либо психически больного человека, реализовавшего свои грезы на деле, да и то, если командировка оплачена каким-нибудь фондом типа Сороса или российским опальным олигархом.
Кровать Федора Павловича была заправлена, а сам он в одних брюках отжимался на руках от пола, с трудом отмытого перед его приездом.
– Доброе утро, – глядя на раскрасневшееся лицо шефа, протянул Антон, прикрывая за собой двери. – У нас плохие новости.
– У Хаяри сибирская язва? – Генерал пружинисто встал и отряхнул руки. – Мы об этом уже говорили.
– Тогда только предполагали, – Антон замялся.
– Как ты думаешь, – Федор Павлович снял с дужки кровати полотенце и направился к дверям, – я за каким чертом сюда приперся?
– Под утро пришло сообщение от Джина, – Антон посторонился, пропуская шефа мимо себя. – Хаяри был у Наставника за сутки до его возвращения. Кейс с бактериологическим оружием, предположительно спорами сибирской язвы, находился на момент проверки в крышке люка.
– Почему не предусмотрели такой вариант? – Родимов задержался и уставился на него колючим взглядом.
– Обыск был проведен тщательно, – Антон пожал плечами.
– Хорошо. – Родимов наконец взялся за дверную ручку и, взглянув на стоящего в коридоре дневального от комендантской роты, вновь посмотрел на Антона: – Сбор через семь минут наверху.
Офицеры расселись вокруг стола, за которым Антон провел ночь. В общих чертах все были в курсе происшедших событий. Родимов сообщил результаты работы группы Джабраилова в Москву. Информация такого характера не залеживается. Как водится, доложили президенту. Быстро обработав, разослали по департаментам и министерствам. В общем, как это принято говорить, довели до лиц, ее касающихся. Оттуда в расположенные на территории Чечни, Дагестана, Северной Осетии и Ставропольского края соединения и части Министерства обороны, подразделения МВД, МЧС и ФСБ полетели директивы, приказы, распоряжения. В основном они уже были конкретизированы каждому ведомству в соответствии со спецификой его деятельности. Если МЧС в срочном порядке готовилось к локализации возможных районов заражения, их дезинфекции, эвакуации людей, карантина и оказания помощи пострадавшим, то силовики отзывали из отпусков оперативных сотрудников, усиливали и увеличивали количество постов, маршрутов патрулирования. Войска старались максимально перекрыть административные границы. В общем, огромный механизм пришел в действие. Но все прекрасно понимали, что эти меры запоздалые. Угроза применения оружия массового поражения не устранена, а значит, в любой момент может произойти непоправимое.
– Нам неизвестно, на чем перемещается Хаяри, где находятся его основные силы, а главное, в каком месте он сейчас хранит контейнер, – обведя спецназовцев задумчивым взглядом, заговорил Родимов. – Тем не менее мы успешно провели первую фазу операции по внедрению наших сотрудников в ближайшее окружение араба, коим, несомненно, является Наставник. Наша задача сейчас находиться в полной боевой готовности и ждать дополнительной информации от Джина. Не отвлекаться ни на какие посторонние задачи. Зачистки, засады, поиски – пусть этим занимаются разведчики группировки и милиция. У нас есть реальная возможность выйти на след Хаяри, и мы должны ее максимально использовать.
Учитывая сложность задачи и то, что противник предпримет весь комплекс контрразведывательных мер, Родимов перевел взгляд на Антона, – подполковнику Филиппову в течение тридцати минут организовать транспорт, который в случае выезда не вызовет подозрения у местного населения. Территорию комендатуры необходимо скрытно покинуть. Район ожидания подготовить с таким расчетом, чтобы мы смогли добраться до Джугурты не больше чем за десять минут. Вопросы?
– Почему Джугурты? – Антон хотел встать, но генерал сделал знак рукой, чтобы тот оставался на месте. – Контейнер оттуда забрали. Больше Хаяри с этим поселком ничто не связывает.
– Там Вахид. – Генерал взял со стола ручку и стал задумчиво крутить ее в руках. – Раз старик посвятил его в тайну предстоящей акции, значит, они планируют его использовать.
– Он это и сказал, – подтвердил Антон.
– Поэтому я считаю, – не обращая внимания на реплику командира группы, продолжал Федор Павлович, – что либо Джина навестят для инструктажа, либо вызовут к Хаяри или одному из его помощников. В этом случае, насколько мне известно, Джабраилов меняет диапазон частоты своего маяка, и кто-то должен начать его преследование.
Заработал сигнал на станции. Филиппов бросил на генерала извиняющий взгляд и вышел из-за стола:
– Слушаю, Филин...
Оставшиеся сидеть за столом разведчики следили за выражением лица Антона. Все знали, что этот аппарат настроен на частоту Джина.
– ...Так. Понял... Правильно решил... До связи!
Закончив говорить, Антон повернулся к столу и торжественно посмотрел на Родимова:
– Хаяри только что покинул окрестности Джугурты. Вахиду поставлена задача выехать из Грозного в направлении Москвы для совершения теракта. Сам араб направляется через Дагестан в Астрахань, и уже оттуда – вверх по Волге.
– Маяк? – Генерал не сводил напряженного взгляда с Антона.
– Маяк установить не удалось. Машина «Нива» белого цвета, без номеров, задние стекла тонированы.
– Уже что-то, – не выдержал Дрон.
Когда Вахид выбрался во дворе дома Шевади из машины, то заметил большие перемены в настроении его обитателей. Фируза стирала под навесом, и даже не подняла взгляда на приехавших. Сам старик встретил Джина на крыльце. Вид его был хмурым, если не сказать злым.
– Когда уходишь? – спросил он с деланым безразличием в голосе.
– Пока не знаю, – пожал плечами Вахид, – но, по всей видимости, скоро.
– Сегодня в полдень тебе привезут одну ампулу, – старик внимательно посмотрел ему в глаза. – Нужно будет придумать, как надежно спрятать ее.
– Хаяри говорил насчет новых документов, – Джин выжидающе уставился на Наставника.
– Сейчас сюда придет человек, который должен тебя сфотографировать, – старик оглядел Вахида придирчивым взглядом. – Приведи себя в надлежащий вид. Твой раненый друг останется у меня. С тобой поедет моя родственница.
Наконец до Вахида дошло, почему так хмуро выглядит чеченец.
«Неужели возможно, что женщина, тем более такая молодая, смогла уговорить этого человека отпустить ее на верную гибель?» – удивился он, одновременно сожалея о случившемся. Ему не хотелось верить, что Фируза может быть ослеплена ненавистью, как какой-то лютый Басаев. С одной стороны, отправляясь с ним в Москву в качестве смертницы, она не подвергается никакому риску. С другой, она наверняка предстанет перед судом. Вахид надеялся, что для акции ему предоставят специально подготовленную женщину – шахидку, через которую можно будет узнать местонахождение лагеря, где их штампуют. После чего, без всяких угрызений совести, отправить за решетку.
Он прошел в дом. Здесь царил полумрак и прохлада. Пахло лекарствами и еще чем-то таким, что всегда витает в воздухе помещений, где есть раненый.
– Вахид, – подозвал его Шамиль.
– Чего тебе? – опускаясь рядом на корточки, зло спросил Джин. С самого начала они договорились, что он будет всем своим видом выдавать недовольство ранением товарища, считая его обузой. Якобы он не переставал чувствовать неловкость за то, что стеснил Шевади и его родственников, одновременно вновь навлекая на них беду. В любой момент русские или милиция могут провести повторную проверку дома. Тем более они в ультимативной форме распорядились засыпать бункер.
– Я слышал, ты уходишь? – Шаман, морщась, приподнялся на локтях и, перевернувшись на бок, сел. – Еще пара дней, и я смогу ходить. Подожди меня.
Говоря это, Батаев не переставая крутил головой, пытаясь определить, есть ли кто рядом с открытым окном. Он явно что-то хотел сказать, но боялся, что их подслушивают. Поняв причину его беспокойства, Вахид поднялся и, перегнувшись через подоконник, сплюнул наружу.
