обстоятельствах у Светы появился этот рубец на руке. Но почему-то не могла произнести ни слова.

– Тише! – поднял руку Петр Никифорович. Все моментально затихли. Учитель был по-прежнему спокоен, хотя и несколько бледнее обычного. – Предлагаю провести расследование. Меня обвинили – что ж, я готов ответить.

– Оч-чень хорошо, – удовлетворенно кивнула Стелла Власовна. – Завтра в три будет педагогический совет. Приглашены все действующие лица.

И она стремительно, шурша юбкой, выплыла из кабинета.

– Разберемся, ребята. Не переживайте… – сказал Электрон и вышел вслед за директрисой.

– Какой кошмар, какой ужас! – забормотала Вера Ивановна. – Чтобы в стенах нашей школы да такое… Светочка, детка, очень рука болит?

Урока не получилось – все галдели и шумели, а Вера Ивановна тщетно пыталась успокоить своих учеников. Большинство из класса были на стороне Электрона, но были и те, кто яростно поддерживали Свету, – Полина Гамова и Анжела Зорина, например, а кое-кто просто радовался лишней возможности развлечься и побузить…

Света вдруг повернулась к Зине и начала ей тихо, но очень агрессивно втолковывать. Зина слушала ее молча, ничего не отвечая, с окаменевшим лицом. «Угрожает… – догадалась Клава. – Что же делать? Светка меня тоже живьем съест, если я пойду против нее… Но Денис? Неужели Денис будет свидетельствовать против Электрона?.. Не верю!»

На большой перемене все высыпали во двор.

Было настоящее лето – вовсю пекло солнце, шелестела листва, но Клаве до этой красоты не было никакого дела. Она искала Дениса.

И в этот момент возле ограды припарковался огромный джип. Из него вылез отец Светы Родченко.

Это был невысокий лысый мужчина с румяными круглыми щеками и круглым животом. Он пыхтел и раздувал ноздри и вообще сильно напоминал закипающий чайник.

– Светик! Доча! – завопил он, бросаясь к Свете Родченко. – Почему ты ничего нам не рассказала?.. Мне только что позвонили из школы, сообщили это ужасное известие… Твоя рука! Утром еще не было никакой повязки…

– Пап, успокойся! – сердито сказала Света. – Я утром ходила в травмопункт, мне обработали рану и наложили повязку. Все в порядке. Я не хотела вас с мамой беспокоить.

– Рану?! – схватился за голову отец Светы. – Доча, да что ж это творится… Я из себя жилы тяну, столько денег в эту школу вбухал, а они тут такое себе позволяют…

«Судя по всему, решение обвинить Электрона пришло в голову Свете этим утром, – размышляла Клава, со стороны наблюдая за сценой. – Она отправилась в травмопункт, и там ей наложили повязку. О том, что рубец у нее появился не вчера, а позавчера, никто не знает. Кроме меня, разумеется. Отец Светы поверил дочери – он же ее отец, в конце концов! Стелла Власовна обожает Свету и терпеть не может непокорного Электрона. Значит, Стелла тоже купилась на Светкину хитрость. Поверила ли Вера Ивановна, например? Да, поскольку она полностью в подчинении у своей начальницы. Остальные? Вряд ли… Электрон тут двадцать пять лет работает, у него совершенно безупречная репутация… И ребята тоже Светке не поверили!»

Со ступенек сбежала Стелла Власовна.

– Виктор Григорьевич… О Виктор Григорьевич! – бросилась она к Светиному отцу. – Это несмываемый позор… Пятно на всей нашей школе! Очень хорошо, что вы приехали сразу после моего звонка. Мы немедленно начнем разбирательство, а на завтра назначен педагогический совет!

– Почему завтра, а не сегодня? – возмутился отец Родченко. – Требую, чтобы сегодня!

– Сегодня не получится, Виктор Григорьевич, – жалобно ответила директриса. – Нет Дениса Балашова.

– А при чем тут Денис? – напирал Родченко.

– Ну как же… Он у нас главный свидетель! Я вот чего вас вызвала, Виктор Григорьевич, может, отвезти Светочку в больницу?

– Это уж непременно! А где этот изверг, который посмел поднять на мою дочь руку? Где этот вампир, пьющий детскую кровь? – грохотал Светкин отец. – Испугался? Боится мне в глаза взглянуть?..

Из школы вышел Электрон, четким шагом подошел к Виктору Григорьевичу.

– Произошло какое-то недоразумение, – серьезно произнес учитель физики. – Я не знаю, откуда у вашей дочери рана на руке, но я к ее появлению не имею никакого отношения. Надеюсь, завтра на педсовете мы во всем разберемся.

– Да уж, разберемся! – угрожающе завопил Светин отец, уже не красный, а какой-то синий от гнева. – О вашей школе весь город узнает, вся страна! И вы, многоуважаемый, ответите по всей строгости закона!

Клава потянула Лену за руку:

– Идем…

Подруги свернули за угол.

– Электрон не виноват! – прошептала Клава, хотя здесь никого не было и вряд ли кто ее мог слышать.

– Наверное, ты права… – прошептала в ответ Лена.

– Не наверное, а точно! Я кое-что знаю… Светка мстит учителю за двойку! Я видела, как Света Родченко поранила себе руку. Она одна в этом виновата.

Лена внимательно слушала Клаву.

– В общем, Лен, я завтра отправлюсь на педсовет и расскажу об этом.

– Ты с ума сошла! – всплеснула руками Лена. – Связываться со Светкой…

– А почему Петр Никифорович должен из-за нее страдать? – возмутилась Клава.

– Ты разве не знаешь Светку? А ее папашу – видела? А как Стелла перед ним лебезит – слышала?.. Они вас с Зинкой сожрут и косточки выплюнут! Ты в курсе, что Светка пригрозила Хромовой – если та скажет хоть словечко правды, ее из школы выпрут? Я это собственными ушами слышала, когда мы из класса сегодня выходили…

«Значит, Света Родченко действительно угрожает Зине, – подумала Клава. – А если так, то Зина вряд ли придет на педсовет! Она же сама мне рассказывала про приоритеты и что для нее главное… Для Зины главное – окончить школу и поступить в институт, а проблемы ей не нужны. Что ж, ее можно понять… Остаемся мы с Денисом!»

– Я Зину не осуждаю, – тихо сказала Клава. – У нее такая жизнь, что ей просто деваться некуда. Но я – приду на педсовет.

– Ты с ума сошла! – шепотом закричала Лена. – Светка тогда тебе точно отомстит. Придумает что- нибудь этакое – сама убедилась, она умеет пакостить людям! Подбросит тебе свою ручку с золотым пером, например, и скажет, что это ты у нее украла… Доказывай потом! Или еще чего похуже…

– А истина?

– Какая такая истина?! – схватилась за голову Лена. – Вот уж не думала, что ты, Кошкина, такая дура! – крикнула Окоемова.

Клава осталась одна.

Еще никогда она не чувствовала себя так неуверенно. «Может, Лена права и не стоит связываться с этой дикой семейкой?» Больше всего она хотела увидеть сейчас Дениса. Только он мог развеять ее сомнения, только он мог подсказать, как жить дальше!

Она услышала чьи-то шаги и обернулась.

К ней шел Глеб Аверин.

– Ну, каково? – обратился он к ней.

– Бр-р… Жуткая история! Светка – лгунья.

– Кто бы сомневался…

– Слушай, Аверин, а ты Дениса не видел?

– Какого? Балашова, что ли, из параллельного?

– Ага!