Дарик опустил косу наискось от левого плеча вниз, в последний момент отбив выпад, так что меч лишь слегка царапнул кожу. Внутри Дара булькнуло, идущий от него запах усилился, у Альфара защипало глаза. Он продолжал пятиться. Дар занес косу, Чермор пригнулся, следя за ржавым лезвием. В тот момент, когда коса и меч столкнулись, Дар пнул противника ногой.
Удар оказался сильным, Альфара отбросило в сторону, он врезался плечом в дверь, та распахнулась. Чермор ввалился в темную комнату. Семеня, он боком пересек ее и остановился на середине. Дверной проем загородила фигура пепелянина.
Проникающий сквозь окно тусклый свет озарял широкую кровать, ковры на стенах, открытый железный ларь. Альфар попятился. Дарик дрался лучше него, но Чермор испытывал лишь брезгливое презрение, страха не было.
– Это из-за тебя я стал таким, – Дар шагнул в комнату, отвел назад руку и закрыл дверь. Теперь Альфар видел, что меч оставил на животе пепелянина темно-синюю царапину. Под ней дрожали капли, напоминающие жирное голубое масло.
– Пытатель! – сказал Дар, наступая на Чермора. – Я так хотел встретиться с тобой…
– Жалко, что сейчас не утро, – откликнулся Чермор.
– Что? – Дар поднял косу, пересекая комнату по дуге. – Что ты сказал, Пытатель?
– Люблю запах тления по утрам, – пояснил Альфар Чермор. – Хотя, Дарик Дар, ты воняешь как целая скотобойня!
Дарик бросился на него, наотмашь рубанул косой: раз, второй – и дважды меч встречал лезвие, отбрасывал назад. Дар ударил в третий раз, снизу – и попал Альфару в подмышку правой руки.
Чермор вскрикнул, падая на колени и выпуская меч. Его рукав и пола кафтана потемнели от крови. Спальня расплылась перед глазами, Альфар уперся ладонью в пол и поднял голову. Дар стоял над ним, занеся косу. Левая рука Чермора откинула клапан сумки. Лезвие начало опускаться – Альфар выбросил руку перед собой, швырнув в лицо Дара пригоршню драгоценных камней, колец и тяжелых золотых монет.
Они не могли причинить серьезного вреда, но Дарик зажмурился, и коса ударила в пол рядом с отпрянувшим Чермором. Все вокруг дергалось и качалось, стены кренились, плечо жгло огнем. Альфар ухватил противника за локоть там, где между пятнами мха лоснилась влажная голая кожа. Он смял плоть пальцами, ощущая, как под ними что-то мягко перекатывается. Дарик взвизгнул – пальцы Чермора продавили кожу, и голубая маслянистая жидкость выступила наружу. От тела Дара пошел такой сильный запах, что Чермор зажмурился. Он продолжал давить, скрюченные пальцы до половины погрузились в кожу.
Рукоятью косы Дар ударил его по носу, потом плюнул в лицо. Чермор замычал, тряся головой, и выпустил локоть врага. Голубые струйки ползли по руке пепелянина от продавленных в локте круглых дыр. Он сделал шаг, замахиваясь, босая ступня скользнула в крови, натекшей из подмышки Альфара; нога поехала в сторону, грузное тело развернулось, и пепелянин полетел спиной на раскрытый железный ларь.
Ларь перевернулся, Дар скатился с него. Лежа спиной на полу, Дарик взвыл. Его тело пошло волнами, забулькало, заклокотало. Альфар пополз к двери. Когда он попытался вздохнуть, в ноздри его будто вставили лезвия узких кинжалов и провернули их. Разинув рот, хрипя, ничего не видя из-за слез, он полз, оставляя за собой дорожку золота и крови. Вопящий Дарик Дар, колотя вокруг себя руками и разбрызгивая голубые капли, перевернулся на живот. Из спины торчали хрустальные осколки реторт, поблескивала впаянная в них алмазная крошка. Мертвая ртуть пузырилась, смешиваясь с голубой жижей, текущей из порезов, въедалась в плоть, растворяя ее. Ворсинки влажного мха на теле Дарика трепетали, шли волнами, как под порывами ветра. От смрадного духа воздух потеплел, в нем повисли мельчайшие радужные капли. Альфар ткнулся головой в стену, вслепую зашарил перед собой, уперся ладонями в дверь, толкнул. Позади Дарик тяжело катался по полу. Вдруг мох по всему телу колыхнулся, и спина между лопатками, там, куда попало больше всего ртути, провалилась. Крик оборвался; в последний раз ударив ладонями, Дар перекатился лицом вверх. Покрытая голубой пенкой лужа густой жидкости расползлась из-под тела.
Альфар выбрался в коридор, каблуком толкнул дверь, захлопывая ее, пополз дальше. Запах стал слабее, он наконец смог вздохнуть. Нащупав сумку на поясе, сунул внутрь руку – сумка наполовину опустела, но часть драгоценностей и монет еще оставалась там. Альфар преодолел коридор и возле лестницы попытался встать. Прижал ладонь к ране в подмышке, упираясь в пол лбом, выгнулся и смог подняться на колени.
Вонючему пепелянину, будь он хоть лучшим бойцом в городе, не справиться с Альфаром Чермором. Просто потому, что Чермор – знать, а Дарик – чернь. Чермор умнее, Чермор
– Уродец? – произнес он.
Дук Жиото провел кончиком меча вокруг глаза Альфара, а затем перерезал ему горло.
Хуго встретил своего аркмастера словами:
– Вы что, привели всего троих?
Бесон остановился посреди колонного зала на первом этаже башни. Следом вошли трое длинноволосых мужчин с заросшими щетиной худыми лицами. Нарядом им служили теплые свободные рубахи, кожаные безрукавки, килты в крупные коричневые и желто-рыжие клетки, длинные шерстяные чулки. Каждый нес на плече большой двуручный меч с широкой крестовиной и кольцом на рукояти.
– Накорми братьев, – буркнул Бесон и зашагал вверх по лестнице. На верхней ступени он приостановился и добавил:
– Это Тремлоу, Мак’руд и Горд’кан. К утру прибудут другие.
Хуго проводил его взглядом – аркмастер, скорее всего, отправился прямиком в свой бассейн с ледяной водой, чтобы отдохнуть после долгой скачки. Когда Бесон скрылся из виду, Чаттан спустился к воинам.
Он поздоровался с каждым по обычаю севера, трижды положив правую ладонь себе на грудь. Оглядев их одежду, заключил, что Бесон привел обычных воинов клана квереморов, того самого, в котором прошла юность аркмастера.
