корабля капитан I ранга Е.Н. Селиванов. Он принял команду на себя и приступил к выполнению комплекса мероприятий по борьбе за живучесть корабля.

Вот как вспоминал Селиванов события того трагического дня:

«Для уточнения обстановки в седьмом и восьмом отсеках я направил туда капитана 3 ранга Ловцова, который доложил, что в седьмом - пожар, и пройти дальше невозможно. После этого я отдал команду включить объемную лодочную систему пожаротушения (ЛОХ) из десятого в восьмой отсек. Но своевременно исполнить команду не удалось из-за заводского дефекта. Лишь через пятнадцать минут огнегаситель сумели подать в аварийный отсек и потушить пожар».

В седьмом ликвидировали огонь оставшиеся в живых Сидоров и Зеленский. Они самостоятельно включили огнегаситель со станции ЛОХ на себя. Эта химическая система пожаротушения была далеко небезопасна для здоровья человека, поскольку предназначена для борьбы с огнем в замкнутых объектах. Но, как видим, Сидорову и Зеленскому ЛОХ спасла жизнь.

Чтобы уточнить масштаб понесенных потерь, командир субмарины направил в седьмой и восьмой отсеки аварийные партии. Насчитали тринадцать обгоревших трупов.

21 июня «К-131» под буксирами доставили в базу. Расследованием причин трагедии занялась комиссия военно-морского флота, возглавляемая начальником Главного штаба ВМФ адмиралом В.Н. Чернавиным.

Весьма существенную роль в выводах комиссии сыграло свидетельство капитан-лейтенанта Зеленского. Он пояснил, что, являясь командиром группы во время похода контролировал содержание кислорода в восьмом отсеке. В самом начале он обратил внимание, что содержание кислорода составляло 25 процентов. Он приказал выключить одну из установок РДУ, после чего содержание кислорода снизилось до 22 процентов.

Многие члены экипажа отмечали: одежда, волосы, оборудование загорались мгновенно, будто были пропитаны горючим составом.

Комиссией был сделан вывод, что пожар в восьмом отсеке возник от попадания искр на одежду Трубицина, работавшего на нештатном точиле в условиях повышенного содержания кислорода в воздухе отсека. А распространению огня в седьмой отсек способствовало то обстоятельство, что злополучная дверь между отсеками была открыта из-за неисправности системы вентиляции. Плюс к этому - своевременной подаче огнегасителя со станции ЛОХ десятого отсека воспрепятствовала неисправность фланцевых соединений.

Против командира лодки Селиванова и покойного мичмана Трубицина прокуратура Северного флота возбудила уголовные дела.

Однако заключение следствия было таково: «Анализ проведенных технических экспертиз показал, что в настоящее время, из-за отсутствия должных методик, невозможно однозначно установить научно- обоснованные причины возникновения и условия развития пожара».

Согласно заключения пожарно-технической экспертизы, проведенной всесоюзным НИИ противопожарной обороны МВД СССР, наиболее вероятной причиной воспламенения одежды мичмана Трубицина являлись абразивные искры. Они могли возникнуть при обработке на электроточиле искрообразующих материалов, если содержание кислорода в воздушной среде было выше 25 процентов, неисключено воспламенение.

В ходе проведенных экспериментальных исследований установили, что волосяной покров головы способен к интенсивному горению при концентрации кислорода не ниже 23-24 процентов, а лакокрасочные покрытия — при концентрации кислорода не ниже 27 процентов.

Начальник химической службы «К-131», химиксанинструктор, пояснил, что содержание кислорода в отсеках подводной лодки замерялось и докладывалось четыре раза в сутки. Все приборы газоанализа на борту были исправны. Поэтому эксперты в конечном итоге не смогли выяснить условия возникновения пожара, а также определить, какой именно химический компонент играл роль «катализатора». Однако действия командира подводной лодки капитана I ранга Селиванова, мичмана Худякова, капитан-лейтенанта Зеленского, матроса Сидорова и главного командного пункта по борьбе за живучесть комиссия признала правильными.

В 1989 году я встретился с командиром подводной лодки капитаном I ранга Е.Н. Селивановым и имел с ним длительную беседу. В этой встрече я был заинтересован по двум причинам. Во-первых, я заканчивал работу над книгой «Атомная подводная эпопея», и хотелось уточнить обстоятельства аварии на «К-131». Во-вторых, именно тогда экипажем лодки впервые и была опробована в натуральных условиях внедренная в 1984 году на кораблях ВМФ система пожаротушения ЛОХ.

На нее возлагали большие надежды. Ведь многочисленные, уносящие жизни людей пожары на кораблях буквально лихорадили флот. В середине семидесятых годов, я был заместителем командующего флотилией подводных лодок по ЭМЧ в Гремихе. Не дожидаясь промышленного внедрения многообещающей новинки, побывал в институтах и на предприятиях, посмотрел показательные эксперименты. Потом силами и средствами флотилии построил пожарный полигон, имитирующий борьбу с огнем в отсеке подводной лодки. Полигон представлял собой три сваренных железнодорожных цистерны, насыщенных лодочными механизмами с переборкой и люком посередине. С помощью форсунок создавали мощный пожар. А для его тушения использовались корабельные системы. И после того, как использовали обычные средства, включали систему ЛОХ. За несколько секунд (не более пяти!) неукротимое обычными воздушно-пенными средствами, водой и огнетушителями бушующее пламя на глазах сжималось до размеров детского кулачка и гасло. Объемная лодочная химическая творила чудеса. Вот на этом полигоне каждый экипаж перед выходом в автономное плавание и проходил обязательную тренировку во главе с командиром.

Разумеется, я не мог не уточнить у Селиванова, как проявила себя ЛОХ не в условиях полигона, а во время реального пожара.

Командир удовлетворил мой профессиональный интерес, подчеркнув, что личный состав действовал правильно и самоотверженно, и это не позволило огню распространиться в кормовые отсеки. И вот что еще отметил Селиванов.

После пожара он осматривал восьмой отсек и обратил внимание, насколько неоднородно воздействовал пожар на окружающие предметы. К примеру, огонь оплавил металлические двери шкафов, но совсем рядом с ними остались нетронутыми листы бумаги и одежда. Это дало повод Селиванову усомниться в причинах пожара. Особенность развития этого пожара, неравномерность распространения огня. Интенсивность горения объектов и людей, заставили командира задуматься: а не образуется ли в воздушной среде корабля, находящегося в длительном автономном плавании, неучтенный окислитель? И не именно ли эта «неучтенка» и приводит к возникновению загадочных пожаров на субмаринах?

Уверен, что если мы хотим создать надежную систему предупреждения пожаров, вопрос требует внимательного и непредубежденного исследования.

Выписка из постановления следователя по особо важным делам военной прокуратуры Северного флота:

«Руководствуясь статьями 208 и 209 УПК РСФСР

ПОСТАНОВИЛ:

1. Уголовное дело в отношении капитана 1 ранга Селиванова Евгения Николаевича и мичмана Трубицина Валентина Павловича производством следствия прекратить на основании ст. 5 п. 2 УПК РСФСР за отсутствием в их действиях состава преступления.

2. Копию представления направить военному прокурору СФ.

3. О принятом решении уведомить заинтересованных лиц, разъяснив им права обжалования.

Следователь по особо важным делам С. О. военной прокуратуры Северного флота майор юстиции А.А. Михайлов».