«Маори» до аккуратной щетки сантиметра в два, не более. С такой прической открытое лицо казалось скуластым и суровым.

– Тренируешься каждое утро?

– Й-е-сс! – прозвучал хлесткий ответ. Блок и два контрудара – в пах и в грудь. Он мог действовать очень быстро, если хотел.

– Впечатляет.

– Это необходимость. Ий-я-я!

Еще выпад, наверняка смертельный. В висок. Атака в комбинации с блоками и мгновенный выход назад. Очень красиво.

– Всякое умение нужно закреплять. Повторенье – мать ученья. Лезвие становится острым, если его точат.

Я согласно кивнул:

– Хаяси.

Град ударов немного ослаб.

– Ты его читал?

– Нет. Однажды мы встретились лично.

Сян остановился и взглянул мне в лицо.

– Ты видел Тора Хаяси?

– Я старше, чем ты думаешь. Мы вместе высаживались на Адорационе.

– Ты Посланник?

– Был им.

Секунду он сомневался. Возможно, принял мои слова за шутку. Потом перевел обе руки вперед и, накрыв кулак правой руки ладонью левой на уровне груди, скромно поклонился.

– Такеши-сан, если я вас обидел вчера, сказав о страхе, приношу свои извинения. Я глуп.

– Проблем нет. Я не обиделся. Так или иначе мы все знакомы с этим чувством. Ты собирался позавтракать?

Он ткнул рукой в пространство общей комнаты, где у завешенной синтетическим ковром стены стоял стол. В неглубокой посудине лежали свежие фрукты и нечто, похожее на нарезанный крупными кусками ржаной хлеб.

– Ничего, если составлю компанию?

– Я был бы… это честь для меня.

Мы все еще ели, когда после двадцатиминутного отсутствия в купол вернулся Шнайдер.

– Совещание в главном куполе. Через пятнадцать минут, – бросил он через плечо, скрываясь в секции для сна. Через минуту он снова появился перед нами:

– Слышали? Сутьяди всех собирает.

Сян уже наполовину поднялся, когда я жестом пригласил его сеть на место.

– Расслабься. Он сказал – пятнадцать минут.

– Хотелось бы принять душ и переодеться, – ответил Сян довольно чопорно.

– Подождут. Я скажу, что ты уже идешь. И доешь свой завтрак, ради всего святого. Через пару дней горло будет драть так, что едва ли сможешь глотать. Пока можно, наслаждайся вкусом.

Сян сел, и на лице его появилось странное выражение.

– Такеши-сан, можно я спрошу?

– Почему я больше не Посланник? – По глазам я понял, что угадал. – Назови это моральным кризисом. Мне повезло попасть на Иненин.

– Я про это читал.

– И опять Хаяси?

Он молча кивнул.

– Ну что же, это хорошо. Хаяси написал довольно точно, но ведь его там не было. Потому он и сделал весьма неопределенные выводы. То есть не считал себя вправе судить. Но я был там и имею право говорить по существу. Там нас цинично поимели. Никто не знает, каковы были истинные намерения, но я лично считаю, что причины не имеют значения. Там умерли мои друзья. Реально умерли. Умерли, хотя в том не было необходимости. Важно только это.

– Но как солдаты мы должны…

– Боюсь огорчить тебя, Сян. Есть желание стать лучше. Теперь я пытаюсь не думать о себе как о солдате.

– И кем вы себя считаете? – Он говорил подчеркнуто вежливо, но повел себя более напряженно. И окончательно забыл про тарелку с едой. – Кем вы собираетесь стать?

Я пожал плечами: