– Твой Стасик – скотина! – завопила она вне себя. – Ты, Лопаткина, меня вынудила... Он ко мне домой заявился, приставал ко мне и говорил про тебя такие гадости, что я его чуть не убила...

– Что? – одними губами произнесла Шурочка.

– Господи, Шура... Нет! – опомнилась Ева. – Ты меня не слушай, это все неправда... Это я нарочно, чтобы тебя позлить... Я все придумала!

– Ева... – Шурочка закатила глаза, судя по всему, намереваясь всерьез грохнуться в обморок. – Ой, мамочки... Стасик!

– Не смей! – с ненавистью закричала Ева и что было сил затрясла ее за плечи. – Не смей из-за него так переживать! Если ты из-за него хоть одну слезинку уронишь, я тебя убью... Я с тобой никогда больше встречаться не стану!

– О... ой... Е-ва! Ева, а что он обо мне говорил?

– Я не помню, – буркнула Ева, убедившись, что Шурочка уже передумала падать в обморок.

– Ты все помнишь! Ты столько раз намекала, а я даже не подумала прислушиваться к твоим словам... Ева, что обо мне Стасик говорил?!

– Вот еще, буду я всякие глупости повторять... Это неправда, и довольно с того.

– И он прямо к тебе пришел? Сюда? А ты?

– Я его прогнала, разумеется! – возмутилась Ева. – Уж не думаешь ли ты, в самом деле...

– Ева, Ева! Но что же мне теперь делать?.. – изо всех сил Шурочка пыталась сдержать слезы.

– Я не знаю. Что хочешь. Хочешь – прости его, хочешь – не прощай.

– Но так плохо быть одной, так плохо...

– Ты не одна. У тебя есть друзья, есть родные, есть я, в конце концов! – Ева обняла Шурочку, погладила ее по голове. – Вот когда ты родилась, тебе кто-нибудь обещал, что ты будешь счастливой? Нет. И мне тоже никто ничего не обещал. И никто никому... А великую любовь придумали поэты и писатели. А еще режиссеры, которые про великую любовь кино снимают, чтобы денег с народа побольше содрать! На самом деле ничего нет. И нет повода переживать! А счастье совсем в другом заключено.

– В чем же? – тихо спросила Шура.

– А эта тайна, Шурочка, давно известна. Ее еще Пушкин разгадал.

– Кто?!

– Пушкин. Александр Сергеевич. Наше все – который... «На свете счастья нет, – сказал он. – Но есть покой и воля».

– Покой и воля... – повторила Шурочка печально. – А воля – это, в смысле, свобода?

– Наверное. – Ева встряхнула подругу и отстранилась. – А Михайловского, к твоему сведению, я никогда не любила. С самого начала мы с ним были чужими. И даже дело не в том, что мы с ним слишком разные... Это все был каприз и наваждение. А наше расставание – неизбежность. Бог с ним, Шурочка, с этим великим Михайловским...

Для середины мая погода была здесь теплой, даже жаркой. В открытое окно вливался уличный шум – неподалеку находились вокзал и базарная площадь.

Обстановка в номере была скудной, даже бедной – кровать, стол, тумбочка и крошечный телевизор в углу. В гостинице Михайловский жил уже третий день и все никак не мог связаться с начальником геологической партии, к которой должен был присоединиться в ближайшем времени – для того чтобы часть незнакомого пути пройти не в одиночку. Да и начальник этой партии мог помочь ему, растолковать кое-что на местности... Было много спорных моментов – без небольшой помощи специалистов не обойтись! А вот дальше можно было нанять проводников и двигаться уже самостоятельно.

Михайловский еще раз попытался связаться по спутниковому телефону с начальником партии (та как раз находилась где-то в районе Ангары), но ответом ему были только треск и шум помех.

– Черт знает что... – раздраженно пробормотал он. – Тоже мне, техника двадцать первого века!

Он бухнулся на кровать прямо в одежде и ботинках, нажал кнопку на телевизионном пульте, перемотанном скотчем, словно египетская мумия. Звонко щелкнув, включился телевизор. Шла передача по какому-то местному каналу – Михайловский от скуки принялся слушать.

Благообразного вида пожилой мужчина с густыми седыми волосами, напоминающими шлем, давал интервью журналисту.

– ...Сергей Евграфович, что вы об этом думаете?

– Я думаю, что китайская миграция – это нормальный процесс, – мягко произнес седой мужчина. «С.Е. Мигунов, губернатор Байкальского края», – задрожала внизу экрана бегущая строка.

– Как вы относитесь к китайским общественным организациям? – спросил журналист.

– У нас их две – Китайское общество и Ассоциация по защите прав китайских граждан. Одна из них объединяет людей по национальному признаку и пользуется среди китайцев огромным авторитетом. По сути, эта организация является проводником государственных идей КНР и пользуется ее полной поддержкой. Другая – Ассоциация – осуществляет юридическую поддержку своих граждан и осуществляет материальную помощь. Все эти организации действуют в рамках законности и тесно сотрудничают с нашими службами.

– Эти общества конкурируют друг с другом?

– Ну что вы! Китайцы умеют прекрасно уживаться, они снабжают друг друга нужной информацией, все время готовы прийти на помощь друг другу... Сюда постоянно привозят китайские газеты, которые издаются в Москве, но скоро и у нас будет открыто несколько типографий... – благожелательно ответил губернатор.

– Сергей Евграфович, а что вы думаете о многочисленных китайских ресторанах, которые открываются чуть ли не каждый день?

– О, китайская кухня – одна из популярных кухонь в мире! В Китае исторически сложившийся культ еды, то есть существует целая кулинарная культура... Спрос рождает предложение. Я считаю, что китайские рестораны появились у нас вполне закономерно. И наши города только выиграют от этого, приблизившись таким образом к общемировым стандартам!

– Сергей Евграфович, а как вы относитесь к тем передачам на нашем ТВ, которые предупреждают о негативном влиянии китайского нашествия на нашу область?

– Я считаю, что эти передачи – настоящий шовинизм. На проблеме миграции некоторые люди хотят сделать себе политический капитал. Я уверен, что китайская миграция – это нормальный процесс, происходящий не только у нас, но и во всем мире. В той же Америке сколько китайских ресторанчиков, сколько китайских прачечных! У нас же, в Сибири, китайцы выполняют ту работу, за которую местное население просто не берется. Я бы назвал приход китайцев в Сибирь не «желтой опасностью», а экономическим возрождением.

– Появился ли в областном центре свой «Китай-город»?

Губернатор добродушно захохотал:

– Пока нет... Есть небольшой квартал, в котором несколько китайских ресторанов, развлекательных заведений, парикмахерских... Даже свой компьютерный клуб есть!

– Стоит ли опасаться, что вся эта китайская орава прочно обоснуется у нас?

– Ну зачем же так грубо! – укоризненно вздохнул Мигунов. – Я часто общаюсь с китайцами и считаю, что наши места их вовсе не интересуют. Мы для них – лишь перевалочный пункт, отправная точка... Своеобразный трамплин! Китайцы – нормальные люди, они, как и все, хотят жить там, где им лучше. Вот мы, россияне, живущие в провинции, – мы стремимся переехать в Москву или, на худой конец, в Питер. Так и китайцы! Они через нас едут в Европу или в Америку.

– А что вы думаете о вывозе сырья?

– Да господь с вами, голубчик! – всплеснул руками губернатор. – Никто у нас сырье не вывозит!

– Хорошо, тогда расскажите нам, Сергей Евграфович, о так называемой «Народной дружине».

– Охотно! Эта организация, недавно созданная группой наших инициативных граждан, занимается охраной общественного порядка и, по сути, является альтернативой милиции. Вы заметили, как спокойно стало на улицах? И это все благодаря «Народной дружине»! Кстати, в ней существует выборная должность воеводы. Воевода является командиром, и дружинники беспрекословно ему подчиняются... Воеводой у нас сейчас Никита Телятников – замечательный парень, который очень неравнодушен к проблемам родного