Вослед теням, не медлившим нимало, —
Огонь благой любви зажжет другую,
Блеснув хоть в виде робкого следа.
К нам некогда спустился Ювенал857,
Открывший мне твою любовь живую,
Чем можно быть, кого-либо не зная,
И короток мне путь средь этих скал.
Что смелость послабляет удила,
И впредь со мной, как с другом, рассуждая:
Жить скупость858 рядом с мудростью, чья сила
Усердием умножена была?'
У Стация; потом он начал так:
'В твоих словах мне все их лаской мило.
Приводит ложным видом в заблужденье,
Тогда как суть погружена во мрак.
Что я был скуп; подумать так ты мог,
Узнав о том, где я терпел мученье.
Был даже слишком — и недаром бремя
Нес много тысяч лун за мой порок.
Внимая восклицанью твоему,
Как бы клеймящему земное племя:
Не направляешь ты сердца людские?'859 —
Я с дракой грузы двигал бы во тьму.860
У слишком щедрых рук, и этот грех
В себе я осудил, и остальные.
Кто, и живя и в смертный миг, не чает,
Что их вина не легче прочих всех!
Наоборот какой-либо иной,
Свою с ним зелень вместе иссушает.
Клянущей скупость, жаждал очищенья,
То как виновный встречною виной'.
Двойной печали Иокасты пел,862 —
Сказал воспевший мирные селенья,863 —
Тобой как будто вера не водила,
Та, без которой мало добрых дел.
Иль светоча тебя разомрачил,
Чтоб устремить за рыбарем865 ветрила?'
К Парнасу,866 пить пещерных струй прохладу,
И первый, после бога, озарил,
Несет в ночи и не себе дает,
Но вслед идущим помощь и отраду,
Мир первых дней и правда — у порога,
И новый отрок близится с высот'.867
Но, чтоб все части сделались ясны,
Я свой набросок расцвечу немного.
Проникнут правой верой, насажденной
Посланниками неземной страны;
Созвучен был словам учителей,
Что к ним я стал ходить, как друг исконный.