ворон из Робы. Там враги напали на Норавейник! Теперь мы улетаем на малом ковчеге, как и собирались, а на большом летят все остальные. И великий чар тоже летит! Он поссорился с твоим отцом, они даже кричали друг на друга при всех, мастер Лейфа сказал, что они не успеют доделать большой ковчег, но потом Бьёрик…

– Я не лечу, – перебил Гарбуш, поворачиваясь к ним спиной и склоняясь над огнестрелами.

– Но потом Бьёрик сказал, что успеют… – Дикси замолчал, хлопая глазами.

– Как не летишь? Почему? Ты же хотел полететь больше всех нас.

– Что случилось? – повторил Кепер, кладя руку Гарбушу на плечо. – Испугался?

Гномороб сбросил руку и заорал:

– Они схватили Ипи! Вы ведь знаете, это моя… моя невеста! Всю ее семью зарезали, кроме брата. Стражник, капитан, сказал – это люди одного аркмастера, они из тюрьмы, из Острога! Ипи забрали туда. Я ухожу, чтобы освободить ее!

После этих слов все надолго замолчали. Приготовленных чехлов не хватало, и Гарбуш стал запихивать огнестрелы за ремень, поддерживающий его штаны.

– Ну и дела… – пробормотал Дикси.

Осталось несколько рукоятей, железных трубок и колесиков. Гарбуш завернул их в холстину, бросил под воротами, взял топоры и повернулся – Дикси с Кепером, отойдя в сторону, о чем-то тихо говорили.

– Да, – произнес Кепер. – Только быстрее.

Дикси кивнул и заковылял прочь.

Гарбуш наконец закончил приготовления и пошел было к выходу, но Кепер встал на его пути.

– Давай немного подождем. Дикси сейчас вернется. Он пошел за нашими топорами.

– Зачем вам топоры? – спросил Гарбуш.

– Мы пойдем с тобой, ага? Поможем. Дикси ведь бродит везде, знает всякие ходы. Выведет нас из мастерской, чтоб никто не увидел и не приставал, куда мы идем со всем этим оружием. Только не спорь!

Помедлив, Гарбуш кивнул. Он не собирался спорить. Мелькнула мысль, что друзья ни при чем, что они могут погибнуть, что они… Но потом перед ним встало лицо Ипи, и Гарбуш не сказал ни слова. Сквозь грохот, доносящийся от ковчегов, раздался стук костяной ноги. Появился Дикси, волокущий мешок. В нем лязгали топоры.

Выпустив наружу трех спешащих юных карл, привратник по имени Гарон вернулся в домик на краю квартала гноморобов. В единственном помещении стояла пара табуретов, стол и койка под стеной. На столе между грязными мисками и чашками лежала железная труба, а на койке устроился напарник Гарона, толстяк Занг. Гарон взял трубу, покрутил в руках и сказал:

– Вроде какой-то шум.

Занг пробормотал:

– Да нет там никого. Ты ж только что выходил. Почему ты всегда такой беспокойный?

Внутри трубы находилось крошечное устройство, благодаря которому она, если сильно дунуть, издаст громкий пронзительный гудок – на случай, когда нужно дать тревожный сигнал.

– Сиди здесь, – произнес Гарон. – Я ведь тебя не гоню. Сам проверю.

– И вообще нам тут недолго осталось, – откликнулся Занг, переворачиваясь на койке. – Сын мой недавно прибегал, говорит, они уже втащили части второго двигателя на большой ковчег, сейчас Доктус его доделывает. Скоро все улетим. Надо идти к себе, собираться, а мы тут торчим.

Гарон, захватив трубу, покинул домик и направился к калитке в воротах. По дороге оглянулся – уходящая вниз улица, дома-развалюхи, под которыми спрятаны жилища славных карл, пусто, никого нет… Гарон стал привратником, потому что, в отличие от большинства карл, не любил находиться под землей. В помещениях с низким потолком его охватывал страх и становилось трудно дышать. Он предпочитал открытое пространство, небо…

Отодвинув два массивных засова, привратник приоткрыл калитку, оглядел кривую улицу снаружи, груду мусора, канаву, кусты – и помахал рукой. Кусты зашевелились, из них вышел чернокожий здоровяк в красных шароварах и сандалиях, с кривой саблей на шелковой перевязи, туго охватывающей телеса. Когда он приблизился, Гарон тихо сказал:

– Прилетела птица, теперь там шум. Они собрались немедленно отправиться в Робы, оставив тут аркмастера одного, но он переспорил их. Сейчас все у ковчегов, хотят ночью взлетать.

– Что, чар улетит вместе со всеми? – так же тихо спросил Буга Тэн.

– Да, на двух ковчегах отправятся. На одном – Владыка с юными гноморобами, как и хотели, на втором – все остальные с аркмастером.

– Ох, плохо это, – протянул чернокожий. – Ох, недоволен будет хозяин… Значит, придется драться.

Огорченно качая головой, он протянул гноморобу кошель. Гарон взвесил его на ладони, развязал, пересчитал золотые монеты. Хватит, чтобы заиметь мастерскую и вступить в цех оружейников. Потом можно привести из Норавейника – если там останется кто-нибудь живой – молодую карлицу… Хотя Гарону больше нравились человеческие женщины. С деньгами и собственной мастерской он сможет подыскать себе какую-нибудь.

Он стоял возле открытой калитки, глядя то на улицу, то на двери домика, где остался Занг. Буга Тэн удалился к кустам и вскоре вернулся. За ним появились другие чернокожие. Один, второй, третий… Уже после первого десятка Гарон сбился со счета. Буга с двумя помощниками нырнул в здание, оттуда донесся короткий вскрик, и здоровяк появился вновь.

Когда все чернокожие прошли через калитку, у ворот образовался большой отряд.