Ведь они были представителями различных племен.

На Земле они были наиболее прогрессивными среди своего народа. Прогрессивными в том смысле, какой вкладывают в это слово бледнолицые. Тревис вдруг осознал, что мыслит иначе, чем прежде. Ведь он тоже подвергся воздействию редакса. Все эти люди получили современное образование, но все были охвачены тягой к приключениям. Это и выделяло их среди прочих. Отобранные для участия в эксперименте, они успешно прошли все тесты. Их освободили от лишних эмоций и малодушия. Но все это – до применения редакса…

Так зачем же его применили? И зачем понадобился этот полет? Что заставило доктора Эша, Мердока и полковника Келгариеса, которых он знал и которым доверял, отправить их без предупреждения на Топаз? Что-то случилось. Что-то, что позволило доктору Ратвену повлиять на других и отправить добровольцев в это дикое путешествие.

Тревиса вывел из размышлений гул голосов вокруг костра. Мужчины поднимались, отходили в тень и укладывались на одеяла, найденные на корабле. Кроме того, на корабле было обнаружено разнообразное оружие: ножи, луки, колчаны со стрелами. Владеть всем этим их обучали в ходе подготовки к проекту. Продуктов оказалось мало. Поэтому завтра им предстояла охота…

– Зачем с нами так поступили? – возле Тревиса возник Олень, его взгляд был устремлен на огонь. – Не думаю, что ты знаешь больше, чем все мы.

Тревис ухватился за эту мысль.

– Но ведь здесь есть такие, кто говорит, будто я что-то знаю.

– Верно. Раньше мы были едины в наших мыслях и желаниях. Теперь же мы занимаем разные позиции, как если бы стояли на разных ступенях лестницы. Пинда-лик-о-йи расставили нас так. Кого-то выше, кого-то ниже… – он нарисовал в воздухе ломаную линию. – В этом-то и таится опасность.

– Ты прав, – согласился Тревис, – но правда и в том, что я ничего обо всем этом не знаю и стою на лестнице вместе со всеми.

– Я тебе верю. Но близится время, когда мудрее будет отойти в тень.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты единственный из нас уже летал среди звезд, поэтому тебе легче понимать все новое. Нам нужен разведчик. Койоты бегут по твоим следам, и ты не боишься их.

Это было весьма разумно. Отослать его вперед, подальше от остальных, в сопровождении койотов. Лучше на время исчезнуть из поля зрения. Пусть люди на воображаемой лестнице сплотятся крепче.

– Я уйду утром, – согласился Тревис. Он отправился бы сейчас, но не мог заставить себя покинуть огонь и человеческое общество.

– Можешь взять с собой Цоая, – сказал Олень.

Тревис ждал продолжения. Цоай, двоюродный родич Оленя, был одним из самых молодых в их группе.

– Нам нужно, – объяснил Олень, – изучить эту землю. По традициям нашего народа младший всегда идет след в след за старшим и учится у него. Нужно изучить не только следы, но и людей.

Тревис понял, что скрывалось за этими словами. Беря с собой молодежь, можно воспитать последователей. Среди апачей вождями становились благодаря собственным заслугам. До тех пор пока апачей не загнали в резервации, вожди завоевывали свое положение в племени исключительно при помощи силы характера. И то, что вождями становились выходцы из одного клана, было простой случайностью.

Тревис не хотел брать на себя роль вождя. И не хотел, чтобы сплетни сделали его изгоем. Для любого апача изгнание из клана было сродни смерти. Тревису требовались сторонники, которые поддержали бы его, вздумай Деклай или кто-то из его единомышленников перейти от брюзжания к открытой враждебности.

– Цоай способный ученик, – согласился Тревис, – мы выступим на рассвете.

– Пойдете вдоль хребта? – осведомился Олень.

– Если мы хотим отыскать место для лагеря – да. В горах человек всегда найдет защиту.

– Думаешь, есть необходимость строить укрепление?

Тревис пожал плечами.

– Я в этом мире всего день и не видел никого, кроме зверей. Но это вовсе не значит, что здесь нет врагов. Сведения об этой планете были на кассете, которую мы привезли с собой из другого мира. Следовательно, о Топазе могут знать те, кто путешествует от звезды к звезде, как мы из города в город. Если путь к этой планете записали на кассету, значит, на то есть какая-то причина.

– Но ведь все это было так давно… – задумчиво проговорил Олень. – Может ли причина просуществовать так долго?

Тревис вспомнил две другие планеты. Странную пустыню, которую населяли звероподобные существа, которые, возможно, когда-то были разумными. Они выходили ночью из своих песчаных нор и нападали на звездолет. И другую – руины огромного города, заросшие пышной тропической растительностью. Тревис там сделал духовую трубку из нержавеющего металла в подарок маленьким крылатым людям. Хотя людям ли? Оба этих мира были обломками древней галактической империи.

– Некоторые вещи остаются надолго, – ответил Тревис. – Если мы встретим кого-то, следует проявить осторожность. Но прежде всего нужно выбрать место для лагеря.

– Да, возврата домой для нас нет, – констатировал Олень.

– Почему ты так говоришь? За нами могут прислать спасателей…

Олень поднял глаза на Тревиса.

– Когда ты спал под воздействием редакса, кем ты был?

– Воином на коне…

– А я… я был с го'нди, – отозвался Олень.

– Но…

– Бледнолицые убеждали нас, что такой власти – власти вождя – не существует? Да, пинда-лик-о-йи много чего говорили нам. Они всегда чем-то заняты: своими инструментами, машинами. А тех, кто думает по-другому, кого нельзя подогнать под их мерку, называют глупыми мечтателями. Правда, не все бледнолицые так думают. Например, доктор Эш понемногу начал понимать. Я, возможно, все еще на полпути в прошлое. Но я уверен в одном: для нас нет дороги назад. Однако придет время, и из семени прошлого прорастет что-то совсем новое. И ты должен стать одним из наставников этой молодой поросли. Поэтому я и прошу тебя взять с собой Цоая, а в следующий раз – Льюпа. Молодой человек склоняется под напором слов, как тоненькое деревцо склоняется под порывами ветра. Поэтому ему нужны крепкие корни.

В Тревисе боролись природное чутье и цивилизованность. Точно так же в его сознании боролись картины, навеянные редаксом, и картины, представшие перед его глазами после пробуждения. Но теперь он больше доверял своим ощущениям. Он знал, ни один из апачей не провозгласит себя го’нди, властью духа, известной лишь великим вождям, если только она действительно не находится внутри его. Возможно, эта власть и была обманкой прошлого, но ее влияние чувствовалось здесь и сейчас. Тревис не сомневался, что Олень безгранично верил в то, что говорил, и эта вера передавалась другим.

– Это мудрость, нантан…

Олень покачал головой.

– Я не нантан и не вождь. Но кое в чем я убежден. Ты тоже веришь в то, что у тебя внутри, мой младший брат!

На третий день, двигаясь вдоль горной цепи на восток от временной базы, Тревис нашел, как ему показалось, подходящее место для лагеря. Рядом был каньон с источником воды, к которому сходились звериные тропы. Уступы скалы вели к небольшому плато, где рос невысокий кустарник. Его ветви годились для постройки вигвамов. Вода и пища под рукой, а уступы скалы легко защитить от врагов. Даже Деклаю и его приспешникам придется признать, что это место весьма удобно.

Тревис выполнил свой долг перед кланом и теперь мог сосредоточиться на собственной проблеме, которая не давала ему покоя вот уже несколько дней. Путь к Топазу был записан на кассету жителями давно исчезнувшей звездной империи. Значит, планета была для них важна. Но почему? Пока он не обнаружил на планете никого разумнее виденных им рогатых существ. Однако его терзало предчувствие, что здесь есть кто-то еще, затаился и ждет. Желание разгадать эту загадку снедало Тревиса.