— на ощупь она оказалась похожа на оконную замазку — и отложил ее подальше.

Винни отступил на шаг.

— Ее не опасно двигать?

— Вы боитесь, что она может взорваться от малейшего толчка, как нитроглицерин? Нет. — Бэленджер вытер вспотевшие ладони о джинсы. — Пластиковая взрывчатка совершенно безопасна в обращении. Можете бить ее молотком. Можете швырять о стену. Можете даже подержать ее над горящей спичкой или затушить о нее сигарету. Взрыва не произойдет, если не случится инициирующего взрыва с достаточно высокой температурой. — Он указал на отложенный в сторону брусок пластита. — Сейчас это чуть ли не самая безвредная вещь во всем отеле.

— Не могу сказать, чтобы мне от этого сильно полегчало, — сказала Кора.

— Осталось еще шесть, — произнес Бэленджер. Он дышал так тяжело, словно только что закатил здоровенный валун на вершину высокого холма. — Если Ронни может взорвать свои мины дистанционным способом, то пусть даже мы успеем удалить детонаторы, взорвутся только они. Но и они могут как следует наподдать. Так что держитесь от них подальше.

Чувствуя, что времени остается все меньше и меньше, он направился к спальне, чтобы разрядить находившуюся там мину.

— В тренажерной комнате есть лифт, — обратился он к Аманде. — Вы не знаете, он работает?

— Не знаю.

— Кора, вы говорили, что не смогли найти ключи от некоторых номеров.

— Да. От пентхауза, апартаментов Данаты и двадцать восьмых номеров, начиная с третьего этажа и кончая шестым.

— Думаю, теперь мы можем не сомневаться в том, что находится за дверями с этими номерами. Шахта персонального лифта Карлайла.

— Может быть, кто-нибудь заметит этот свет, — вдруг радостно воскликнул Винни. — И нам придут на помощь.

— Нет, — отрезвила его Аманда. — Никто этот свет не увидит. Ронни уже хвастался, что пентхауз полностью затемнен.

Бэленджер выругался сквозь зубы и бросился к люку в спальне.

— Я смотрел, как вы это делали, — сказал ему вслед Винни. — Попробую сделать то же самое с другими коробками.

— Только очень медленно и осторожно.

— Можете не сомневаться.

— Тод?! — крикнул Бэленджер.

— Я в комнате с экранами. Смотрю телевизоры.

Бэленджер подошел к двери на противоположной стороне спальни и заглянул за нее. Множество экранов показывало различные участки интерьера отеля, окрашенные в характерные для оптики ночного видения зеленые тона.

Татуировки на лице Тода были совершенно неподвижны. Стиснув зубы, он всматривался в экраны.

— Может быть, удастся разглядеть, что делает этот псих.

Верхний ряд мониторов показывал с разных углов внешний периметр первого этажа здания. Однако дождь был настолько силен, что Бэленджер с трудом мог разглядеть стены и металлические ставни. На экранах, расположенных ниже, были видны различные части интерьера отеля: вестибюль, разрушенная главная лестница, пожарная лестница и техническое помещение в подвале, где, как оказалось, замаскированная камера была направлена на ту самую дверь, через которую они попали в подвал из туннеля. Дверь была открыта, что подтвердило подозрение Бэленджера о том, что Тод и его приятели- головорезы не удосужились закрыть ее за собой после того, как вошли внутрь.

— Пока что я видел только крыс, птиц и кошмарного кота с тремя задними ногами, — сказал Тод.

— К этому коту я уже привык. — Бэленджер всмотрелся в изображение на одном из мониторов: пустое просторное помещение — вероятно, заброшенный гараж. Камера была направлена на металлическую дверь.

— Наверно, отсюда Ронни и попадает в здание, — предположил Бэленджер. Поняв, что тратит впустую драгоценное время, он вернулся в спальню, отсоединил провода от рычага, поднял крышку коробки и вынул детонатор из бруска взрывчатки. — Два готовы.

— Три, — услышал он голос Винни из другой комнаты.

— Четыре, — эхом отозвалась Кора из отдаленного помещения.

— Это он, — сказала Аманда.

Бэленджер не сразу понял, о чем она говорит. Снова прислушавшись к плеску дождя на крыше, он поднял голову и увидел, что она держит в руке фотографию в рамке.

— Ронни, — она сказала, ткнув пальцем в снимок. — Это Ронни.

Ощущая холодок в спине, Бэленджер медленно поднялся на ноги и всмотрелся в черно-белую фотографию, которую показывала Аманда. На ней пожилой мужчина, одетый в костюм, стоял рядом с молодым человеком в свитере. Было совершенно ясно, что квадратные плечи старика некогда были могучими. Широкая грудь когда-то была тверда, как скала. Несмотря на глубокие морщины, его лицо с квадратным подбородком еще хранило следы юной красоты. Густая седая шевелюра делала его похожим на Билли Грэма[14] в старости. Действительно, облик старика, особенно его проницательный взгляд, напомнил Бэленджеру прославленного проповедника.

— Морган Карлайл, — прошептал он. — Совершенно такой, каким его описал Боб. Действительно, глаза гипнотизера.

На фотографии Карлайл улыбался, как и молодой человек, почти юноша, стоявший рядом с ним. Тонкое лицо, худое тело. Даже волосы, коротко подстриженные по бокам головы и торчавшие ежиком на макушке, подчеркивали его худобу. Но, в отличие от глаз Карлайла, взгляд молодого человека не отличался выразительностью. И его улыбка, казалось, не затрагивала ничего, кроме губ.

— Ронни, — с нескрываемым отвращением проговорила Аманда.

Бэленджер повнимательнее всмотрелся в фотографию. Судя по темным панелям, которыми была облицована стена за спинами стоявших, снимок был сделан в отеле. Несмотря на то, что улыбка Карлайла была искренней и приязненной, пожилой мужчина держался на некотором отдалении от младшего и стоял, опустив руки. Молодой человек выпустил поверх круглого ворота свитера воротник рубашки, как это было модно в шестидесятые годы — Бэленджер видел это в кино. У него было простое лицо с мягкими очертаниями скул и подбородка.

— А этот, — указала Аманда, — был отцом Ронни.

— Карлайл? Нет. Этого не может быть.

— Ронни уверял, что это его отец.

— Нет никаких сведений о том, что Карлайл был женат.

— Это ничего не значит, — сказал Винни, стоя в двери комнаты с телемониторами. Они на пару с Корой закончили разряжать мины, установленные обитателем пентхауза. — Ребенок вполне мог быть внебрачным.

— Но Карлайл был созерцателем. Романтические порывы совсем не в его характере.

— Если только какая-нибудь из тех женщин, за которыми он шпионил, не вдохновила его на подобный порыв. — Кора вошла в комнату и посмотрела на фотографию. — Карлайл. Ну, вот мы наконец-то и познакомились с ним. Чудовище, создавшее отель «Парагон». Как может настолько извращенный человек быть таким привлекательным?! Готова держать пари, что этот сукин сын в молодости был совершенно неотразим. Одни глаза чего стоят! Ему не нужно было прилагать усилия, чтобы найти партнершу.

— А что, если партнерство не было добровольным? — предположил Винни.

Бэленджер покачал головой:

— Насилие совершенно не подходит его характеру и физическим возможностям. Жертва, даже одурманенная наркотиками, могла оказать сопротивление. Карлайл просто не смог бы преодолеть страх перед возможными царапинами, кровотечение из которых ему было бы очень трудно остановить.

— Но если Карлайл имел сына, он упомянул бы о нем в дневнике, — настаивала Кора.