мальчик положил один за другим три шара.

Партия продолжалась всего минут пятнадцать. И когда на зеленом сукне осталось всего два шара – черный и белый, я собрал всю волю в кулак и загнал-таки черный шар в лузу. Юноша не мог скрыть расстройства.

– Не грусти, – потрепал я его по плечу, – не корову ведь проиграл. Ты мне лучше скажи, кто тут самый главный маркер – Профессиональный игрок в бильярд, играющий на деньги? Я хочу с ним сразиться.

– Николай Павлович, – с уважением произнес мальчик, – вон он у стены стоит. После партии отдыхает.

Я подошел к нему. Вот это действительно был зубр. Конечно, в униформе бильярдиста, конечно, с индивидуальным кием в руках. Чисто выбритый, седой, небольшого роста, почти щуплый. Но этот взгляд... У опытных бильярдистов такой взгляд, что, кажется, они именно им двигают шары.

– Здравствуйте, Николай Павлович.

Он кивнул.

– Хотелось бы сгонять партию.

Он внимательно посмотрел на меня.

– Штука, – ответил он сквозь зубы.

Я вздохнул. Конечно, имелись в виду не рубли. Ну что же, придется соглашаться. Хоть это и накладно для кармана родной организации, но сведения, которые я собирался из него вынуть, гораздо важнее.

Мы подошли к столу. Николай Павлович кивнул моему парнишке, тот услужливо собрал шары.

Метнули жребий. Разбивать снова выпало мне. На этот раз удача, похоже, от меня отвернулась. После моего удара по белому шару лузы так и остались пустыми.

– Хорошо тут у вас, – заметил я, – тихо, спокойно.

– Да, – ответил он, прицеливаясь, – никого лишнего нет.

Шар как заговоренный описал плавную дугу, задел по дороге два других, которые послушно скользнули в лузы.

– Большие люди бывают?

– Бывают, – неопределенно ответил Николай Павлович, прицеливаясь. Тут ему не повезло. Он случайно положил мой шар со сплошной раскраской, и ход перешел ко мне.

– Депутаты там всякие, политики. Да? – исхитрившись, я закатил «подставку».

– Бывают и такие, – с совершенно равнодушным видом ответил Николай Павлович.

Я промахнулся, и пришла очередь играть моему сопернику.

– А Филимонова вы тут видели? – задал я ему вопрос, зайдя со спины.

Рука маркера дрогнула. Кий ткнулся в сукно, не достигнув блестящей поверхности белого шара.

– Ты играть сюда пришел или разговоры разговаривать? – неприязненно произнес Николай Павлович.

– Если честно, разговаривать, – ответил я, подсовывая ему под нос корочку Генеральной прокуратуры. – Хочу кое-что выяснить у вас.

Маркер нехорошо улыбнулся:

– Здесь бильярдный клуб. Сюда люди играть приходят. Так что не надо меня прокуратурой пугать.

– А я и не пугаю. Мне нужно узнать кое-какие подробности о посещениях Филимоновым этого клуба. Вот и все.

Маркер покачал головой:

– Никакого Филимонова я не знаю. Не видел никогда.

Я разозлился:

– Ну вот что, я сюда пришел не для того, чтобы в кошки-мышки играть. Полную конфиденциальность гарантирую. А если не будешь отвечать на мои вопросы, то уж поверь, я все сделаю, чтобы за нарушение правил игры на бильярде тебя отсюда выкинули. И кстати, клуб этот тоже закроем. Так что выбирай.

Николай Павлович бросил кий на стол.

– Нет, ну зачем же так сразу. Давайте закончим партию.

Он нехотя взял кий и с нескрываемой злостью закатил подряд четыре шара.

– Ну хорошо, – сказал он наконец, – расскажу вам, что знаю. Но знаю я немного. Как и все. Приезжал он по воскресеньям, вечером. Стол заказывал заранее. Перед его приездом телохранители рыскали. Потом сыграет несколько партий, и домой.

– А с кем играл?

– С разными людьми. Мне тоже пришлось.

– Ну и как?

Он махнул рукой:

– Неважно играл ваш Филимонов. Даром что генерал. Они, знаете, обычно в нашем деле разбираются. У них в округах времени много, вот и развлекаются от нечего делать. Помню, был у меня партнер. Генерал армии! Вот уж играл так играл!

– Ближе к делу.

Он кивнул:

– Иногда приводил партнера с собой. Не иногда, а чаще всего.

– Кто такой?

Николай Павлович пожал плечами:

– А шут его знает. Невысокий, с усиками.

– Какие-то особые приметы были?

Маркер пожал плечами.

– Да нет... Ну кроме, пожалуй, того, что он всегда был в таком полувоенном френче. Ну знаете, как у Сталина.

Это уже интересно! Скорее всего, кто-то из коллег Филимонова по партии.

– А зовут как его, не припомните?

Маркер наморщил лоб:

– Да и имя у него было какое-то странное. А, вот. Макаром его Филимонов звал.

Черный шар провалился в лузу.

– Партия, – негромко сказал Николай Павлович.

Я достал из кармана несколько стодолларовых бумажек.

– Это не только за выигрыш. Еще и за бескорыстную помощь следствию.

Маркер вздохнул и сунул бумажки в карман.

Ну, в общем, нельзя сказать, что мое посещение бильярдной сильно помогло следствию. Какой-то Макар... В общем, надо думать. Голову ломать.

Так, дальше. «Мос-Ком». Офис сгорел, Чернов убит. Сотрудники наверняка разбежались. Хотя, наверное, стоит проверить здание офиса, может, что и сохранилось.

Ну и, конечно, мастер, который сделал винтовку.

...Когда затренькал телефон, у меня чуть сердце не выпрыгнуло вон. Хотя звонить мог кто угодно, но внутреннее чувство подсказывало, что это он.

Я нажал на кнопку и приложил трубку к уху:

– Алло!

– Это вы звонили по объявлению? – спросил мужской голос.

Это был пароль!

– Да, – в соответствии с инструкцией ответил я, – мне нужен винчестер для компьютера емкостью от двух с половиной до четырех гигабайт.

Такой вот нехитрый пароль. Особенно мне понравилось, что используется слово «винчестер».

В трубке помолчали. Спустя несколько секунд я услышал:

– Сегодня в пять часов на площади Академика Люльки. Это в районе ВДНХ. Красная «десятка». Будет стоять у ресторана.

Часы показывали половину третьего.

– А нельзя ли... – начал я, желая отодвинуть время встречи.

В трубке раздались отбойные гудки. Я быстро набрал номер: