… Я не только не против вашего применения этого права, но страстно этого желаю и был бы поистине рад, если бы вы всегда высказывали свое мнение намного свободнее, чем теперь. Я возражаю против грубости – некоторые люди так грубы – это, не считая того (К. Х. – Называет ли он свои письма к М. и Е. П. Б. вежливыми?), что оскорбляет меня, задевает мои чувства джентльмена точно также, как плохой запах вызывает раздражение моих нервов…

Что касается той характерной черты, которую вы выдвигаете, т. е. моего большого непостоянства, то я действительно считаю, что у вас имеется prima facie основание для нападения. Все же дело обстоит не совсем так, как вы полагаете. На самом деле я не такой уж непостоянный!… Я не могу полагаться исключительно на вас – у вас слишком мало времени и единственный способ, которым вы, кажется, способны обучать меня – письмами, настолько медленен и неудовлетворителен, что для меня было бы несправедливым не смотреть куда-либо еще. (К. Х. – К. К. М., очевидно, назвал бы это 'чистосердечным'?)

… Обстоятельства мешали… вам поставить меня в такое положение, чтобы я был уверен, что то, чему вы учите, правильно. Весьма вероятно, что это так, но другие люди, наивысшей учености, которые, несомненно, в значительной степени овладели теми же основами, что и вы – в большей мере возражают против наших взглядов. Во-первых, они, по-видимому, считают, что вы, Архаты, все находитесь на неправильном пути, что вы являетесь лишь утонченно и высоко образованными тантриками, стремящимися к Упасане Шакти или Кама-Рупе вместо Упасаны Пранавы или Брахмана!

Они равным образом не согласны с вашим взглядом, что нет никакого Бога.

(К. Х. – Ведантические адвайтисты?)

В этом я не претендую на то, чтобы сказать, кто из вас прав. Насколько я могу судить, их ученость и йогические силы не ниже ваших.

(К. Х. – Его 'добрый старый Свами' не обладает вообще никакими силами – логическим выводом было бы, что и мы никакими не обладаем.)

Но мой друг… допуская, что вы правы, я весьма опасаюсь, что философия, увенчанная голым, грубым атеизмом, на котором вы настаиваете в ваших заметках, ибо вы не захотели принять мою замаскированную формулировку этого, не будет принята даже в этом вопиюще материалистическом веке. (К. Х. – Чистосердечно ли это? И следует ли нам принять такой образ действия?) Европа не захочет принять ее, как не захочет и Азия… Но, более того, даже если бы мы смогли распространить ее, принесло ли бы это добро при нынешнем состоянии мира?… Для вас и людей вашей чистоты и возвышенности характера, даже для людей, кто значительно ниже на этой лестнице, подобно мне, чистый атеизм может и не причинить вреда, но неразвитым и полностью духовно непробужденным классам он, я опасаюсь, принесет зло.

(К. Х. – А может ли суеверное измышление, вера в чистейший миф, когда-либо принести добро? Он называет нас иезуитами, и тем не менее его политика была чисто – лойольской.)

… Но воздействие раннего обучения, как скажете вы, интуиция, как утверждаю я, не позволяет мне принять ваше мнение, как доказанное..

… Я не могу искренне сказать, что верю, что никакого Бога нет. Я скорее верю, что какой-то Бог есть.

(К. Х. – 'Я гораздо больше адвайтист, чем М. или К. Х. ', писал м-р Хьюм только вчера.)

… Я не думаю, что вы правы в своем мнении относительно моего непостоянства, я многосторонен, и по мере того, как продвигаюсь, я вращаюсь, и вы видите различные стороны в разное время, но вы обнаружите, что моя орбита, не считая незначительных изменений, довольно прямая, и все кажущаяся ретрогрессия суть оптические иллюзии, обязанные вашей точке зрения. Во всяком случае, это крайне остроумное объяснение.

Сожалею обо всем, что произошло, но этого следовало ожидать. Мистер Хьюм всунул ногу в осиное гнездо и не должен жаловаться. Если мое признание не изменило ваших чувств, я решил не влиять на вас и поэтому не буду смотреть на ваш путь, выясняя, как обстоят ваши дела, мой друг, и не преисполнились ли вы совсем отвращением к нашей системе и образу действий. Короче говоря, если у вас все еще имеется желание продолжать переписку и учиться, то что-то надо делать, чтобы сдержать безответственного 'благодетеля'. Я помешал ей (Е. П. Б.) в посылке Хьюму худшего письма, чем то, которое она написала вам. Не могу принуждать ее пересылать письма Хьюма ко мне, ни мои к нему; а так как мне более невозможно доверять Ферну, и едва ли можно, по какому-либо чувству справедливости, принести Г. К. в жертву человеку совершенно неспособному оценить какую-либо оказанную услугу, за исключением своей собственной, то что мы можем предпринять по этому поводу? Раз мы смешались со внешним миром, мы не имеем права ни подавлять личное мнение его индивидуальных членов, ни избегать их критики, какой бы неблагоприятной для нас она ни была. Поэтому было дано решительное указание Е. П. Б. опубликовать статью м-ра Хьюма. Только, так как мы хотим, чтобы мир видел обе стороны вопроса, мы также разрешили объединенный протест Деба, Субба Роу, Дамодара и нескольких других учеников, чтобы они выступили вслед за его критикой на нас и нашей системы в 'Теософе'.

Я дам вам только намеки того, о чем как-нибудь в другой раз напишу более полно. Пока что я думаю о затруднениях, которые естественно возникают на нашем пути и, если ваша дружба ко мне искренна, давайте не будем утяжелять и ухудшать наших цепей борьбою с ними. Что касается меня, я охотно подвергаюсь риску быть сочтенным невеждою, который сам себе противоречит, быть критикуемым в печати безмерно со стороны м-ра Хьюма, лишь бы учение пошло вам на пользу, и вы время от времени поделились бы им с