найденное по двум синим упаковкам приятного для глаз дизайна, постепенно выходившим из прикрепленного сбоку контейнера. Упаковок было всего полдюжины.

Сепарация и упаковка сопровождались утробными звуками, напоминавшими рвоту. По окончании процесса упаковки разделили, заварили лазером и прилепили штриховой код там, где должна была находиться шея. С каменным лицом Сутъяди отнес оба мешка в конец кабины к люку, за которым находился отсек для трупов, и сгрузил их туда. Ни один из мешков даже отдаленно не походил на контуры человеческого тела.

Нам не удалось подобрать ни одного стека. Амели Вонгсават пыталась отследить местоположение, но версия оказалась следующей: нанобы поглощают все неорганические составляющие, чтобы достраивать новые поколения. Никто не сумел найти оружия или снаряжения Хансена и Крюиксхэнк.

Отвернувшись от окошка, за которым лежали мешки, я поднялся в кабину.

В отсеке для экипажа, находившемся в корме штурмовика, на полулежали образцы. Серые ветви были упакованы в пермапластик, и Сунь Липин внимательно рассматривала их, засунув прямо под микроскоп. В углу, закрыв голову руками, лежала Таня Вордени. Я присел, держась в стороне от всех.

– Взгляни-ка сюда. – Найдя меня глазами, Сунь закашлялась. – Именно то, о чем ты говорил.

– Тогда и смотреть нечего.

– Говоришь, это и есть нанобы? – недоверчиво переспросил Сутъяди. – И что…

– Сутъяди, ворота ни хрена не открыты, – бросил я, не скрывая раздражения.

Сунь принялась вглядываться в экран микроскопа. По-видимому, ей хотелось определить неясную форму, лежавшую под стеклом.

– Сама конфигурация наноба напоминает замок. Но в сборе компоненты вообще не касаются друг друга. Вероятно, в динамике их связывает поле. Это похоже… даже не знаю, как сказать… напоминает мощную электромагнитную мышцу на мозаичном скелете. Поле генерируется каждым нанобом, и всю конструкцию держит их сеть. Тепловое излучение лазера проходит в зазоры, почти не рассеиваясь, так что выгореть могут лишь отдельные нанобы. Но они способны выдерживать высокую температуру, а в целом конструкция вообще очень устойчива и может регенерировать любые повреждения. Кстати, это органика.

Хэнд с удивлением посмотрел в мою сторону.

– Ты знал?

Я посмотрел на свои руки. Они еще дрожали, и вживленные под кожей биопластины непрерывно двигались. Дрожь я попытался убрать, а потом взглянул на Хэнда.

– Я сделал свои выводы. После лазерного выстрела.

Периферийное зрение подсказало: Вордени тоже смотрит на меня из своего угла.

– Назови это интуицией Посланника. Бесполезность «Санджетов» объяснялась прошлым воздействием: мы уже обрабатывали колонии высокотемпературной плазмой. Они эволюционировали, научившись с ней справляться, а теперь получили бонус в виде устойчивости к лучевому оружию.

– Что, к ультравибраторам тоже? – спросил Сутъяди, обращаясь к Сунь. В ответ она покачала головой.

– Я провела тестирование – совершенно безрезультатное. Нанобы резонируют, но в целом – никакого эффекта. Еще меньше, чем от лазера.

– Итак, на них действует лишь серьезное оружие, – глубокомысленно заметил Хэнд.

– Да, но только до поры, – сказал я, собираясь на выход. – Дайте срок, и эволюция сделает свое дело. То же касается и химических гранат. Думаю, гранаты лучше оставить на крайний случай.

– Ковач, а куда ты собрался?

– Хэнд, на твоем месте я приказал бы Амели держаться повыше. Поняв, что их убивают и с земли, и с воздуха, нанобы станут отращивать длинные руки.

Я вышел, волоча за собой свои советы как ненужную одежду, чтобы повалиться в кровать и забыться наконец долгим сном. С трудом найдя дорогу вниз, я обнаружил, что пулеметы уже работают в режиме автоматического наведения. Люк Депре стоял у комингса люка с противоположной от своего пулемета стороны и дымил одной из сигар из Индиго-Сити, доставшихся в наследство от Крюиксхэнк.

В дальнем конце отсека со скрещенными ногами сидел Сян Сянпин рядом с люком, за которым лежали погибшие. В воздухе зависло тяжелое молчание, служащее мужчинам для выражения скорби.

Привалившись к возвышению на палубе, я едва сумел закрыть глаза. За прикрытыми веками продолжали гореть цифры отсчета. Один час и пятьдесят три минуты. Все меньше и меньше.

Перед глазами снова появилась Крюиксхэнк. Весело скалящая зубы, сосредоточенная на боевой задаче, курящая, дрожащая от оргазма, летящая по небу…

Стоп.

Послышался шелест чьей-то одежды, и глаза тут же открылись. Передо мной стоял Сян.

– Ковач, – наклонившись, он повторил еще раз, – Ковач, я сочувствую. Она была хорошим сол…

В ладонь правой лег интерфейсный автомат. Я приставил ствол к голове Сяна.

– Заткнись. – Вздохнув, я не сразу смог продолжить. – Скажешь еще слово – и раскрашу люк твоими мозгами.

Я замер, держа в руке казавшийся свинцовым автомат. Вместо меня его держали биопластины.

Наконец Сян выпрямился и отошел, оставив меня одного.

В голове пульсировали цифры. Один час и пятьдесят минут…