«Приятной виллы», он молча терпел попреки Куми.

Уже смеркалось, и на лестнице было темно. Джал попытался нащупать выключатель, но искал он его не в том углу, влез в паутину и отступил, обеими руками отирая паутинные клочья с лица. Стали подниматься во тьме.

Свет вспыхнул, когда они миновали площадку первого этажа. Снизу послышались шаги, кто-то бежал наверх, перепрыгивая через ступеньку.

— Кто-то спешит, пускай проходят, — сказал Джал.

— Мы первые, — огрызнулась Куми, — пусть подождет. Ты всегда всем уступаешь.

* * *

Их догонял Йезад. «Как же они похожи на старых супругов, — подумал он. — И не скажешь, что это брат и сестра».

— Куми права, Джал, — крикнул он через перила, — надо уметь постоять за себя!

— Йезад! — ахнула Куми. — Извини, мы не знали, что это ты.

— Ничего, у вас такие же права на лестницу, как у меня. Ну как вы оба? Приехали забирать папу домой?

Стараясь не выдать охватившую ее панику, Куми ответила:

— Мы без него скучали. Надеюсь, доктор скажет, что все хорошо.

— С ним уже три недели все хорошо, разве нет?

Куми оставила выпад без ответа. Они поднялись наверх. Йезад открыл дверь своим ключом и окликнул Роксану:

— Хэлло, смотри, кого я нашел на лестнице!

После обмена приветствиями и семейными банальностями все столпились у постели Наримана.

— Ты выглядишь намного лучше, чем три недели назад, папа, — провозгласила Куми. — Тебе на пользу пребывание здесь.

— Прекрасно выбрит! — подхватил Джал. — И щеки порозовели. Собираешься на свидание, папа?

— Да, с судьбой.

— Но я смотрю, ты все еще лежишь, — все тем же легким тоном продолжала Куми. — Я думала, доктор выведет тебя на пробную прогулку.

— А я думал, что вы забыли, где оставили меня.

— Ну что ты, папа! Я только что говорила Йезаду, как мы скучали без тебя. Ну, Рокси, не томи: что сказал доктор?

— Что за спешка, расслабьтесь, сначала выпьем чаю, — сказал Йезад, хотя и ему не терпелось узнать заключение врача.

Джал с улыбкой двинулся к столу. Но Куми не дала ему сесть.

— Мы бы с удовольствием. Но мы торопимся, хотим сходить в храм огня, вознести хвалу Богу за папино выздоровление.

— Отлично, — сказал Нариман. — И я с вами, а оттуда поедем прямо домой.

— Чудно. — Улыбка Куми выражала смятение. — Значит, доктор разрешил встать? Ты уже испробовал свои костыли?

— Не дразни ее, папа, — попросила Роксана.

Какая досада, что она не сумела поговорить с Йезадом наедине, пересказать ему объяснения доктора Тарапоре относительно лекарства от паркинсонизма и побочных явлений от его главного компонента — Л- Допа. Доктор предупредил, что не надо тревожиться — хоть это и неприятно, — если речь Наримана сделается несвязной и неясной. Проблема в том, что без этих таблеток больной совсем утратит контроль над непроизвольными движениями конечностей.

Роксане не хотелось поднимать эту тему в присутствии Джала и Куми, поэтому она ограничилась отцовской лодыжкой.

— Доктор посоветовал папе полежать еще недельку, но часть гипса он уже сегодня снял. Смотрите!

Она откинула простыню — гипсовый панцирь, закрывавший ногу от бедра до кончиков пальцев, теперь обнажил колено и стопу.

Куми почуяла отсрочку:

— Папе, наверное, так гораздо удобней!

— Так что дальше? — спросил Йезад. — Я имею в виду эту неделю?

— Доктор хочет сделать папе рентген через восемь дней. А что на этой неделе — решать нам.

— Извините, решать мне, — заявил Нариман. — А я хочу немедленно домой.

— Что за бестактность, папа, как можно? — заторопилась Куми. — Ты что, хочешь обидеть бедную Рокси и Йезада? Ты и здесь дома, разве нет? — Общее молчание заставило ее изменить тактику. — Мы можем сейчас же забрать тебя с собой, папа. Но тогда нужно вызывать перевозку, чтобы отвезти тебя, а через неделю понадобится еще одна перевозка, чтобы доставить тебя в больницу на рентген. И третья — из больницы домой.

— Не волнуйся, мы поделим расходы, — сказал Йезад.

— Дело не в деньгах, — возмутилась Куми, — а в риске. Каждый раз эти неумехи-санитары будут перекладывать папу на носилки и, не дай бог, повредят ногу! Только представить себе новую боль и мучения, когда сейчас папа уже почти здоров!

Все притихли — зловещее предсказание будто повисло в воздухе. И тут Куми получила поддержку, откуда никак ее не ждала.

— Она права, чиф. Вам лучше остаться здесь. Большое дело — еще восемь дней!

Роксана с благодарностью посмотрела на мужа. Куми старалась не выдать облегчения.

— У папы хватит лекарств на неделю? — осведомилась она. — Или нужно привезти еще?

Начался подсчет таблеток. Одна покатилась по полу. Куми опустилась на колени и стала искать ее. Она получила желанную отсрочку, но неизбежное просто откладывалось на неделю. А что потом?

В поисках закатившейся таблетки она наткнулась на куски гипса, снятого доктором. Мелкие и крупные, со следами изгиба Наримановой ноги, они лежали на газете под чайным столиком-треножником.

Вдруг ее озарило. Вот оно решение — смотрит ей прямо в лицо!

— Тут на десять дней лекарства, — закончила подсчеты Роксана.

— Прекрасно. Папа раньше вернется домой. Смотри, вот еще одна таблетка, под стул закатилась!

Куми вручила таблетку Роксане. Они распрощались, договорившись встретиться в больнице через неделю.

* * *

— Неужели ты не понимаешь, как это здорово? — спрашивала Куми неделей позже, стараясь сломить сопротивление Джала. — Ну разве это не удивительно, что гипс с его ноги подсказал мне решение проблемы?

— Но разве это не предательство, разве это не крайний шаг? — из последних сил отбивался Джал.

— У тебя другая идея есть? Или ты рвешься с завтрашнего дня начать выносить за ним судно?

— Но ему же лучше. Он выздоравливает.

— Не тешь себя иллюзиями. Папа никогда не выздоровеет.

— А как мы будем жить с этим на нашей совести?

— Привыкнем. Я не сомневаюсь, что легче справиться с совестью, чем с уходом за папой. Честно говоря, мне невыносима сама мысль о его возвращении — все это время я так живо вспоминала маму и все остальное.

— Я тоже не забыл маму и ее страдания. Но не пришло ли время простить?

— А у мамы было время простить его перед смертью? Я вот что хочу знать!

— Не можем мы это знать, — устало проговорил Джал.

— Ты можешь думать что хочешь, а у меня нет сомнений. Мы с тобой оба находились в комнате и присутствовали при их последней ссоре. Мы оба слышали, что мама сказала, прежде чем поднялась на террасу.