Ненависть отвергнутой женщины – чувство настолько сильное и всепоглощающее, что состояние обманутой по сравнению с ним ничто. Каждая готовит себя к тому, что когда-нибудь появится молодая, которая покрутит хвостом, и слабый мужик перед ней просто не устоит. Но женщина никогда не смирится с мыслью, что она, которую все конечно же хотят и жаждут, способная задурить голову любому, красивая и неприступная, вдруг получит отказ. Такого не прощают.
Светлана шла по Фрунзенской набережной и едва сдерживалась, чтобы не зареветь. Она не испытывала других эмоций и чувств, кроме острого желания досадить этому Турецкому. Но проблема была в том, что не знала как. В условиях маленького военного городка под рукой был целый арсенал всевозможных средств. А здесь, в этих каменных джунглях, когда соседи не знают друг друга, даже сплетню пустить невозможно.
Потом она села на скамейку и стала есть мороженое.
Мысли приходили достаточно дурацкие и невыполнимые. Поступить, например, как тот крестьянин, что повесился на воротах усадьбы, чтобы досадить барину? Конечно, если ее найдут раскачивающейся в квартире Турецкого на люстре, то Сашу, конечно, потаскают. И Жора набьет ему морду. Только она сама этого больше не увидит. А может, и к лучшему, ибо какую веселую жизнь устроит на следующий после похорон день ее муженек, она догадывалась. Нет, не годится. Надо так, чтобы страдал. И самой упиваться этими страданиями. Хорошо бы подсунуть ему потаскушку и заразить гонореей. Но где это все взять в чужом городе? Опять же, мораль!
К сидящей на скамейке женщине приблизился молодой, с иголочки одетый красавчик. Он присел рядом и раскрыл газету на английском языке. Немного почитал и, откинувшись назад, спросил:
– Девушка, а как вас зовут?
Светлана смерила его презрительным взглядом и грубо ответила:
– Никак!
– Ну, может?..
– Не может! – отрезала Светлана.
Красавчик встал и, презрительно смерив ее взглядом, ушел. Она, конечно, пожалела в тот же миг. У них на Дальнем Востоке принято было гораздо дольше пробивать оборону. Но настроение все же поднялось. Если так начинается день, то, возможно, он и закончится неплохо?
– Ничего не получится, шеф! – доложил молодой человек, только что пристававший к Светлане. – Какая-то мегера! Просто мужененавистница.
– Уволю! – пригрозил Макаров. – Ничего сами не могут сделать! Пойми, бабу надо брать на романтику! Тогда она и на крокодила бросится. А вы: «Ах, какие мы неотразимые! Девушка, вы вечером что делаете?» Сплошной примитив для вокзальных блядей. Смотри и учись! Вариант знакомства номер двести пятьдесят четыре. Кодовое название операции: «Титаник». Короче, спасение с тонущего судна!
К причалу подкатывал речной трамвайчик. Светлана в этот момент спускалась на пристань, к кассе, и, взяв билет, ступила на борт. Судно постояло еще несколько минут, подобрав пару пассажиров, и отправилось дальше по реке.
Последним вскочил на него импозантно одетый, широкоплечий мужчина в шляпе. Несмотря на солидный вид, он сбегал по ступенькам так, словно боялся опоздать. Светлана, рассматривая его сросшиеся на переносице брови, невольно улыбнулась.
Через некоторое время ей захотелось пройтись по палубе. Она вышла и, перегнувшись через перила, стала рассматривать бурлящую воду за бортом. Винты замедлили вращение и остановились. Судно замерло, а затем начало медленно дрейфовать назад.
Неожиданно раздалась двойная сирена, и из громкоговорителя послышался голос:
– Внимание, говорит капитан корабля. Всем пассажирам срочно собраться на верхней палубе! Повторяю: всем пассажирам срочно собраться на верхней палубе!
Встревоженные люди поднялись и стали дожидаться разъяснений. Речной трамвайчик тем временем медленно разворачивало по течению.
Наконец вышел капитан. Он был в парадной форме. Белоснежный накрахмаленный воротник рубашки контрастировал с черным кителем и галстуком, пугая людей.
На палубе собралось полтора десятка пассажиров, и все они ждали объяснений.
– От лица Московского речного пароходства приношу глубочайшие извинения за причиненные неудобства. На судне вышла из строя силовая установка, и теперь мы дрейфуем по течению. Не волнуйтесь, ситуация, однако, под контролем. Рулевое управление в норме. К сожалению, пристать пока не можем. Слишком велика скорость течения. Если накинуть шканцы на ходу, то можно просто разорвать борт. Руководство речным портом о нашем положении оповещено, и, как только мы покинем акваторию города, к нам пришвартуется судно, которое вас эвакуирует. Все будут доставлены, куда пожелают. Вопросы есть?
– В буфете спиртное имеется? – спросил здоровый невозмутимый мужчина, вызвав смех и разрядив обстановку.
– Есть такой морской обычай, – задумчиво произнес капитан. – Всем по сто граммов коньяку бесплатно!
– Ура капитану! – прокричал молодой человек и ринулся в буфет.
– Прошу всех оставаться на верхней палубе! – решительно остановил его капитан. – Сейчас вас обслужат. Хотя опасности нет, но правила судоходства предписывают в нештатных ситуациях именно такое поведение.
Пассажиры принялись рассаживаться за столики. На верхней палубе давешний здоровяк подсел к Светлане. Появилась буфетчица, которая разносила коньяк, а детям колу и каждому по порции закуски.
Вскоре Светлана уже весело болтала с Андреем, как со старым знакомым. А когда их наконец эвакуировали, он предложил продолжить знакомство в ресторане, куда их доставили на роскошном автомобиле, и она поняла, что новый знакомый не просто Андрей, а очень богатый Андрей Батькович.
Напившаяся женщина стала привычно жаловаться на судьбу:
– Вот ты мужик? Или не мужик?
– Об чем базар? – растопырив пальцы, ответил вопросом на вопрос Макаров.
– Тогда скажи, что вам всем, кобелям, надо? – продолжала допытываться Светлана.
– Ну ясно чего, – Андрей пожал плечами.
– Так какого же хрена? Вот, посмотри на меня.
– Все на месте!
– Все на месте?
– Да.
– Наливай!
Закончился неудачно начатый день в кровати Андрея. Несмотря на кажущийся близким к преклонному его возраст, мужская сила била через край. Впервые за несколько последних лет Света получила полное удовлетворение.
Она откинулась и, не открывая глаз, спросила:
– Как? Понравилось?
– Еще бы! Давно со мной такие штучки не вытворяли. Думал, вообще разучился!
– Так какого же хрена? – опять вернулась к своему Светлана.
– Ты чего? – спросил Макаров.
– Да, понимаешь, я к нему всей душой, а он ко мне – жопой!
– Светик, если кто тебя обидел, скажи мне. У меня такая сила, любому рога пообломаем.
– И даже Турецкому?
– А что Турецкий? Обыкновенный бабник! – машинально ляпнул Макаров и в следующий миг пожалел об опрометчивости: откуда ему знать про какого-то Турецкого?
