Девчонки завизжали. Блинков-младший висел над стулом в готовности номер один, не прикасаясь к сиденью. Он был уверен, что первая пуля, то есть торт, предназначена ему.

А Дэнни, помедлив, обернулся к сидевшему рядом Сержу и нахлобучил торт ему на голову.

Взбитые сливки залепили Сержу все лицо. Компьютерный гений стал похож на неудачный скульптурный портрет старинного академика с седой бородкой, в седом парике и шапочке с плоским верхом. Роль шапочки исполняла картонка из-под торта.

Блинков-младший опустился на стул. Он был намного разочарован.

Серж сорвал залепленные очки кота Базилио, схватил со столика второй торт, замахнулся…

И вдруг стало темно. Блинков-младший не сразу понял, что второй торт, по справедливости предназначенный Дэнни, стекает по его собственной физиономии!

– И не рыпнулся. Вот что значит фактор внезапности, – заметил Америкэн бой. Не было ни малейших сомнений в том, что он сговорился с коварным Сержем.

Все смеялись. Все. Дэнни, Энни-жвачка, Серж-Базилио и, главное, Ирка.

Блинков-младший выгреб по целой пригоршне взбитых сливок из каждого глаза и проморгался.

– Доброе утро, – задыхаясь от хохота, выдавила из себя Ирка.

Почему Блинков-младший раньше не замечал, что она смеется так громко, так визгливо и зло?!

Фрачный лакей подал ему стопку больших полотняных салфеток. Серж уже приводил себя в порядок (хотя какой порядок, если надо мыть голову). Блинков-младший утерся и решил не уходить, пока не уйдет Серж.

– Вундерваффе – оружие возмездия, – сказал Дэнни, взяв со столика третий торт. – Дим, ты можешь отомстить.

«Отомщу, ты только дай!» – про себя пообещал Блинков-младший. Уж он бы не стал изводить этот последний торт на Сержа, как хотелось Америкэн бою. Уж он-то знал, чью физиономию украсить взбитыми сливками!

– Лови, – сказал Америкэн бой и бросил торт Блинкову-младшему.

Торт летел точно в руки, без подвоха. Блинков-младший как будто с полки взял из воздуха его круглую картонку… И тут оказалось, что подвох все-таки был. Обычный торт остался бы на этой картонке, но торт, сделанный по международным правилам безопасности специально для бросания в морду, был слишком воздушным и жидким. Он разлетелся вдребезги, как куча мокрого снега под сапогом!

Эффект был поскромнее, чем от прямого попадания, но мало не показалось. На картонке осталось не больше двух ложек взбитых сливок, прочее угодило в основном на футболку Блинкова-младшего.

Компания грохнула, и он тоже заставил себя улыбнуться. Когда смеешься над собой вместе со всеми, получается не так обидно.

Бывший торт стекал по животу одним тяжелым сгустком, как плевок великана. Спасая джинсы, Блинков-младший сгреб его на картонку. И увидел, что набралось на хороший бросок. Не раздумывая, он с разворота запулил картонкой в Дэнни.

Шмяк! Взбитые сливки залепили смеющийся рот. Америкэн бой булькнул, выдувая пузыри, и умолк. Энни-жвачка и Серж продолжали смеяться, но как-то без огонька и брызжущего веселья. Кому-кому, а уж им-то хорошо известна была мстительность Америкэн боя. А Ирка вскочила и кинулась к пострадавшему, крича на Блинкова-млад-

шего:

– Что ты наделал?! Ему же могло попасть в дыхательное горло! Он мог захлебнуться и умереть у меня на руках!!

Но Америкэн бой предпочел не умирать у нее на руках. Он выплюнул сливки, утерся поданной лакеем салфеткой и как ни в чем не бывало скомандовал:-

– В бассейн, господа!

Ирка цапнула Дэнни под руку и пошла с ним, семеня и что-то втолковывая Америкэн бою умильным голосом.

Выбегая вслед за ними из столовой, Блинков-младший огляделся и подумал о людях, которым предстоит выгребать следы застолья.

Он ни за какие деньги не согласился бы работать у Букашиных.

В щитовом домике-раздевалке у бассейна был, во-первых, горячий душ, во-вторых – целый склад с плавками всех цветов и размеров и надувными игрушками. Дэнни ополоснулся первым и, поджидая Блинкова-младшего и Сержа, пинал пучеглазого крокодила.

– Фазер не умеет плавать, – пояснил он вышедшему из душевой кабинки Блинкову-младшему. – У него, видишь ли, повышенная плотность тела.

И он стал футболить крокодила так, что зеленый заметался по раздевалке, отскакивая от стен.

Бац! Растопырив лапы, крокодил отлетел к двери. Мгновением раньше в раздевалку без стука ворвалась разъяренная Энни.

– Скажи своим приятелям… – начала она еще за дверью.

Тут Энни и крокодил встретились.

– Любимая, я ждал этого момента весь год! – воскликнул за крокодила Америкэн бой и засмеялся. – Что там у тебя?

– Жвачку проглотила, – огорошенно сообщила Энни, отпихнувшись от крокодила. – То есть я хотела сказать, что это ни в какие ворота не лезет! Эти твои, моторист и второй, прутся в женскую раздевалку, разбрасывают грязное свое барахло.

Ирка нечаянно села и перепачкала в краске джинсы, белые!

– Отстирает, – махнул рукой Дэнни. – А где они?

– В бассейне, пиво пьют.

– Мила-ай, прислугу надо ставить на место, – сказал крокодилу Дэнни и прыгнул на него двумя ногами.

У зеленого лопнули глаза, и он испустил дух. Америкэн бой улыбался. Блинков-младший уже слышал от него слово «мила-ай», произнесенное как будто чужим голосом, а сейчас понял, что Америкэн бой терпеть не может человека, которого передразнивал.

Расправившись с крокодилом, Дэнни распахнул дверь в бассейн и с деланной строгостью закричал на кого-то:

– Это еще что такое?!

– Валяй к нам, Дэн, хлебни пивка! – откликнулся чей-то нестарый голос.

Блинков-младший подошел сзади к Америкэн бою и выглянул через его плечо.

Подсвеченная лампочками вода в бассейне лазорево сияла. У борта был отгороженный поплавками мелкий «лягушатник». Там по шею в воде сидели двое: плешивый толстяк с как будто надутым брюхом и чернявый худышка лет восемнадцати. Между ними плавала пенопластовая доска, заставленная банками с пивом.

– Валяй к нам, Дэн, – повторил Худышка. – Хорошо пить пиво в этакой прохладе.

– Я тебе попью, – незло заворчал Дэнни. – Иди, забери ваши вещи, а то девчонки нервничают.

Худышка без разговоров вылез из воды и сунулся в женскую раздевалку. Оттуда раздался протестующий визг. На бортик бассейна выскочила Ирка в купальнике. Она давно переоделась и визжала для порядка.

– Мы не знали, что ты с девочками, -' пояснил Плешивый. – Думали, разденемся в женской, чтобы не мешать, если ты придешь поплавать.

– Ничего страшного, – ответил Дэнни. – Только вы бы поосторожнее, Палыч. Бросаете везде рабочую одежду, а девочка джинсы испачкала в краске.