эту забавную ситуацию, и его страх моментально исчез.

Он попробовал подтянуться по металлической стойке до перил и начал короткими рывками поочередно перебрасывать руки вверх. Но стальной прут предательски скользил во вспотевших от страха ладонях. Силы быстро покидали Вадика, пальцы слабели, кулаки вот-вот могли разжаться.

«Надо раскачаться и прыгнуть на нижний балкон. Надо. Другого выхода нет. Надо прыгать», — мысленно уговаривал себя Вадик, а вслух твердил:

— Вниз не смотреть! Главное, не смотреть вниз!

Он так сжимал пальцы, что под ногтями выступила кровь. Но боли он не чувствовал — новая волна страха заглушила все чувства, Вадик понял, что не продержится так и минуты. Нужно было прыгать, и он начал медленно раскачиваться — так, чтобы не полететь вниз раньше времени.

Когда, как следует раскачавшись, Вадик почувствовал, что его тело максимально приблизилось к центру нижнего балкона, он, стиснув зубы, разжал пальцы и устремился вниз, к серой балконной плите, окруженной металлическим ограждением, которое стремительно приближалось и, как казалось Вадику, уходило куда-то назад.

В следующую секунду его ягодицы обожгла зверская боль. Вадик вскрикнул и обнаружил себя сидящим на краю перил, свесившим ноги внутрь балкона. Еще один миг, и он почувствовал, как неумолимая сила инерции повлекла его тело назад, в пустоту. Скорее машинально, чем осознанно, он вытянул руки вперед, ища за что бы ухватиться, и это спасло его. Секунда, другая — и он вновь обрел равновесие. Осторожно наклонив корпус вперед, он спрыгнул на балкон и с непередаваемым чувством счастья ощутил под ногами надежную твердь железобетона.

Несмотря на то, что он добился чего хотел, то есть попал в семнадцатую квартиру, все его тело дрожало, как от озноба, — никогда он не испытывал такого напряжения, как минуту назад.

Луна скрылась за облаками, и Вадику пришлось включить подсветку, чтобы увидеть на часах время — 22.58. «Неужели я опоздал?» — подумал Вадик.

Он поднял с пола увесистую палку, дрожащими руками открыл балконную дверь, переступил порог и вошел в гостиную. Вокруг стояла кромешная тьма. Единственная входная дверь в квартире была открыта, поэтому Вадик слышал все, что происходило на лестнице: вот где-то внизу, скорее всего, на первом этаже скрипнула и захлопнулась дверь подъезда… вот послышались осторожные негромкие шаги…

Как ни храбрился Вадик, обсуждая с Диной их преимущество перед Цыганом, но в этот момент у него мороз пробежал по холке. Он передернул плечами и, постепенно привыкая к темноте, всмотрелся во мрак перед собой.

Разглядев дверной проем, Вадик шагнул к нему и вздрогнул, почувствовав, как чья-то сильная, пахнущая вяленой рыбой ладонь зажала ему рот. В следующий момент перед глазами Вадика блеснули сотни крохотных голубых молний, он услышал стрекот электрошокового устройства и голос Цыгана, который прошептал ему на ухо:

— Тихо положи палку на пол. Вадик молча подчинился.

— Не шевелись, фотограф. Дернешься раньше времени — шибану током, как сегодня возле лифта. — Цыган, приблизив к лицу Вадика электрошокер, снова включил прибор и между двумя напоминающими острые концы змеиных зубов штырьками сверкнули несколько коротких зигзагов, от которых повеяло запахом грозы, озоном. — Ты меня понял, фотограф? — спросил Цыган, крепче зажимая рот Вадика.

Вадик промычал нечто утвердительное, чувствуя, как его колотит мерзкая, постыдная дрожь. «Так вот, оказывается, чем Цыган открывал замки домофонов, — догадался Ситников. — Я использовал зажигалку, а он — шокер, который тоже вырабатывает электроимпульсы».

Дина появилась в квартире внезапно. Ее силуэт показался в дверном проеме, когда луна выглянула из-за облаков.

— Объясните, что здесь происходит? — спросила она требовательным голосом, так, словно в этой ситуации главной была она, а не Цыган.

«Если бы мои родители с малолетства приучали меня прыгать на скачущую лошадь, я бы сейчас тоже был таким смелым», — мысленно позавидовал ее храбрости Вадик.

— Отпусти его! — приказала Дина Цыгану, вынимая из кармана газовый баллончик. — Сейчас же отпусти, не то хуже будет!

Цыган растерялся от такого напора. Он убрал руку от рта Вадика, но схватил его за горло и, приставив электрошокер к шее, сказал Дине:

— Я ведь тебя конкретно предупреждал: приходи на встречу одна.

— А кто ты такой, чтобы меня предупреждать? — с вызовом подняв подбородок, произнесла Дина.

— Нам надо поговорить, а он тут лишний, — сказал Цыган, крепче сжимая горло Вадика.

— Отпусти меня, — сдавленным голосом произнес Вадик. — Убери свой электроразрядник. Считаю до трех. Раз. Два с половиной. Три! Три с половиной…

Не обращая на него ни малейшего внимания, Цыган повторил:

— Нам надо поговорить.

— Ты ведь следил за мной несколько дней, — сказала Дина. — Неужели не нашел удобного момента для разговора?

— Нашел. Прошлой ночью. Но ты ж меня обрызгала какой-то дрянью из баллончика, — сказал Цыган. — Я хотел поговорить с тобой сегодня утром, но этот фотограф все время крутился у меня за спиной, — он кивнул на Вадика.

— Чем он тебе помешал? — спросила Дина. — Ты что, хотел передать мне секретную информацию? — Она говорила совершенно спокойно, будто давно ждала этой встречи, чтобы раз и навсегда покончить с неизвестностью. — Почему ты просто не подошел ко мне и не поговорил, если тебя что-то интересует?

— Ждал, когда твои предки умотают на гастроли. У меня ведь не простой вопрос. Кто знает, — уклончиво произнес Цыган, — я к тебе с вопросом, а ты ко мне на встречу с бандой ментов. Хотел узнать тебя получше. Как говорит мой батя, чем лучше знаешь, тем проще с ним, типа, договориться. У меня к тебе всего один, чисто конкретный вопрос.

— Говори! — резко произнесла Дина.

— Где Ураган?

— Ах вот оно что… — негромко произнесла Дина, а Вадик увидел, что ее напряженный силуэт в дверном проеме покачнулся и как-то обмяк, расслабился, будто тяжелая ноша свалилась с ее плеч. Она облокотилась о дверной косяк, откинула со лба прядь волос и усталым голосом спросила: — Неужели из-за этой ерунды ты меня столько дней преследовал?

— Тебе ерунда, а мне забота, — сказал Цыган и, сильнее вдавив острые штырьки электрошокера в шею Вадика, пригрозил: — Говори, а то я не посмотрю, что мы на четвертом этаже, грохну твоего приятеля и сброшу его вниз.

— Если я скажу, ты отстанешь? — спросила Дина.

— Да кому ты нужна! Скажи, и гуляй на все четыре стороны!

— Запиши, а то забудешь и снова начнешь приставать.

— Говори, у меня память хорошая.

— Он в лесничестве. По Белорусской дороге доезжаешь до Можайска, потом на автобусе до деревни Ку-лешово, там спросишь, как дойти до лесничества, и пройдешь пешком километра четыре. Если повезет, то доедешь на частнике, — объяснила Дина и посоветовала: — Я не знаю, что ты затеял, но предупреждаю: не лезь к Урагану — хуже будет.

— Спасибо за предупреждение, — сказал Цыган. — Сколько людей живет в лесничестве?

— Один.

— Ладно, поверю на слово. Но учти, если узнаю, что соврала, — гляди, — Цыган погрозил Дине пальцем, — пожалеешь!

Он отпустил Вадика и слегка подтолкнул его к дальнему углу комнаты.

— А теперь мы расстанемся тихо и вежливо, ясно? Заходи, — велел Цыган Дине и, когда она, войдя в комнату, освободила дверной проем, мгновенно исчез в темноте.

— Он не маньяк, — сделала вывод Дина, когда внизу за Цыганом захлопнулась подъездная дверь.