– Понятно. Спасибо за своевременное предупреждение.

Она пожала плечами.

– Не ожидала их найти.

– На кораблях всегда есть экипажи.

– Да, Ковач, и в городах всегда есть население. Но до сих пор обнаружено всего две сотни неповрежденных марсианских мумий. И это за четыре столетия работы археологов на более чем тридцати планетах.

– Неудивительно, если у них внутри такое дерьмо, – оживил разговор Шнайдер. Задрав голову вверх, он стоял под сеткой по другую сторону. – А что происходило, когда эти самые марсиане долго не ели?

Вордени наградила коллегу раздраженным взглядом:

– Пока не знаем. По всей вероятности, начинался обычный процесс.

– Должно быть, болезненный, – вскользь заметил я.

– Да, могу представить.

Вордени определенно не желала с нами общаться. Была под впечатлением.

Шнайдер не уловил ее состояния. Наверное, он предпочел отвлечься от нависшего над нами неподвижного безмолвия, чтобы не видеть призраков с крыльями.

– Как случилось, что эти двое погибли в таком положении? Я имею в виду, это не согласуется с принципом естественного отбора. Ну, голод, который убивает.

Вновь посмотрев на иссохший, распяленный на решетке труп, я ощутил волну уважения к существам, погибшим на своих постах. Во мне произошло что-то необъяснимое. Шорох, едва распознанный тренированным подсознанием на границе понимания и пустоты. Я понял это, когда мой голос сам собой произнес:

– Нет согласуется. Их поступками должен был двигать голод. Сделав эти существа самым опасным сучьим отродьем из всего, когда-либо летавшего по небу.

Показалось, что по лицу Тани Вордени пробежала мимолетная улыбка.

– Ковач, опубликуй эту догадку. Вполне интеллектуальный подход.

Шнайдер фыркнул.

Взирая на мумифицированный труп марсианина, Вордени ненавязчиво предложила нам целую лекцию.

– На самом деле этот эволюционный фактор действовал для поддержания чистоты на перенаселенных насестах. Вэсвики Лэй, исследование двухлетней давности. Еще раньше большинство членов Гильдии соглашались на вывод о способности избавляться от кожных паразитов и инфекции. Вэсвик и Лэй не опровергли такого мнения, но их теория вышла на первый план. Была выдвинута и гипотеза о «самых опасных существах», но никто из членов Гильдии не нашел такого элегантного объяснения, как коллега Ковач.

Я почтительно склонил голову.

– Как вы думаете, нам удастся ее снять? – громко осведомилась Вордени, стараясь рассмотреть поддерживавшие сетку тросы.

– Ее?

– Да, ее. Это страж насеста. Видите шпору на крыле? И ту кость, жесткий рубец на обратной стороне головы. Каста воинов. Насколько известно – состояла исключительно из женских особей. – Археолог вновь посмотрела на тросы. – Мы это опустим?

– Не вижу препятствий.

Я громко позвал:

– Сян! С твоей стороны есть лебедка?

Посмотрев вверх, Сян отрицательно замотал головой.

– Люк, а что у тебя?

– Госпожа Вордени, – послышался голос Хэнда.

– Вот урод. Проснулся, – пробормотал Шнайдер. Хэнд направлялся в нашу сторону, стремясь поучаствовать в обсуждении.

– Госпожа Вордени, надеюсь, вы не собирались предпринимать ничего, кроме осмотра этих тел?

– Конечно. Как раз собирались снять их для осмотра. Что, с этим проблемы?

– Да, госпожа Вордени, проблемы. Этот корабль и все, что на нем находится, представляет собой собственность корпорации «Мандрагора».

– Не ранее, чем на корабле окажется буй. Об этом вы говорили, отправляя нас сюда.

Хэнд напряженно улыбнулся.

– Не развивайте эту тему, госпожа Вордени. Вам хорошо платят.

– Ага, заплатят. Нам заплатят. Хэнд, сукин ты сын…

Выразительно посмотрев на него, археолог прошагала на самый край площадки и остановилась, отвернувшись в пространство.