чтобы скрыть пятна крови. «Новенькая машина, — подумал Кавано, — но ее путь до свалки будет коротким». Эта мысль его даже позабавила.

— Где мы? — пробормотал он.

— А, значит, мне не показалось, что ты заворочался. Мы к югу от Покипси. Ты поспал нормально?

— Да, — ответил Кавано, потихоньку садясь. Глаза слепили фары машин, едущих навстречу.

— Как плечо?

— Ноет. Я вырубился?

— Да, ты вырубился.

— А ты еще говорила, что я молодец.

— Хочешь пить? Бутылки на полу, сзади.

Кавано пригляделся, взял одну из бутылок и открыл ее.

— Есть хочешь? — спросила Джэми.

— Женщины с твоей фигурой не могут так много думать о еде.

— Тогда я не дам тебе пончиков.

— Пончиков?

— В шоколаде. Как, ты думаешь, я собираюсь вести машину всю ночь и не есть чего-нибудь такого, что не позволит мне заснуть?

— Который час?

— Около часа ночи.

— Проблем с уборкой комнаты в мотеле не возникло?

— Ни малейших. Я сделала все, как ты сказал. Испачканные кровью полотенца и одежду сложила в мусорные мешки и выбросила на стройке в Дампстере. На полотенцах нет названия мотеля, так что нас нельзя будет отследить по ним.

— Отпечатки пальцев?

— Я убрала в комнате и оставила ключ на столике вместе с чаевыми. Ты же объяснил мне.

— Устала? — спросил Кавано, глядя на периодически проезжавшие мимо машины.

— Устаю понемногу.

— Выбери момент, чтобы мы могли поменяться. Я в состоянии некоторое время вести машину.

— Сможешь?

— Я могу рулить правой рукой. Когда приедем в Нью-Джерси, найдем мотель.

— А потом?

— Когда сделаю все нужное, начну охоту на Прескотта.

— Боже правый, что с ней произошло? — спросил владелец магазина автомобильных красок, глядя на «Таурус».

Вопрос был риторическим. Машина была выкрашена красными и зелеными пятнами красок «Дэй- Гло».

— Чертовы подростки, — ответил Кавано, хотя все это было на его совести. — Я оставил ее на улице на полчаса. Результат налицо.

— Ее надо полностью перекрашивать.

— Еще бы. Но дилеры всегда оговаривают, что акты вандализма не подпадают под гарантийное обслуживание. Они хотели кругленькую сумму за то, чтобы ее перекрасить.

— Сколько? — заинтересованно спросил продавец.

Кавано назвал такую сумму, чтобы этот парень почувствовал себя бандитом, даже делая скидку.

— Как насчет того, чтобы сделать это на сто пятьдесят баксов дешевле? — спросил продавец.

— В любом случае меньше, чем мне пришлось бы заплатить им. Но мне надо сделать это немедленно.

— Хорошо, хорошо. В какой цвет? Темно-синий, как раньше?

— Моя жена возненавидела его с первого дня. Она сказала, что хотела серый.

— Сэм Мердок, — представился Кавано банковскому служащему в Филадельфии.

— Подпишитесь здесь, мистер Мердок.

Кавано поставил подпись.

Служащий сравнил подпись с образцом, занесенным в банковский компьютер, и поставил дату рядом с подписью Кавано.

— Вы давно у нас не были.

— С прошлого года. Дело плохо. Я всегда говорил, что если ты лезешь в депозит, значит, ты попал в неприятности.

Служащий сочувственно поглядел на Кавано. Он не мог не заметить царапины на лице, которые и счел видимыми проявлениями неприятностей.

— Позвольте взять ваш ключ.

Кавано дал ему ключ. Для визита в банк он надел костюм с галстуком и постриг волосы покороче, чтобы избавиться от обгорелых прядей.

— Вам понадобится комната?

— Да.

Служащий повел Кавано и Джэми вниз по лестнице, отделанной кленом, и открыл металлическую дверь. Внутри оказалась комната, в стенах которой виднелось множество небольших дверок из полированной нержавеющей стали. Он посмотрел на номер на ключе и свернул вправо.

Нагнувшись, служащий вставил ключ в скважину на дверце размером двадцать пять на тридцать сантиметров у самого пола, а потом вставил другой, из связки, которая была у него при себе, и повернул оба ключа одновременно.

Открыв дверцу, он вынул коробку и дал ее в руки Кавано.

— Комнаты рядом.

— Благодарю.

Кавано наугад выбрал вторую дверь направо и вошел внутрь вместе с Джэми. Закрыв за собой дверь, он осмотрел стены и потолок на предмет скрытых камер. Конечно, вряд ли они здесь есть, но привычка есть привычка. Кавано поставил коробку на стол и наклонился над ней. То же самое сделала и Джэми. За счет этого даже скрытая камера не смогла бы обнаружить, что находится внутри.

Под крышкой лежали два толстых свертка из оберточной бумаги и синий матерчатый мешочек, застегнутый на «молнию». Кавано положил все это в портфель, который они купили в магазине неподалеку от банка.

Джэми открыла дверь. Стараясь держать портфель в левой руке так, чтобы нельзя было понять, что рука травмирована, Кавано вернул коробку служащему. Тот положил ее в ячейку, повернул ключи и отдал Кавано один из них.

— Благодарю вас, — сказал Кавано.

Они вернулись в мотель, один из тех, в которых оплата наличными не была чем-то особенным. Кавано дождался, пока Джэми закроет шторы, и выложил на кровать содержимое портфеля. В первом бумажном свертке оказались пять тысяч долларов двадцатидолларовыми купюрами.

— Я вижу, у тебя есть запас на черный день, — сказала Джэми.

Во втором свертке были свидетельство о рождении, кредитка, паспорт и водительское удостоверение штата Пенсильвания на имя Сэмюэля Мердока. И на паспорте, и на удостоверении были фотографии Кавано.

— Подарок от Карен. Это было пять лет назад, — сказал Кавано. Вспомнив о Карен, он замолчал.

— Она говорила, что никогда нельзя знать точно, потребуется ли тебе стать другим человеком и когда именно. Я часто бываю на Восточном побережье, и появляться в Пенсильвании раз в год — не проблема. Берешь кредитку, делаешь несколько мелких покупок, и счет остается открытым. Опять же, продлеваешь водительское удостоверение.

— А почему именно Филадельфия?