Он убрал меч, стряхнул несуществующую пылинку с плеча и встал спиной к Дуку. Карла лежал под стеной лицом вниз, не шевелясь.

– Эй, уродец, подними его и приведи в чувство. Если он сейчас не сможет говорить – нарисую узор и на твоей левой щеке.

Не обращая внимания на заливающую лицо кровь, Дук вскочил. Голова закружилась, его качнуло. Ведя руками по стене, Жиото подобрался к гноморобу. Альфар равнодушно наблюдал за ним. Тюремщик ухватил карлу за плечи, перевернул на спину, оглядел и побрел к двери. Зоб отступил, Дук вышел наружу.

Раскрытые глаза гномороба смотрели в потолок. Альфар не увидел синяков – Жиото бил карлу по ребрам и спине, но не по лицу. Важно, чтобы на теле пленника не осталось повреждений, которые смогут увидеть другие гноморобы. У его соплеменников не должно возникнуть никаких подозрений, когда карла будет делать то, что ему прикажут. Альфар присел, провел пальцами по голове Гарбуша, нащупал шишку под спутанными темными волосами.

Чермор выпрямился и отступил, когда в дом ввалился Дук Жиото с ведром в руках. Он вылил взятую из колодца воду на гномороба, обхватил его под мышки и посадил под стеной. Голова Гарбуша склонилась на грудь.

– Ты и по голове его бил? – спросил Альфар.

Дук попятился от него.

– Я знаю, ты меня слышишь и видишь, – обратился Чермор к пленнику. – Мне говорили, что вы, коротконогие, самые упрямые создания в Аквадоре. Но тебе придется сделать то, что я прикажу. Уродец, подай-ка мне табурет.

Ненавидящим взглядом уставившись в затылок Альфара, Дук Жиото обошел стол, придвинул табурет и вновь отступил. Мелко дрожащие пальцы тюремщика лежали на рукояти меча. Он успел помыть лицо водой из колодца, но кровь все еще текла, заливая глаз и щеку.

Альфар сел на табурет.

– Твоя подруга жива, – произнес он. – И будет жить дальше, если ты сделаешь кое-что. Не притворяйся, ты все слышишь. Посмотри на меня.

Гномороб не шевелился.

– Смотри на меня!

Голова Гарбуша медленно поднялась. Все это время он понимал, что происходит вокруг, но до сих пор ни разу не взглянул на человека, которого привели убийцы, – и теперь увидел перед собой хорошо одетого смуглого юнца с прилизанными волосами. Тот сидел, выпрямив спину, и, расправив плечи, разглаживал тонкие черные усики.

– Отлично, – сказал Альфар и снял с пояса шелковый мешочек.

– Где Ипи? – глухо спросил Гарбуш.

– Мы отвезли ее в одно место. Ты должен…

– Откуда я могу знать, что она жива?

– Тебе ничего не остается, кроме как поверить, не так ли?

– Я хочу увидеть ее.

– Не сейчас. Вскоре мы вернем ее тебе, невредимую. А сейчас ты ответишь на мои вопросы. Потом сделаешь то, что тебе скажут. После этого мы вернем тебе Ипи. Отвечай. Владыка Октон прячется у Доктуса?

– Я хочу увидеть ее, – повторил Гарбуш.

– Увидишь. Завтра. Выбора нет, понимаешь? Или ты отвечаешь на вопросы и делаешь то, что тебе скажут, или ее убьют. Я даже не побрезгую воспользоваться помощью этого уродца. Отдам Ипи ему. А тебя убьют сейчас, и умирать ты будешь, зная, какая судьба ожидает ее…

– Если вы меня убьете, кто сделает то, что вам нужно?

Альфар пожал плечами.

– Найдется другой способ. Вышло так, что легче всего заставить сделать это именно тебя. Но если с тобой не получится… Что же, мы придумаем еще что-нибудь. Теперь отвечай. Владыка Октон прячется в вашем квартале?

– Да, – сказал Гарбуш.

– Он собирается покинуть Фору?

– Да.

– Доктус с ним?

Гарбуш отрицательно качнул головой.

– Аркмастер остается? – удивился Чермор. – Почему? Ну хорошо, сейчас это неважно. Так Октон отправляется один?

– С ним летят гноморобы, – произнес Гарбуш. – Команда. Я среди них.

Теперь Альфар удивился по-настоящему:

– Летят? Что это значит? На чем вы летите?

– Ковчег. Мы называем это ковчегом. Летающий корабль. Эфироплан.

Альфар выпрямился на табурете. Они с Некросом решили, что это будет обычный хорошо охраняемый