Крепко сжимая его руку, Эва неуверенно шагнула на палубу катера. Она никак не могла привыкнуть к высоким каблукам изящных плетеных босоножек. Сегодня вечером они собрались пообедать в очаровательном ресторанчике на одном из островов в заливе Термаикос.

Пока катер несся по темной водной глади, оставляя за собой пенистый след, Эва украдкой поглядывала на Зака. Иногда ей хотелось проникнуть внутрь этой тщательно причесанной темноволосой головы и найти ответы на мучившие ее вопросы.

Почему именно я? — хотелось ей спросить. Ведь она самая обыкновенная девушка, самого заурядного происхождения, а Зак чрезвычайно богат, с предками голубых кровей, родословная которых уходит в глубь веков. Перед ним был неограниченный выбор, но он предпочел ее. Почему?

Неужели с ее стороны было безумием или непомерным тщеславием надеяться, что Зак может быть в нее хоть чуточку влюблен? Наверное, его предупредительность и фантастическая щедрость вскружили ей голову, раз она осмеливается лелеять такую сумасшедшую мечту. С упорством мазохиста она напоминала себе, что все донжуаны очаровательно любезны, что Зак прекрасно знает женщин и ему ничего не стоит пустить пыль в глаза любой дочери Евы, чтобы только потешить себя. А месяцев через шесть он скорее всего будет смотреть на нее, как на предмет обстановки, их общение лишится новизны, и трепет, который она сейчас испытывает, заменит привычка. Так радуйся, пока с тобой обращаются, как с особой королевской крови!

— Что это с тобой? — спросил Зак, помогая ей сойти с катера на набережную.

Эва неловко повела плечами.

— Ничего…

— Ты какая-то задумчивая. — Он бросил взгляд на ее напряженный профиль. — Наверное, с моей стороны было слишком смело надеяться, что ты сможешь забыть…

— Что забыть? — спросила Эва, встревоженная быстротой, с которой Зак из беззаботного и веселого сделался угрюмым.

— Не стоит играть в прятки, дорогая. Сегодня тот самый день, когда ты готовилась упасть в объятия Воглера у церковного алтаря.

Это неожиданное напоминание застало молодую женщину врасплох, она побледнела. Стоило Заку заговорить о Трое, как в лицо ей словно пахнуло ледяным ветром.

— Не думаю, чтобы ты об этом не вспомнила, — сухо процедил Зак. — Сегодня ты с утра разыгрываешь спектакль, но тебя видно насквозь.

— В самом деле? — нервно улыбнувшись, она с тревогой вгляделась в окаменевшие черты его красивого лица. — Зак, поверь, я абсолютно забыла, что сегодня тот самый день.

Выражение его глаз стало жестче. Он пробормотал что-то по-гречески, но Эва поняла, что он не верит ей ни на грош.

Зак распахнул дверь модного ресторанчика, и неприятный разговор прервался: им навстречу уже спешил метрдотель. Он подвел их к свободному столику, когда седой мужчина средних лет, сидевший поблизости, вдруг с шумом отодвинул стул и поднялся, воскликнув:

— Сфаэлос!

Он оживленно заговорил по-гречески.

— Эва. — Зак легонько подтолкнул ее вперед. — Ален Рондирис, друг нашей семьи.

— Вы должны присоединиться к нам.

Ален повелительно щелкнул пальцами, официанты принесли еще два стула. Эву он галантно усадил на свое место, представив сидящих за столиком:

— Моя жена, Нели. — Он погладил плечико эффектной платиновой блондинки, сидевшей теперь рядом с Эвой, с тщеславной гордостью владельца.

— Георгос Перрис и его жена Голди.

Перрис уже поднялся и энергично тряс им руки. Ален заказал напитки. Его жена, которая была лет на двадцать его моложе, усиленно пыталась завладеть вниманием Зака и даже не посмотрела на Эву.

Голди скептически улыбнулась.

— У вас, кажется, медовый месяц? Лучше было бы вам не встречаться с нами. Мужчины наверняка примутся сейчас обсуждать деловые проблемы.

Нели окинула Эву придирчивым взглядом.

— Уверена, что Эва знает. Она работала у Зака, а для него дело — прежде всего. Я хорошо помню это по себе.

— Вы тоже работали у Зака? — улыбнулась Эва.

Нели широко раскрыла глаза и резко рассмеялась.

— Дорогуша, неужели, глядя на меня, можно подумать, что я когда-нибудь трудилась в поте лица с девяти до пяти в какой-нибудь конторе? Не слишком-то лестно!

При этих словах представительницы высших слоев местного общества щеки Эвы слегка порозовели.

— Извините. Я вас неправильно поняла.

— Ничего удивительного. — Голубые глаза Нели смотрели на нее неприязненно. — Вам, должно быть, не по себе в такой компании.

В этот момент Ален провозгласил тост за молодоженов. Его неподдельное дружелюбие резко контрастировало с подчеркнутой надменностью жены.

— Удивляюсь, что вы не отправились в путешествие на яхте, — заметил он.

— Эва страдает морской болезнью, — небрежно ответил Зак, на что Эва удивленно вскинула голову.

— Кто тебе сказал?

— Твоя тетя. — Он посмотрел на нее через стол. На дне его светлых прозрачных глаз вспыхнуло веселье. — На приеме. И эта новость заставила меня в последнюю минуту поменять планы.

— А сам-то ты этого не знал? — Плотное тело Алена задрожало от беззвучного смеха.

Эва тоже этого не знала. Если бы сейчас тетя подвернулась ей под руку, она бы не раздумывая придушила ее. Как-то, когда Эва была еще школьницей, они плыли на пароходе по Миссисипи и ее немного укачало, но вряд ли это было достаточным основанием для подобного вывода.

— Какая досада, — процедила сквозь зубы Нели. — Значит, «Жемчужину» придется теперь продать?

— Только не из-за меня. Моя тетя любит преувеличивать, — поспешно вставила Эва.

— Греция — самая романтическая страна мира, — мечтательно произнесла Голди