открытом предплечье руку. Он мельком взглянул, и сразу его мышцы расслабились под кожей. Джессика пристально глядела на него, прекрасная, как всегда, и невредимая.

— Женщина, где ты была? Я же сказал тебе не уходить от того прилавка.

— Я стояла там в течение получаса, — ответила она раздраженно. — Я ходила в уборную. Я голодна. Как скоро мы сможем поесть? Мне нужен кофе. Я хочу принять душ. Я обтерлась влажной салфеткой в женской уборной, но начинаю чувствовать себя диким животным, которым обозвала меня женщина в аэропорту. Кейон, почему этот мужчина так на тебя уставился? Ты знаком с ним?

— Кейон? — спросил мужчина. — Тебя зовут Кейон?

— Да. И что из этого?

Мужчина долго рассматривал его. Затем он мрачно и удивленно рассмеялся, тряхнул головой, как будто ему пришла в голову какая-то нелепость.

— Нет. Это не возможно, — пробормотал он.

— Что? — ухватился Кейон.

— Пустяк. Это пустяк.

— Что означают все эти пустяки? Я не думала, что шотландцы все еще продолжают так выражаться, — сказала Джессика озадачено, поскольку стояла, переводя взгляд с одного на другого. Внезапно у нее сбилось дыхание, и она подняла голову, еще раз посмотрев назад и вперед.

— Ты узнал мое имя. Назови мне свое, — сказал Кейон резко.

— Дэйгис.

Кейон опустил взгляд на Джессику.

— Этот Дэйгис ничего неприятного не говорил тебе, девушка?

Она покачала головой, если только неприятный звук от мыслей.

— Как он мог? Я впервые вижу его. Ты же знаешь…

— Он стоял у прилавка, где я тебя оставил. Ты ушла, и когда я начал тебя искать, он был там.

Она пожала плечами.

— Он, должно быть, подошел туда после того, как я ушла. Кейон, ты знаешь, что вы оба…

Кейон снова обратил свое внимание на Дэйгиса.

— Ты можешь уходить. Но если наши дороги снова пересекутся, Горец, то это приведет к кровопролитию. Меня не волнует твоя судьба.

— Меня тоже не волнует твоя судьба, — ответил мужчина прохладно. — Но я никуда не уйду, пока ты не освободишь того продавца от своих чар. — Он кивнул на продавца, стоявшего в ожидании за Кейоном, где он оцепенело ждал, пока Кейон не закончит с ним.

— Ты знаешь о чарах? — спросил Кейон мягко.

— Держу пари, что поболее тебя.

— Не факт. Не суйся в мои дела.

Джессика пробовала вставить замечание.

— Знаете ли вы, что вы оба …

— Эта деревня и все в ней — мое дело. Это — мой мир, незнакомец, — парировал Дэйгис категорически.

— Это было моим миром раньше, чем это стало вашим, Горец. — Кейон оскалился в улыбке, но в ней не было ни грамма развлечения.

Дэйгис не двинулся, но окинул всего Кейона напряженным золотистым взглядом, тщательно исследуя его. И снова Кейон почувствовал толчок в свои мысли, более тонкий, чем последний, и все же намного более действенный.

Он откинул его назад намного сильнее, и на сей раз необычные глаза мужчины на самый крошечный миг сверкнули.

— Ты не подразумеваешь под этим то, о чем я думаю, — сказал Дэйгис.

— Размышление подразумевает чувствительность. Я мало этого вижу в тебе.

— Посмотрись в зеркало, увидишь еще меньше. Я хочу знать, к какому клану ты принадлежишь, горец. К какому?

Джессика резко вставила.

— Говорите, поглядеть в зеркало…

— Ты узнаешь название моего клана. Это Келтар, — выплюнул Кейон. — А твой?

— Келтар, — выплюнул Дэйгис в ответ.

Кейон ошеломленно уставился на него.

Рядом с ним Джессика воскликнула:

— Я знала это, я знала! Это — то, что я пыталась сказать тебе, Кейон. То, что вы оба очень похожи!

— Сейчас же вернись. Ты не можешь узнать, что ты мой родственник и потом спокойно уйти прочь, — огрызался Дэйгис в широкую удаляющуюся спину Кейона.

— Посмотрим, — бросил высокий варвар через плечо. А ошеломленному продавцу он приказал, — Соберите все это и грузите в черный внедорожник за дверью. Вот ключи. Заприте его, когда закончите. Я скоро вернусь за ними. Вы не скажете обо мне или моей женщине никому. — Обняв рукой плечи соблазнительной женщины, с черными, как вороново крыло, волосами, он направлял ее к двери. — У нас еще много незаконченных дел. Ну же, девушка.

Дэйгис недоверчиво наблюдал как его предок, Кейон МакКелтар, стоявший перед ним, (он мог предположить, что это должен быть Кейон МакКелтар из девятого столетия, поскольку он никогда не слышал о любом другом Келтаре с таким именем) развернулся и последовал прочь в горное утро без какого-либо пожелания «Доброго пути». Впрочем, также не пожелав «Доброго дня, родственник».

Без выяснения новостей о клане.

Без какого-либо объяснения этой непостижимой случайности!

Кроме того, мужчина без разбора, налево и направо, использовал Глас, как будто никакие правила его вообще не касались.

— Я предполагаю, что ты оплатишь эти товары, — сказал Дэйгис многозначительно.

— Ты предполагаешь неправильно.

С этими словами массивный, дико-выглядящий татуированный Горец вывел женщину за дверь, а продавец проследовал за ними.

Дэйгис с негодованием смотрел на захлопнувшуюся дверь. Боже, его предок был дикарем! Неудивительно, что у него такая дурная слава. Он выглядел неподдающимся контролю и вел себя как варвар. И Боже, какую мощь он ощутил в нем! Сырая обильная мощная магия текла по венам мужчины, не кровь. Если бы Драгары вцепились в Кейона, а не в него…

Он сдержал длинный глубокий вздох. Это чертовски хорошо, что не завладели. Хотя он никак не мог понять, что смогло препятствовать такому примитивному эгоцентричному животному нарушить любое правило, которое он с радостью пошлет к черту, включая использование неизменно запретных друидских камней в своих собственных целях.

Что он здесь делает? Как попал сюда? Где пропадал в течение прошлых одиннадцати столетий? Кто эта женщина с ним?

Он пробовал исследовать ее в то время, как она стояла рядом с Кейоном, но натолкнулся на какую-то гладкую, ровную преграду. Могла ли она тоже заниматься магией? Его способность «глубокого слушания» стремительно выросла за прошедшие несколько месяцев, и он должен был быть в состоянии выяснить хоть что-то. Но он не получил даже отблеска мысли или эмоции от нее.

— Драстен не может сравниться с ним, — бормотал он мрачно. — Нет, он не может с ним сравниваться вообще.

Если готовность пожертвовать всем ради тех, кого любишь, характеризовала Дэйгиса, то