переливалась. Не выдержав, парень восторженно спросил:

– Что это?

– Это теперь моя новая привычка, которая, быть может, и вредна, но я не пью, не курю, не колюсь и не гуляю. Могу я иметь хоть одну вредную привычку?

Пока он пожирал ее глазами, не веря в счастье, что снова видит свое сокровище, она с восхищением оглядела его и признала:

– Ну на этот раз ты победил!

– Да, – махнул рукой Никита, – много пришлось бегать на свежем воздухе. У меня идея. Пойдем гулять по булгаковским местам? Там такие странные вещи происходят!

– А не боишься, что улечу?

– Напротив, я давно в состоянии полета и надеюсь, что ты присоединишься, – ответил Никита.

Собравшись, они вышли. По лестнице сбегал Павел. Никита бросился обнимать и его.

– О, привет, дружище! Сколько не виделись!

Павел остановился и ошалело уставился на друзей.

– Паша! – провела рукой у него перед глазами Юлия. – Очнись! Детство кончилось.

– Никита! – повернулся к другу Павел. – Познакомь! Это она?

– Поздно, Пашенька! Девушку уже танцуют.

– Знаешь, я ведь способен любить и чисто платонически!

– А вот это самое опасное, – заявил Никита.

– Ребята, давайте обсуждение, как делить девочку, вы проведете в другой раз. Без меня. А сейчас мы втроем идем гулять!

– Надо же! – воскликнул Никита. – Готов был убить каждого, кто приблизится. Теперь даже не знаю что делать! Ну пойдем. Дернул черт тебя спускаться по лестнице.

– Представляешь, опять какие-то выродки мочились в лифте! – возмущался Павел. – Честное слово, я в душе гуманитарий и даже где-то пацифист, но с некоторых пор у меня возникла навязчивая идея застать козла на месте преступления и врезать ему со всей дури по морде!

– Ого! – воскликнула Юлия. – А Павлик-то, оказывается, социально опасен!

– А помните, – воскликнул Никита, – в восьмом классе кто-то уже обещал сконструировать устройство, бьющее током при попытке нагадить?

– Я отказался от той идеи именно как социально опасной! – серьезно ответил Павел.

– Наверное, после опыта на себе! – заржал Никита.

Взяв друзей под руки, Юлия гордо прошла мимо синих проржавленных «Жигулей». Увидев ее, сидевшие в автомобиле кавказцы очнулись от одолевавшей их дремы. Один немедленно вынул мобильный телефон и начал набирать номер. Другой показал неприличный жест, впрочем, покидать свое убежище не пожелал. Третий просто вплотную прижался к стеклу. Водитель завел двигатель.

Автомобиль тихо тронулся и последовал за веселой троицей. Но у метро был вынужден остановиться. Когда трое разгоряченных преследователей вбежали на платформу, след молодых людей уже простыл...

Днями Никита должен был снова улетать за границу. Он заскочил к Павлу.

– Паш, – подозвав к окну, указал он на стоявший у дома автомобиль. – Вон тех уродов видишь?

– Да.

– Не нравятся они мне. Каждый день дежурят. Когда я прохожу мимо, по мобильнику кому-то докладывают. У меня несколько срочных дел перед отлетом, поэтому дома я не буду. Присмотри за Юлькой. Что-то мне подсказывает, что они пасут именно ее. Эти же твари мимо такой девицы просто пройти не могут.

– Ей показывал?

– Нет еще. Она домой не возвращалась. Я попросил ее, как поедет домой, по мобильнику тебе звякнуть. А ты будь наготове. Спустишься, станешь там, у почтовых ящиков, и в окно посмотри на реакцию. Если приставать не станут, просто погляди за дальнейшими действиями, ладно?

– Номер записал? – спросил Павел.

– Да, – кивнул, протягивая клочок бумажки, Никита. – Эх, не вовремя у меня складывается!..

– Из человека, который страшнее компьютерного монстра врага не имел, защитник неважный получится, – усмехнулся Павел.

– Знаешь, – успокоил его друг, – твои монстры не многим от этих отличаются. А главное – реакция. Она у тебя натренирована. Но, думаю, до крови не дойдет. Подстраховать – это не значит бросаться в бой. Ты проследи, чтоб все было в норме.

– А пока пробью их по базе. Правда, скорей всего, по доверенности катаются...

В десять вечера раздался телефонный звонок.

– Буонес ночес, амиго! – раздался знакомый мягкий голос.

– Юлия? – обрадовался Павел. – Ты собираешься домой?

– Нет.

– Почему?

– Потому что я уже подхожу к арке.

Павел помчался к своему наблюдательному посту. Сидевшие в автомобиле откровенно скучали. Внезапно они встрепенулись и оживленно зажестикулировали. Появилась Юлия. Когда она подошла поближе, к ней подскочил один из них и начал, размахивая руками, что-то объяснять. Она сделала отрицательный жест и направилась к подъезду. Кавказец засеменил следом.

Юлия открыла замок домофона бесконтактным ключом и, не оборачиваясь, вошла. Преследователь кинулся за ней. Павел приготовился к встрече. Однако тот не стал вламываться в подъезд за девушкой, а просто поставил ногу, остановив закрывающуюся дверь.

Юлия вызвала лифт и уехала. После этого кавказец тихо вошел и направился в сторону Павла, спрятавшегося за выступ лестничной площадки. Он подошел к углу и начал мочиться прямо под почтовыми ящиками. Вот тут Павел и покинул свое убежище и, подойдя к безобразнику, положил тому руку на плечо.

Пригнувшись, кавказец замер. Павел резко развернул его лицом к себе и, представив, что это самый кошмарный из компьютерных монстров, правой рукой наотмашь ударил его в лицо. Мужик упал в наделанную им самим же лужу и, дернувшись, замер.

– Сколько раз я мечтал это сделать! – сказал себе довольный Павел. – Надо посмотреть гороскоп. Похоже, наступила пора материализации желаний!

Он поднялся к себе и, не включая света, занял позицию. Трое покинули автомобиль и, волнуясь, кругами ходили возле него. Несколько раз подходили к подъезду, звонили по мобильному. Наконец, похоже, «уснувший» очнулся и вышел. Сел в автомобиль, и «Жигули», огласив окрестности ревом двигателя с прогоревшим глушителем, исчезли за углом. Павел спустился на два этажа и позвонил в дверь. Юлия открыла.

– А, это ты, Павлик? – произнесла она, впуская приятеля.

– Юль, у тебя с этими черными проблемы? – спросил он.

– Да как сказать. В принципе, да. Я ничего никому не обещала и знаков, дающих право так себя вести, не подавала. Но есть тут один урод. Вообразил, что может купить все.

– А если попробовать через нашу «контору»? – предложил Павел. – В течение двадцати четырех часов их следов в Москве не останется.

– Спасибо. Это мы оставим на закуску. Я все же надеюсь, что он сам поймет и отвалит.

Разговор закончился, но Павел уходить не собирался. Он развалился в кресле и разглядывал Юлию.

Внезапно он понял, что может так сидеть часами и не испытывать никакой неловкости. Ему больше ничего в жизни не надо. Он знал, что девушка живет с его другом, и абсолютно не испытывал чувства ревности. Он настолько боготворил ее, что способен был простить все. Он уважал ее выбор. До него дошло, что это случилось не спонтанно. Павел всегда любил Юлию, просто сам себе боялся признаться.