно.

Эва почувствовала себя на пределе. Они достигли апогея страсти. Невидящим взглядом они посмотрели друг на друга. И в следующее мгновение он стремительно овладел ею. Эва громко вскрикнула от жгучего наслаждения, всем телом подаваясь ему навстречу. Она выгнулась, запрокинула голову; обжигающий жар внутри нее стал совсем нестерпимым, каждый мускул натянулся как струна. И вдруг тело стало потрясающе легким, и она словно оторвалась от земли и воспарила.

Потом Эва лежала, тесно прижавшись к нему, вызывая в памяти чудесное чувство уверенности, что и он в ее объятиях пережил те же удивительные ощущения. Она испытывала восхитительное блаженство. В ее душе наконец-то воцарился покой. Она все отчетливее начала осознавать, что невероятно, безумно счастлива. Именно ощущение счастья и лежало в основе покоя и умиротворения. И это ни с чем не сравнимое чувство радостного восторга потрясло молодую женщину.

Зак шевельнулся, и тотчас ее руки обвились плотнее вокруг его горячего тела, потому что она не хотела отпускать его. Лежа щекой на его плече с упавшими на лицо волосами, она с удивлением поняла, как в ней шевельнулось собственническое женское первобытное чувство, и вздрогнула.

— Тебе холодно? — Зак осторожно натянул на нее простыню и снова довольно вытянулся рядом с ней, как кот на солнышке. Она знала, что он улыбается.

— Без бренди гораздо лучше, — пробормотал он хрипло.

Эва замерла.

— Я не была пьяна.

— Но в то же время не была и совсем трезвой, — заметил он многозначительно. — Тогда я пообещал, что ты можешь на меня положиться. Я не кривил душой, моя красавица. Но я переоценил свое самообладание. Не знаю почему, но тебе захотелось быть со мной, и этого оказалось достаточно.

Всего одна безумная ночь, подумала Эва, полностью изменила всю ее жизнь.

— Зачем были все те цветы? — спросила она с любопытством.

— Чувство вины, — ответил он коротко.

— Чувство вины? — Она откинула волосы с лица и озадаченно взглянула на него. Его выразительный рот дрогнул.

— Я не ожидал, что для тебя эта ночь окажется первой. Для женщины это значительное событие, а ты ведь не была подростком, тебе двадцать три года, значит, ты до сих пор сознательно не желала вступать в близкие отношения. Я подумал, что утром ты вряд ли будешь чувствовать себя такой же отчаянной девчонкой, как накануне ночью.

— Ты прав.

Кожа ее щек порозовела. Если бы она не стеснялась обсуждать их первую ночь, она сказала бы, что он и правда сделал это событие весьма значительным. Даже охваченная гневом и раскаянием, Эва понимала, что Зак вел себя с ней по-особенному. Но, собственно, почему бы и нет. Ведь Зак такой многоопытный любовник. В девятнадцатилетнем возрасте, когда она еще только впервые робко поцеловалась на крыльце, он уже жил с женщиной много старше его. Интересно, кто из них кого обольстил? Но Эва тут же отругала себя за пошлое любопытство.

Зак заметил, что ее взгляд стал задумчивым. Блеснув глазами, он решительно высвободил свое плечо, рассеянно отодвинул ее на прохладную половину широкой кровати и встал.

— Я проголодался, дорогая. У нас еще достаточно времени, чтобы успеть поужинать.

Эва расстроилась. Она проводила его взглядом, испуганно заметив на гладкой бронзовой спине свежие царапины, и снова опустила голову на подушку. Ощущение чудесной внутренней радости быстро угасало. В голове вертелась беспокойная мысль — неужели она и впредь сможет чувствовать себя нужной Заку только в постели? Но зачем ей большее? Разве она не согласилась, когда он назвал их союз браком по расчету? Вот и нечего искать