проникнуть в будущее и спасти её родителей, вернуть любимой всё, что она хотела, и вновь быть с ней. Разве не забавлялся он с этой идеей в последнее время? Когда он просил Лизу рассказать ему всё о её жизни, когда слушал и делал мысленные пометки – ага, даже когда перебирал возможности где-то на задворках сознания. Поводом резко отвергать все, что касалось
Цирцен знал, что Лиза любит его. Раз уж ему придётся смириться с уроками Адама только лишь для того, чтобы спасти возлюбленную с острова эльфов, почему бы не пойти до конца? Почему бы не сделать её мир прекрасным и дать Лизе всё , что пожелает её сердце? Каков подарок, требующий от него такого могущества для воплощения её самых безумных фантазий? Что ещё он сможет дать ей?
Цирцен пристально посмотрел на Адама.
Рискнёт ли он храбро встретиться с её временем? Осмелиться ли уйти во времени вперёд и любить её там?
Он любил бы её где угодно.
Посмеет ли дать Адаму то, что тот хочет?
Цирцен Броуди глубоко вздохнул, рассматривая самого тёмного из эльфов. Прежде он видел в нём скрытую порочность, неограниченную власть, внушающую ужас вседозволенность.
Наверно он просто видел частичку себя в этих чёрных глазах.
– Это очень просто, – заверил его Адам. – И ничуть не больно, как утверждал ты в первый раз. Потом ты даже найдёшь эти ощущения вполне естественными.
Цирцен кивнул.
– Тогда научи меня. Научи меня всему, что знаешь… отец.
Так сладок поцелуй был, что с твоих
Украл я губ, склонясь над ложем сна,
Что жизнь моя с тех пор осталась в них.
Душа навек тобою пленена.
(перевод стихотворения взят с форума
Глава 29
– НЕ ДУМАЙ, ЧТО ЭТО ОЗНАЧАЕТ, БУДТО Я ПРОСТИЛ тебе соблазнение моей матери! – немного погодя заявил Цирцен.
– Я тебя об этом и не просил, – ответил Адам с отеческим упрёком в голосе, от которого Цирцену стало не по себе. – Морганна была неотразимой, знаешь ли. Редко кто из нашего народа успешно зачал потомство со смертной, и чтобы ребёнок достиг зрелости. Но у вас Бруди столько жизненной силы, что это стало возможным, как я и подозревал, когда обольстил Морганну.
– Ты уничтожил моего отца!
– Его уничтожила собственная ревность. Я и пальцем его не тронул. Этот человек не был твоим отцом. Ты мой сын и только мой. Не его семя создало тебя. Когда Морганна умерла, я отказался потерять и тебя.
– И ты сделал меня бессмертным. Я ненавижу тебя за это!
– Я знаю.
Какое-то время мужчины молчали.
– Действительно можно изменить будущее Лизы и вернуть её в лучшие времена? – спросил Цирцен.
– Да. Мы отправимся в будущее и изменим его, дважды. На самом деле, – внёс поправку Адам, – чтобы всё сделать как надо, по всей видимости, нам придётся много раз побывать в её столетии. Затем последуем на Морар и отправим девушку в новое будущее.
– Но вынесет ли Лиза такую участь ещё раз?
– У неё будет равноценный заменитель прошедших пяти лет – двойная память.
– Это может повредить её разум?
– Лизы? Нужно ли спрашивать об этом? Эта женщина почти Бруди.
Цирцен испытал вспышку гордости.
– Ага, она самая.
С минуту лэрд молчал:
– Но я не понимаю, как это сделать.
– Терпение. Ты и сам быстро учился, знаешь ли. Я наблюдал за тобой. Я знаю, что ты можешь увеличивать скорость, использовать ясновидение. Знаю, что ты изменяешь пространство вокруг себя, даже не отдавая себе в этом отчёта. Мы будем развиваться потихоньку.
– Потихоньку – это хорошо, – заметил Цирцен. – У меня голова идет кругом от множества странных чудес.
– Мы будем продвигаться с черепашьей скоростью, – заверил его Адам. – О нас многое можно узнать, Цирцен, но ты должен делать это постепенно. Безумие происходит не от бессмертия. Это неприятное временное побочное действие нашей способности предвидеть отдаленное будущее. Мы видим сразу все взаимосвязи, и если ты добиваешься подобного знания слишком быстро, это может заставить тебя потерять перспективу, даже стать причиной сумасшествия.
– Когда-нибудь я тоже смогу видеть подобные вещи?
– Да. Я слишком быстро учился, самонадеянно считая, что ничто не может причинить мне вреда. Когда пришло осознание, оно подавило меня, как и предупреждала Эобил. Но я введу тебя в знания моего народа достаточно медленно, чтобы ты мог выдержать его, пока будешь осваиваться.
– Адам, а Копьё… – нерешительно произнёс Цирцен.
– А что с ним? – откликнулся Адам, слегка изогнув губы в усмешке.
– Копьё и Меч – единственные орудия, которыми можно убить бессмертных. Копьё использовалось, чтобы ранить Христа.
– Ты начинаешь видеть связь. Продолжай поиск.
– Но что…
– Ты найдёшь свой путь. Есть вещи, которые должны приходить постепенно. Ты не можешь ожидать, что стремительно отвергнешь всё, что раньше считал правдой. Во многих отношениях ты всё ещё мужчина девятого века. Потом будет много времени, чтобы поговорить об этом. А сейчас давай сосредоточимся на Лизе и на твоем открытии, кто ты и что собой представляешь. Всё, что я хотел с самого начала, Цирцен – чтобы ты принял меня, как отца, и пожелал узнать о своем наследии. Я единственный
Цирцен закатил глаза, но поглощенный самолюбованием Адам не заметил этого.
– Я могу научить тебя просеивать время, но полное осознание твоих способностей придёт через много лет. Ты уверен, что хочешь продолжать? Что не заработаю от тебя позже отвратительную ругань, и ты снова будешь на меня злиться? Мне хватило пятисот лет терпеть твой скверный характер.
– Уверен. Научи меня.
