От слабости, подумал, едва не рыча от злости. Кто не способен молодецким ударом развалить противника от плеча до пояса, тот силен на всякие хитрости, умности!
– В твоих словах есть зерно, – признал он нехотя. – Я готов выкупить своих людей. Но каких ты хочешь за них?
Соломон всплеснул руками:
– Всех, конечно. Неужели твои доблестные воины не стоят намного больше, чем мои жалкие соплеменники, которые ни воевать, ни красть скот не умеют? Да один твой воин стоит больше, чем все наше племя! Потому я и прошу отдать лишь этих сорок женщин и тридцать мужчин, хотя твои воины стоят намного больше.
Рус, слушая его речь, выпрямился, развел плечи и самодовольно улыбался. Другие воины тоже горделиво похохатывали, выпячивали грудь, напрягали мышцы.
Сова скептически хмыкал. Рус оглянулся на него, нахмурился:
– Договорились. Приводите вон к тому камню. Он как раз посередине от нашего стана и вашего града.
– Когда?
– Завтра, когда солнце коснется виднокрая, – решил Рус.
Он и раньше, еще когда шел с братьями, возвращался поздно, вваливался в шатер и почти падал. Ис стаскивала с него сапоги и одежду, разминала могучие мышцы спины, топталась босыми ногами, там же на полу Рус и засыпал. Ис молча и печально любовалась его красивым мужественным лицом. Во сне оно теряло жесткость, даже жестокость, становилось почти детским. Брови подергивались, и рот слегка приоткрывался, придавая ему удивленное и чуть обиженное выражение.
Но как ни коротка летняя ночь, даже осенняя, но Рус вскакивал раньше, чем начинал алеть рассвет. Ис ни разу не успевала заметить переход от сна к бодрствованию. Только что спит глубоко, расслабленно, в следующее мгновение вскакивает одним прыжком – свежий, полный сил, со вздутыми мышцами, что просто кричат от жажды схватки, улыбающийся, с ясным лицом, с блистающими как молния ровными белыми зубами.
Она не успела отстраниться, его рука мелькнула неуловимо быстро, захватила ее за шею. Ис пикнуть не успела, как оказалась под его горячим и твердым телом. Он жадно поцеловал ее, упиваясь сладостью губ, сказал нежно:
– Ис, я люблю тебя. Ты так и не засыпала?
– Еще отосплюсь, – ответила она. Ее глаза смеялись. – С тобой я научилась спать вполглаза. Рус, я хочу съездить в град иудеев.
Он насторожился. В груди полыхнул гнев, сказал сдавленным голосом:
– Зачем?
– Не знаю. Меня туда тянет. Все-таки они говорят на моем языке.
Он загнал обратно злые слова, сказал негромко:
– Ис, я понимаю твою скорбь. Ты не можешь смириться, что боги позволили уничтожить твое племя. Ты пытаешься в этом жалком подобии людей увидеть нечто родственное… Но ты взгляни на себя! Таких женщин больше нет на свете. А здесь племя жалкое и слабое!
Она возразила, все же польщенная:
– Рус, здесь очень много красивых женщин! Даже очень красивых.
– Да? – удивился он. – Мне они не попадались.
– Рус, ты просто чудо.
– Ты сама чудо-юдо!
Он уже оделся, влез в перевязь. Ис с удовольствием смотрела на исполинский меч за его плечом. Это было мужественно и красиво. Уже вдогонку крикнула:
– Я все равно побываю в их граде!
Рус придержал полог, туда пахнуло холодом, запахами степных трав, конским потом и ароматом легкого дымка костра.
– Ты хочешь со мной поссориться?
– Нет, – ответила она, – но когда взойдет солнце, я оседлаю себе коня.
Он покачал головой. Жалкий, мокрый цыпленок в логове льва быстро превратился в львицу.
Когда Ис пошла к коновязи, там уже ждал Буська с рыжей кобылой Молнией. Алое заспанное солнышко ласково трогало сбрую, покрытую золотыми и серебряными бляшками. Красная как жар попона была расшита золотыми нитями, седло вкусно пахло новенькой кожей.
Молния радостно заржала. Молоденькая и быстрая, она совсем не походила на огромного коня Руса, могучего и с толстыми ногами жеребца Ракшаса. Ее ноги были длинные и сухие, обтянутые выпирающими сухожилиями, а шея длинная и гибкая, изогнутая дугой, как у лебедя.
– Князь велел, – сообщил Буська. Он был еще заспанный, шмыгал носом. – Поехать с тобой?
– Я найду дорогу, – ответила она. – Но спасибо, что предложил.
– Не за что, – ответил он по-взрослому.
Он подставил ей колено, но Ис, засмеявшись, вдела ногу в стремя и одним взмахом взлетела в седло. Из Буськи вырастет воин не только отважный в бою, что важно для воеводы, но и внимательный к женщинам, что не меньше важно для вождя.
