помощник командира и шифровальщик получили травмы средней тяжести и сейчас находятся в корабельном лазарете. Пожара нет. Обе энергоустановки на мощности, запущены дизель-генераторы.

У меня отлегло от сердца, но все равно, попросил пригласить на мостик командира БЧ-5. Появился капитан 3 ранга В. Гачковский. Он был из второго экипажа «К-403», а первый, где служили мои братья, находился в это время в отпуске.

Мы взяли курс в Гремиху. Я приказал первый и второй отсеки до прихода в базу без моего разрешения не посещать, не делать там никаких переключений, и не вскрывать люк в аккумуляторную яму. Вахту у дизель-генераторов распорядился обеспечить самыми опытными специалистами, а атомную установку - держать на стационарном режиме, избегая изменения уровня мощности.

Что же произошло?

Подводная лодка «К-403» вступила в строй 20 августа 1971 года. Была восемнадцатой лодкой проекта 667-А, построенной на Северном машиностроительном предприятии. В сентябре 1975-го субмарина готовилась к очередной боевой службе в соответствии с планом. Помимо плана, ей предстояло еще одно мероприятие - сходить на завод в Северодвинске и произвести там рентгеноскопию кормовой оконечности. Если есть необходимость - сделать ремонт.

Ремонт оказался не нужен, на заводе-строителе микротрещин не обнаружили. Возвращаясь с завода, лодка благополучно пересекла Белое море и взяла курс на запад. А седьмого сентября в 11 часов во втором отсеке произошел «сухой взрыв» водорода. Термин «сухой» на языке подводников означает, что взрыв не перешел в пожар. Но все 112 элементов аккумуляторной батареи, ее система управления и пульт были полностью разрушены. Пострадали также каюты офицерского состава, система вентиляции, трубопроводы охлаждения и другие коммуникации. Вторую палубу сорвало в носовой и кормовой части, а верхнюю палубу в кают-компании словно вздуло под углом в 30 градусов.

Через несколько часов прилетел на вертолете начальник штаба флота вице-адмирал В.Н. Поникаровский и флагманские специалисты дивизии, в составе которой находилась «К-403» . К этому времени нам удалось, соблюдая меры безопасности, провентилировать первый и второй отсеки, произвести их осмотр, устранить течи трубопроводов и разместить в госпитале пострадавших. На следующий день, восьмого сентября, субмарину в сопровождении СКРов отправили на десятый судоремонтный завод. За полтора месяца лодку восстановили, и в декабре она ушла на боевую службу. Уже с моими братьями на борту.

Что было причиной взрыва?.. Превышение процентного содержания водорода в аккумуляторных ямах. У старых, выработавших свой ресурс аккумуляторных батарей есть одно коварное свойство - усиленно выделять водород. Малейшее нарушение эксплуатационной инструкции, и жди неминуемой беды.

К тому злосчастному сентябрьскому дню установленный срок службы аккумуляторной батареи на «К- 403» истек. И на два года перехлестывал норматив. Однако почему-то в техническом управлении СФ сочли допустимым дважды продлить жизнь аккумуляторной «пенсионерке».

В октябре 1975 года подводная лодка «К-47» первой флотилии атомных ПЛ Северного флота с приспущенным ходовым флагом вернулась в базу из Атлантики. На причале ее встречали не только родные и близкие, но и грозная комиссия, назначенная Министром обороны СССР маршалом Д.Ф. Устиновым, под председательством заместителя МО СССР генерал-полковника-инженера Николая Николаевича Алексеева.

Чем же удостоилась подводная лодка «К-47» такого высокого внимания. Флотилию в течения полутора лет (1974-1975 гг) буквально лихорадили аварии. Восемь столкновений и пожаров, в основном в океане. Не обходилось и без жертв.

В конце января 1974 года пришло донесение со Средиземного моря. На подводной лодке «К-166» под командованием капитана 2 ранга Бровко на боевой службе произошел пожар. Самолетом послали специалистов, в течение 20 суток восстановили и ПЛ самостоятельно вернулась в базу.

В феврале «К-402» под командованием капитана 1 ранга, Романчука на глубине 130 метров коснулась грунта из-за личной беспечности командира. В марте опять в дивизии подводных лодок пр.675 на «К-35» капитана 1 ранга Симоняна произошел пожар со взрывом баллонов воздуха высокого давления (ВВД).

В мае при проведении учебных ракетных стрельб, крылатой ракетой «Аметист» с подводного старта, с оценкой отлично, была поражена мишень и почему-то, пришвартованный к ней буксир. Ракета прошила рубку буксира и образовала в ней дыру размером 2х2 метра. Благо никто не пострадал, т. к. команда была в кают-компании на обеде.

В июне «К-462» при проведении контроля шумности на перископной глубине ударила в корму ГКС (гидроакустическое судно), повредив выдвижные устройства. Вскоре произошла авария энергоустановки на подводной лодке «К-387» (пр. 705). Пытаясь прекратить развитие аварии, мужественно погиб ст. 1 статьи Леонид Рябинин. Этой аварией открылся 1975 год. Но одна беда не приходит и вскоре из Средиземного моря «прилетела весточка» о столкновении нашего крылатого ракетоносца «К-22» под командованием капитана 1 ранга Н. Максимова с американским фрегатом «Водж». Максимов так увлекся маневрированием вокруг американского фрегата, который его давно обнаружил, что разнес в «щепки» гребной винт и погнул гребной вал. Фрегат потерял ход, а часть команды, фотографировавшая перископ и ограждение рубки ПЛ, во время столкновения горохом посыпалась за борт. Через две недели Максимов самостоятельно вернулся в базу с поврежденным носом и ограждением рубки.

Вот какие события предшествовали приказанию министра обороны строго разобраться и покончить с пожарами на подводных лодках и назначить Председателем комиссии по расследованию причины аварии на атомной ПЛ «К-47» своего заместителя. В конце сентября 1975 года с подводной лодки «К-47», находившейся на боевой службе в Атлантике, поступил аварийный сигнал «Пожар в электротехническом отсеке!» Самое тяжелое, что может случиться на подводной лодке. Именно такой пожар послужил причиной гибели «К-8» в 1970 году. Суровое испытание I выпало на долю экипажа «К-47» во главе с капитаном 2 ранга Филиппенко. Они не только ликвидировали пожар и восстановили тяжелые последствия короткого замыкания в силовой сети, но сохранили в работоспособном состоянии реакторы, турбины и системы их дистанционного и автоматического управления во главе с пультом Главной энергетической установки, расположенным в горящем отсеке. Три вахтенных капитан-лейтенанта-инженера загерметизировались в пульте и продолжали управлять Главной энергоустановкой, выполняя все команды центрального поста, четко понимая, что запаса кислорода в индивидуально дыхательных аппаратах хватит не более чем на 20 минут. Спасая корабль, они сознательно шли на смерть. Кто знает, сумел бы командир и экипаж, без посторонней помощи в подводном положении привести корабль в базу, пройдя от берегов Соединённых штатов Америки через всю Атлантику, не будь того мужества и мастерства, что проявили эти три замечательных молодых офицера.

В комиссии по расследованию происшествия на ПЛ «К-47» работал первый заместитель Главкома адмирал Николай Иванович Смирнов, специалисты из Минсудпрома и ИАЭ им. Курчатова. Несмотря на то, что в это время я служил рядом на соседней флотилии атомных лодок Северного флота в Гремихе, информация об этом пожаре была скудной. И только через 24 года я почерпнул эти знания из книги глубокоуважаемого мною адмирала и очень симпатичного человека Аркадия Петровича Михайловского - «Рабочая глубина».

К сожалению, бюрократическая машина Северного флота пока не позволила узнать имена, отчества трех героев, вечная им память, я только из книги узнал их звания и фамилии, это капитан-лейтенанты- инженеры Знахарчук, Кириллов и Авдеев. Не узнал я (думаю, что пока) места их захоронения, а также судьбы родных и близких. Вот как вспоминает об этом Аркадий Петрович Михайловский: «Группа Алексеева работала долго, серьезно, не без диаметрально противоположных выводов и словесных баталий, но в одном оказалась единодушной, отличая высокую профессиональную подготовку и самоотверженность экипажа Филиппенко. Результаты расследования мы сделали достоянием всех подводников флотилии... Не менее трудной оказалась задача обеспечения семей погибших офицеров постоянным жильем в центральной части России. Пришлось „поставить на уши“ все причастные к этому службы, подписать десятки писем в разные