Тем временем Михаил серьезно готовился к встрече – он предусмотрительно купил бутылочку водки, соленых огурцов у бабки возле входа в метро. Чтобы потом не бегать из райского уголка. Пиво без водки, как и водка без пива.

Бориса Антоненко подкарауливал незабываемый вечер!

Гордееву еще не удалось стряхнуть мрачное впечатление от последней встречи с Игорем. И в голове все еще крутились невысказанные доводы, аргументы так и не законченного разговора...

Лика, паче чаяния, опаздывала. И у Юрия появилось немного времени, чтобы купить маленький букетик гиацинтов и немного отвлечься, настроиться на иной лад. Сначала он усилием воли заставил себя думать о простоватой и ухватистой проныре Татьяне Федоровне, о ее нетрадиционно ориентированных заокеанских заказчиках, которые ждут от русских некое будоражащее, странное и причудливое зрелище для продажи. О нашем прославленном Вадиме Викторовиче, сотворившем (или сварганившем?) это самое некое... Наверное, есть в этом некоем что-то причудливое, способное стать товаром. Попахивает деньгами. Иначе бы не возились. Действительно там пятнадцать миллионов баксов? Хотелось бы, да... Маловероятно. А было бы как хорошо! Мечты, мечты... Но аванец!.. Убедительный. Весьма. Да и сама схватка. По пустякам в Канаду второпях не шныряют, я так думаю. Это серьезно. Борьба за обладание... И тут само собой подумалось о жене Вадима Викторовича. В самых приятных и обнадеживающих тонах. Жена она ему или не жена, счастлива она с ним в койке или не очень – а трахнуть ее не помешает. И чем скорее это произойдет, тем лучше. Для всех участников процесса, как говаривал наш профессор. Да и сама она, видно, не очень-то испугается такой перспективы. Прихватить бы ее за сиськи прямо в актерской... Если бы она тогда не подослала вместо себя голубеющего, по крови, старичка Оголенского.

Лика появилась из-за спины:

– Добрый вечер! Не скучаете без меня? Извините за опоздание. Я совершенно не могла раньше. Дела. Ой, спасибо за цветы. А у меня... Неутешительные прогнозы на сегодняшний вечер.

– Дела? – укоризненно сдвинул брови озадаченный адвокат. – Ну хоть полчасика?

– Все зависит только от вас. Может быть, и больше. – Лика взяла его под руку. – Если вы согласитесь сопровождать меня в очень опасном путешествии.

– А цель?

– Вадим Викторович поручил мне посмотреть интерьер для съемки возможного эпизода. Говорят, очень и весьма... Это... Закрытый клуб. Некоторым образом... Как бы это сказать?

– Мы же взрослые люди. Прямо и называйте.

– Эротический клуб. Только для своих. Вадим Викторович узнал о нем через наших консультантов. В этот клуб пускают только по рекомендации. И только парами. Минимум – парами. Так что нам придется сыграть пару.

– Понятно. И как же он направил вас одну?

– Давайте перейдем на «ты»?

– Согласен.

– Вадим Викторович, к сожалению, очень занят. А нам надо использовать каждую минуту, пока Татьяна Федоровна в отлучке. Он творит на монтаже. Там дело осложняется. Может быть, понадобится организовать и провести еще две-три съемочные смены. Если получится договориться со спонсорами.

– Я могу с ними встретиться, – предложил Юрий. – Если это имеет смысл.

– Можете. И гораздо быстрее, чем рассчитываете. Если захотите. Они меня ждут в этом клубе. Так что? Идем вместе? Или вы, то есть, ты меня до дверей провожаешь?

– Отнюдь, – вздохнул Юрий. – В подобных заведениях, конечно, я еще с клиентами не встречался. Куда едем?

– Я покажу по ходу. У меня великолепная память. Вадим все так подробно объяснил.

В машине, нагретой солнцем, было душно до невозможности.

– Кондиционер испортился, – извинился Гордеев.

Проехав по Гоголевскому бульвару, они свернули направо в переулки и, повертевшись немного, припарковались у скверика возле старинной церкви, похожей на пасхальный кулич. Оставили машину и далее двигались пешком – через грязные дворы с переполненными мусорными баками, через сквозные анфилады подворотен.

Наконец вышли в тихий и пустынный тупичок, заполненный красивыми, яркими домами.

– Оазис! – восхищенно огляделся Юрий.

– Частное владение, – прокомментировала Лика, поднимаясь по ступеням роскошного подъезда.

– Слушаю вас? – раздался голос из-за двери.

– Это со мной, – шепнула Лика перед выпуклым дверным глазком, кивнув за спину на Гордеева.

Дверь тихо распахнулась. Лика шагнула в темноту.

За вошедшим Гордеевым дверь так же тихо закрылась – и тут же вспыхнул ослепительный свет!

Они оказались в роскошном вестибюле – сплошь красное дерево, цветной мрамор, золото, бархат, хрустальные подвески и мерцание электронных датчиков, индикаторов.

Появился высокий узкоплечий юноша и, приветственно поклонившись, тихо произнес:

– Прошу вас. В пятой комнате уже ждут.

Неслышно ступая по коврам, они прошли широкий коридор и оказались в просторном зале, где среди пышной тропической зелени ласково журчал фонтан, стекая в бассейн с большими красными рыбами, а вместо потолка – голубое небо за стеклянным куполом.

Юноша незаметно исчез.

Лика беспомощно огляделась. И Юрий взглядом указал ей на дверь с бронзовой пятеркой.

Они еще не успели подойти, как дверь сама открылась перед ними, будто автоматическая, а за ней оказался радостно улыбающийся нагловатый спонсор Алик:

– У нас тут камера есть, мы видим все, что перед дверью! – похвастался он. – А вы не удивились, что дверь сама открылась перед вами?

– Не успели. – Лика закрыла за Юрием дверь номера. – Алик, вы знакомы с адвокатом?

– Это там он адвокат! – Алик бесцеремонно похлопал Гордеева пол плечу и потащил в глубь коридора. – А здесь он будет самцом! Толян, гля, кого нам Лика привела!

С дивана, на котором нежился полуголый Анатолий, усыпанный ласками мелких азиатских девочек, раздалось неопределенное мычание:

– Привет, адвокат! Давай, подключайся. За все уплачено. Только одно условие – мы не на работе! О делах – ни слова!

– Да я, собственно говоря, совсем не по этому поводу.

– Будь спок, – Алик подмигнул Гордееву. – Тут по любому поводу. Хочешь отдельно – иди в другой номер. А если хочешь присоединиться, можешь в нашем номере в другой комнате... Или как хочешь. Сам решай.

Юрий оглянулся на Лику и увидел, что она со скучающим видом разглядывает копошащийся ком девочек на диване.

– Лилия Никитична, – нарочито серьезным тоном обратился Гордеев к своей спутнице, – мы уже закончили деловую часть нашего визита?

– Отнюдь, – передразнила она. – Пошли отсюда!

Она раздраженно повернулась и стремительно зашагала на выход. Смущенный Гордеев поспешил за ней.

– Мы что, не так что-то сказали? – пожал плечами Алик. – Ну и ладно. Потом поговорим. А пока займемся делом! Ну-ка, мелкие, поберегись! – И он рухнул на диван.

Всполошились тонкие ручки и ножки, смуглые, желтоватые и розовые попки, на тощих ребрышках едва набухшие, чуть-чуть заметные будущие груди с темными сосочками. Девочки заверещали, засмеялись, облепили Алика, засовывая пронырливые ручонки ему в штаны, расстегивая рубашку, ремень. И вот уже кто-то присосался жадными губами... Или это уже не губы?

– Толян, ты как? – из-под девочек прошипел Алик.

– Ка-а-айф... Ты вот так попробуй, деревня. На меня смотри. Видишь, вот эта рыжая...