бесчисленное количество книг в кожаных переплетах, два удобных викторианских кресла для чтения, очередной запертый люк с таким же рычагом, проводами и металлической коробкой. Тревога Бэленджера все больше усиливалась. На стеллажах, возвышавшихся вдоль внутренней стены, книжных полок не было вовсе. Вместо них в стену было вделано несколько маленьких телескопов, через окуляры которых Карлайл наблюдал за тем, что делалось внизу, — примитивная версия электронной системы наблюдения, устроенной Ронни.

Очутившись в следующем помещении, Бэленджер перенесся из 1901 года на столетие вперед. Это была вполне современная медиакомната, где имелся телевизор с плоским экраном, акустической системой объемного звучания, DVD-плеер, кассетный видеомагнитофон, стойки для DVD-дисков и видеокассет и, конечно, диван, чтобы наслаждаться фильмами и музыкой. Но и здесь имелась металлическая коробка, соединенная с запертым люком.

Очередная дверь вела в другой сектор. Бэленджер оказался в кухне в стиле 1960-х годов, с холодильником и плитой, выкрашенной в цвет авокадо-популярный в ту эпоху. «Несомненно, — подумал он, — Ронни мог в одиночку притащить сюда видео— и звуковую аппаратуру и остаться при этом незамеченным, а вот доставка нового холодильника и плиты, не говоря уже о различном ином кухонном крупном оборудовании, должна была привлечь много совершенно ненужного ему внимания». Даже раковина здесь была зеленой. Зато на прикрепленных к потолку крюках висело множество медных горшков и кастрюль, сразу говоривших о том, что их хозяин был гурманом.

Люк ничем не отличался от тех, которые он видел прежде.

На этом шизоидные скачки из эпохи в эпоху не закончились. Включив свет в следующей комнате, Бэленджер увидел викторианскую столовую и вернулся в 1901 год.

Очередной люк, точно такой же, как все остальные. И окуляры, окуляры в стенах.

Следующая дверь вела направо, в соседний сектор. Вспыхнувшие под потолком лампы осветили примитивные спортивные тренажеры — ранние варианты бегущей дорожки и велотренажера. Бэленджер представил себе Карлайла, старательно занимавшегося на этих станках, чтобы наработать мышечную массу и энергию, которые совместно со стероидами и витаминами должны были помочь ему бороться с кровотечениями. А вот штанга и гантели в углу, несомненно, принадлежали Ронни, а не Карлайлу. Подъем тяжестей был для Карлайла опасен: он мог вызвать у него внутримышечные кровотечения.

А на том месте, где Бэленджер ожидал увидеть очередной запертый и заминированный люк и маленький металлический ставень, прикрывавший окно, он обнаружил небольшую квадратную выгородку с дверью. Рядом с дверью в стену была вделана кнопка. Лифт. Отступив в сторону, держа пистолет на изготовку, он открыл дверь и обнаружил за ней еще одну — с изящной бронзовой решеткой, за которой уходила вниз темная шахта.

Он закрыл дверь, подпер ее несколькими блинами от штанги и поспешно прошел в последний, четвертый сектор. Там уже стоял Винни. Он прошел туда через дверь спальни и включил свет. Вид у молодого человека был очень встревоженный. Когда Кора, Аманда и Тод нагнали Бэленджера, он стоял перед очередным закрытым люком. Но нахмуриться его заставил не вид железной крышки и отходивших от нее проводов. Они оказались в неплохо оборудованном медицинском кабинете. Стеклянный шкаф, полный лекарств. Шприцы. Высокий смотровой топчан. Штативы из нержавеющей стали с крюками, на которых должны были подвешиваться бутылки, присоединенные к капельницам для внутривенных вливаний. Отчаяние Карлайла, вероятно, было беспредельным. Ведь он никогда не мог быть до конца уверен в том, что ему удастся остановить кровотечение, вызванное той самой инъекцией, целью которой было кровотечение предотвратить.

— Все люки закрыты, — сказал Бэленджер.

— Мы смогли выиграть немного времени, — сказал Винни, — но нам необходимо найти способ обезвредить эти мины на случай, если Ронни предусмотрел какой-нибудь способ взорвать их дистанционно.

Все уставились на Бэленджера.

А он чувствовал себя совершенно беспомощным.

— В рейнджерах мне почти не приходилось иметь дело со взрывчаткой.

— Но вы же должны были получить о ней какое-то представление, — сказала Аманда.

— Не слишком большое. — Бэленджер медленно подошел к металлической коробке.

За спиной он услышал голос Тода:

— Чегой-то тут ставни на окнах такие маленькие?

— Мы же говорили, что Карлайл страдал агорафобией, — ответил Винни. — Вид открытого пространства приводил его в ужас. Он никогда не покидал отель.

«Кроме одного раза», — мысленно поправил его Бэленджер, постоянно помнивший о том, что старик застрелился на берегу.

— Он мог смотреть наружу только через маленькие окна, — добавила Кора.

— Полная шизуха, в натуре. — Тод брал один за другим из шкафа пузырьки и рассматривал этикетки. — Никогда не слышал о таких лекарствах.

— Это вещества для усиления свертываемости крови, — сказал Винни.

— Только не это. Это морфий. Он что, любил ширяться?

— Карлайлу морфий был нужен, чтобы бороться с болью, когда кровь просачивалась в суставы.

— В суставы? Тогда понятно. Написано — 1971. — Тоду, похоже, очень хотелось сунуть флакон в карман, но он все же устоял. — Наверно, это давно уже не «дурь», а самая настоящая отрава. Ширнешься и не забалдеешь, а копыта откинешь.

Бэленджер расстегнул «молнию» ветровки и убрал пистолет в висевшую под мышкой кобуру. Затем он опустился на колени и принялся рассматривать провода, соединенные с рычагом, приделанным таким образом, чтобы при открывании крышка люка не могла его не задеть.

— Вы бы вышли в другую комнату, пока я буду здесь ковыряться. Не ровен час...

Никто не пошевелился.

Кроме Тода.

— Похоже, что у меня одного хватит мозгов, чтобы покараулить. — Он поспешно вышел в спальню.

— Мне кажется, если эта штука рванет, будет совершенно неважно, где именно мы находимся, — сказала Кора.

Винни опустился на колени рядом с Бэленджером.

— Кроме того, как мы сможем помочь, если не будем видеть, что вы делаете?

Бэленджер едва ли не впервые посмотрел на молодых историков с уважением. Затем он, затаив дыхание, отсоединил провода от разъема на рычаге. Выдохнул и осторожно поднял крышку коробки.

Трое спутников внимательно смотрели через его плечо.

— Пластиковая взрывчатка. — Бэленджер сумел заставить себя говорить спокойно. — Детонатор вставлен прямо в брусок.

— Вот эта штука, похожая на карандашик, и есть детонатор? — спросила Кора.

— Да. А к нему подключено какое-то электронное устройство. Когда крышка люка поднимается, рычаг сдвигается с места, и эти провода соединяются с другой парой. По цепи проходит ток от батарейки, и детонатор срабатывает.

— Как вы думаете, можно это электронное устройство включить дистанционно? — спросил Винни.

— Понятия не имею. Устройство может быть также запрограммировано на взрыв, если кто-нибудь перережет провода. Самая простая тактика... — он проверил устойчивость своего положения, — это вытянуть детонатор из бруска пластита.

— Не исключено, что он может взорваться и от движения, — заметил Винни.

— У нас есть два выхода: или попробовать разрядить эти мины, или ждать, пока мы не убедимся, может Ронни подорвать их издалека или нет.

— И так плохо, и этак нехорошо... — проворчал Винни.

— Да, нам всем придется плохо, — горестно подытожила Аманда.

Бэленджер вытер пот со лба, потянулся к металлической коробке, но тут же спохватился, снял перчатки и лишь после этого взялся за коробку. Раскат грома заставил его вздрогнуть. Волевым усилием заставив дрожащие пальцы успокоиться, он осторожно извлек детонатор. Затем вынул брусок взрывчатки из коробки