воспроизвести его интонацию. А потом сама рассмеялась своим неловким потугам. До совершенства тебе еще далеко, подруга!..

«До совершенства далеко, а работать как-то надо», – невесело подытожила Ольга, вспомнив про встречу, назначенную в «Солярисе», и мелким, аккуратным подчерком написала на листе первый вопрос.

Максиму Петровичу идти на встречу со следователем совсем не хотелось. Он с тоской думал о том, что нужно будет одеваться, выходить на улицу, заводить машину. Чернов чувствовал, как весь его больной, ослабленный организм говорил «нет» этой встрече. Генеральный директор сгоревшей фирмы сделал несколько незначительных телефонных звонков, просмотрел газету, словно она могла ему сейчас помочь, плотно пообедал и, усталый, лег на диван, нажав на пульт телевизора.

На экране тотчас появились бесстрашные Чип и Дейл и помчались кого-то спасать...

«Самое интересное, – думал Чернов, – сказать мне этим муровцам совсем нечего. Откуда шло перечисление денег, для каких нужд, кто этим заправлял... Откуда я знаю! Меня попросили знакомые, вот я, молодой дурак, и помог. Бескорыстно? Абсолютно бескорыстно, господа присяжные заседатели... Н-да, и кто же поверит этой липе?»

Максим Петрович тяжело вздохнул, переключился на другой канал. На смену мультяшным персонажам явились люди. Шел какой-то бесконечный американский сериал про суровые будни полицейских в Сан- Франциско. Два парня – белый и черный – тоже кого-то спасали. Причем сюжет точь-в-точь напоминал мультфильм...

Самое интересное, что ему действительно нечего было рассказать о людях, которые в течение нескольких лет проделывали эту странную операцию – время от времени (крайне редко) пользовались его счетом. Чернов ничего не знал и знать не хотел. Ей-богу, не хотел!.. За все время сотрудничества с теми людьми он выработал твердое правило – не вмешиваться. И сознательно избегал лишних встреч, разговоров, никогда не задавал никаких вопросов... И вдруг весь этот бред с налоговой инспекцией. Ведь ему обещали! Непонятно... Он знал одно достаточно твердо – он ни в чем не виноват. Это главное. И рассказывать ему было особенно нечего. Но все-таки где-то в глубине души он чувствовал нервозность и неприятные мысли вызывали ощущение озноба.

Женщина перед зеркалом вела себя довольно странно...

Вот уже в течение нескольких минут она старательно «уродовала» собственное лицо, пытаясь как можно больше состарить и упростить его. В жизни она была яркой, эффектной, на нее часто оборачивались мужчины – особенно в те моменты, когда она выходила из своего новенького «джипа-чероки». В ее глазах читалась властность и уверенность в себе. Но теперь, когда при помощи нехитрых гримерных приемов она стала лет на двадцать старше, ни о каком джипе и речи быть не могло. Теперь из зеркала на нее смотрело лицо простой, как это теперь модно было говорить, «совковой бабы», которая всю жизнь отпахала на мужа-пьянчужку и детей. Запавшие глаза, под которыми явно проступали мешки вечного недосыпа, морщинки на лбу, убогая челка, потрескавшиеся губы... С губами пришлось повозиться больше всего, чтобы они выглядели достаточно эффектно. Что ж, замечательно! Это как раз то, что ей нужно. Остались мелочи – натянуть на голову платок попроще, чтобы скрыть великолепные, ухоженные волосы; концами платка обмотать шею – ведь не может же быть у «совковой бабы» сорока лет такой прекрасно сохранившейся шеи...

Она еще раз внимательно осмотрела себя и осталась вполне довольна. Бой настенных часов привлек ее внимание. Бросив быстрый взгляд на свои наручные, женщина прошла в гостиную, миновав огромный коридор. Это была старая московская квартира, и дух, который в ней царил, тоже был настоящим, старинным – резной буфет на просторной кухне, огромные, уходящие куда-то под потолок стеллажи с бесчисленными подшивками «толстых» журналов, надежный дубовый паркет под ногами, ковры на стенах, лепнина в основании люстры и конечно же темно-коричневое, благородной расцветки пианино...

Женщина остановилась перед настенными часами, еще раз сверившись с наручными, подвела стрелки. Было видно, что она аккуратна во всем. Вид огромной четырехкомнатной квартиры, которая поддерживалась в надлежащем порядке, только подчеркивал это. Женщина жила в ней одна. В квартире не было никакого искусственного оживляжа в виде аквариума с рыбками, птичек в клетке или собаки. Во всем – сдержанность и строгость. И в то же время, здесь было необычайно уютно, чувствовалось, что это дом, а не жилище.

Хозяйка квартиры села в глубокое кресло, прикрыла глаза. Сосредоточилась. Она всегда так делала перед работой. Несколько секунд в полузабытье – и тело словно наполняется энергией...

Вновь мягко ударили часы.

Пора!

Она резко встала. Прошла в коридор. Взяв заранее приготовленные простые дерматиновые сумки, вышла из квартиры. Аккуратно прикрыла обе двери: сначала – внутреннюю, деревянную, покрытую дорогим дубовым шпоном, затем – наружную, металлическую, с надежным сейфовым замком. Убедившись, что теперь жилище в безопасности, женщина вызвала лифт, спустилась на первый этаж. Но к выходу из подъезда не пошла, а направилась в противоположную сторону. Здесь находилась дверь черного хода...

Оглядевшись, быстро открыла эту дверь ключом и выскользнула на улицу. Замерла. Вновь огляделась. Вроде все тихо и спокойно – никто не заметил ее хитрого маневра.

Быстрым шагом женщина направилась к неброского вида «Таврии». На ходу достала из кармана ключи. Открыв дверцу, юркнула внутрь машины. Сумки аккуратно положила на переднее сиденье. Хотя по виду они и выглядели громоздкими, но были достаточно легкими. Через мгновение-другое заработал мотор, и автомобиль тронулся с места.

Она ехала осторожно, не нарушая правила уличного движения – ни дать ни взять обычная состоятельная домохозяйка, отправившаяся на оптовый рынок за продуктами...

...Нужный дом она увидела еще издали. Подъезд, который ее интересовал, располагался не слишком удобно – он выходил на довольно оживленную улицу. Отсюда был короткий проход к метро, и поэтому то и дело туда-сюда сновали люди. Но делать было нечего – срочный заказ есть срочный заказ, именно за быстроту ей и платили такие огромные деньги.

Женщина припарковала «Таврию» таким образом, чтобы машина не бросалась в глаза. Достала свои сумки и направилась к подъезду, в уме несколько раз повторив код двери. У нее была великолепная память, но когда она была на работе, то старалась лишний раз подстраховаться.

«Итак, нужно нажать „Вызов“, затем номер квартиры, вновь „Вызов“ и четыре цифры. Господи, ну какой же идиот придумал такие сложности?» – невольно подумала она.

Как ей сказали, домофон, находящийся в квартире, при таком наборе не срабатывает. Ну и хорошо! Не срабатывает – и ладненько. Это значит, можно проникнуть в подъезд, не вызывая ничьих подозрений.

Женщина посмотрела на часы. По самым грубым подсчетам, у нее было в запасе еще минут десять. Не стоит торопиться. Остановись возле витрины, поглазей на товары... Так. Сколько прошло? Всего четыре минуты. Значит, нужно задержаться – вон возле того коммерческого киоска, а затем посмотреть на расклеенные по всему обхвату бетонного столба объявления...

Стоп! Она похолодела от нехорошего предчувствия. Машина! Черт, как же она забыла... Девчонка! Дурочка! Профессионалка называется, мать вашу... Так же можно завалить всю операцию! Ее же специально предупредили, чтобы она в первую очередь обратила внимание на его машину, которая должна была находиться на стоянке. Если ее там нет, то следует зайти в подъезд. Если же она там, то необходимо встретить клиента перед стоянкой.

Женщина круто развернулась, чуть не сбив сумками с ног какого-то школьника. Плевать! Сейчас не до сантиментов... Едва сдерживая себя, чтобы не броситься бегом, она направилась к стоянке. Фу, отлегло от сердца... Машины с нужными номерами на месте не было.

А время уже поджимало. Легко справившись с кодом, женщина проскользнула в подъезд, не привлекая особого внимания. Это удалось ей довольно легко, потому что перед подъездом не было лавочек, на которых обычно целыми днями торчат старушки.

Поднявшись на нужный этаж, она еще раз посмотрела на часы. Вот-вот должен был показаться клиент. Женщина профессионально оценила маршрут, по которому он должен был пройти до лифта, и выбрала нужную точку. Расположение квартир на площадке было для нее очень удобным. Оставалось только сделать самую малость – ввинтить лампочку в пустой плафон.